«Говорили, что на следующий день после эфира нам должны позвонить два человека: Лявон Вольский и полковник КГБ»

Группа «Ветер в голове» прославилась в одночасье благодаря эпатажному выступлению в финале «ЕвроФеста». В интервью «Салідарнасці» участники коллектива Александра Захарик и Евгений Герасимович рассказали о подводных камнях отбора на «Евровидение», кому пришла в голову идея раздеться на сцене и почему разрисовали тело краской для тюнинга автомобилей.

— Большинство людей узнали о группе только после того, как вы прошли в финал «ЕвроФеста». Каким ветром вас занесло на сцену?

Александра: — Мы и правда очень молодая группа. В таком составе образовались месяца четыре назад. Но это не был проект специально для «ЕвроФеста». Просто на тот момент у нас была готовая песня, вот и решили попробовать.

А в принципе, знакомы мы уже лет пять. Встречались за кулисами во время всяких детских концертов. Женя все детство пропел в студии Елены Ковалевой в «Золаке». Что касается меня, то я не в одном коллективе побывала, начиная от детского музыкального театра «Ревю», студии «Натали»... А уже творчески мы познакомились в начале прошлого года, благодаря нашему саунд-продюсеру Андрею Жукову.

— Насколько мне известно, Александра уже участвовала в отборочном туре на «Евровидение». Только в детском.

Александра: — Да, говорят, я первая, кто принимал участие и в детском, и во взрослом проектах. Тогда от нашей страны поехал Егор Волчок. А мне было 15 лет, и все говорили, что если бы я была помладше, то отправили бы меня.

— А в этот раз что помешало?

Евгений: — Да ладно, всем было известно заранее, кто поедет на «Евровидение». Поэтому мы просто попытались запомниться. Терять нам было нечего.

— Обиду на Елфимова затаили?

Александра: — Какая тут может быть обида? Тем более что мы молодой коллектив, выскочили буквально за месяц и, можно сказать, сразу «порвали» всех. Конечно, всем хотелось нормальной, честной конкуренции в равных условиях.

— Это вы про скандал с письмом руководству БТ?

Евгений: — На самом деле, всё изрядно раздули. Это заявление было написано не с подачи конкурсантов, а по просьбе представителя Белтелерадиокомпании. Но видно было, что Петя после этого немного дулся. Хотя на финале он уже пришел в себя.

— А как сложились отношения с другими коллегами по сцене? Никто ни у кого костюмы не резал и туфли не крал?

Александра: — Ой, вспомнила: у меня парик украли. Правда, уже после выступления. И не артисты, а какой-то парень. Дело в том, что наши парики, которые мы с себя скидывали вместе с одеждой, должны были унести наши музыканты. Но они забыли про мой парик, и он так и пролежал на сцене до самого конца.

В итоге, когда я спохватилась в первом часу ночи, рабочие уже разгружали декорации. Я начала кричать: «Где мой парик?» Выбежала девушка. Она рассказала, что какой-то парень его померил, посмеялся, сфотографировался и забрал с собой. Пришлось смириться с потерей.

А что касается участников, то отношения со всеми сложились замечательные. Очень приятные люди без каких-либо замашек и лишних амбиций, которые профессионально занимаются своим делом.

— Кого бы вы сами отобрали в финальную пятерку?

Евгений: — Честно говоря, мы во время выступлений конкурсантов всегда находились за сценой, поэтому дать однозначный ответ я лично не могу.

Александра: — Но в этом списке однозначно была бы Гюнешь. И не только потому, что мы ее давно знаем. У нее был хороший номер.

Но, правда, что касается прямого эфира 19 января: если сравнивать звучание Пети и всех остальных конкурсантов, то даже Гюнешь, несмотря на ее шикарный вокал, прозвучала нехорошо. Звук был плохой: то скакала громче-тише аранжировка, то вокал. Странные какие-то были ракурсы. Специально это было сделано или по чистой случайности?

Зато у Пети даже зубы блестели. Красивая картинка, хороший звук. Хотя, может, это нам все показалось.

— В любом случае, довольно смело было с вашей стороны после объявления результатов пожелать организаторам гореть в аду…

Александра: — На самом деле, все было вырвано из контекста, поэтому кажется, что я какая-то злостная скандалистка. Все не так. Ко мне подошла какая-то женщина и сказала: «О чем можно говорить, когда с шести часов за Петю все голосуют, а ваши линии перекрыты?» Вот я в шутку ей и ответила. Хотя, наверное, я сама быстрее всех сгорю в аду: разделась на сцене, да еще в Крещенье…

— А кому принадлежала эта идея с раздеванием?

Александра: — Это идея нашего саунд-продюсера Андрея Жукова. Он у нас не только талантливый музыкант, но и креативщик. Но если Женя сразу же согласился, то я, как девушка, обладающая еще и другими достоинствами, решила все же задуматься. Боялась, что скажет мама. Но думала не долго. Через час терзаний, согласилась.

— И что сказала мама?

Александра: — Сказала, что замечательная идея.

— И каковы ощущения, когда твое тело разрисовывают?

Александра: — Честно говоря, не особо. Мы находились не в гримерках, а в раздевалках спортсменов во Дворце спорта. Там было достаточно холодно. И хоть разрисовывал нас чемпион России по боди-арту Андрей Осипов, у которого рука набита, на все это ушло около трех часов.

При этом нас покрывали не краской для боди-арта, а краской для тюнинга машин, чтобы она не стерлась под костюмами. Запах разнесся по всему Дворцу спорта. Пришлось открыть окна. А мы в одном белье! Замерзли ужасно.

А про то, как она смывалась – вообще отдельная история. После концерта все финалисты поехали праздновать, а мы – в душ. Так с двух до начала четвертого ночи я смывала с себя краску. Причем она до сих пор еще не вся смылась. Вот смотрите (демонстрирует руку). И это вы еще мою спину не видели.

— А организаторы были в курсе, чем вы собираетесь заниматься на сцене?

Александра: — Мы не хотели никого подставлять, поэтому на генеральной репетиции показали, что у нас будет. Все были шокированы. Но, кажется, приятно.

— Вы уверены?

Александра: — На самом деле, это все неправда, что организаторы – это какие-то люди старой закалки, которые ничего не понимают в музыке. Ничего подобного. Там все хорошие дяди. Просто многое не от них зависит.

— А почему вы решили в финале поменять песню?

Евгений: — Когда попали в финал, мы решили, что вот настал наш час и нужно как-то блеснуть. Песня «Шпацыруем» на слова и музыку Виктора Руденко – фронтмена группы «Dali» была написана дней за пять-шесть до финала. Поэтому делали всё за пару дней.

Александра: — Я никогда не забуду, как мы все жутко переругались по этому поводу. Наш саунд-продюсер заявил неформатными словами, что не хочет с нами больше иметь дело. Посылал проклятья: мол, работать нам попсовиками.

Дело в том, что в припеве звучит слово «воля». Авторитетные люди в шоу-бизнесе говорили, что у нас из-за этого могут быть проблемы, потому как все воспримут это как какой-то оппозиционный призыв. Хотя на самом деле текст песни без какой-либо претензии на политику. Говорили, что на следующий день вам должны позвонить два человека: Лявон Вольский, который скажет, что вы молодцы, и полковник КГБ, который попросит явиться к нему на ковер.

В итоге мы стали уговаривать нашего саунд-продюсера оставить прежнюю песню. Тогда и разразился скандал. К счастью, все обошлось.

— И кто позвонил на следующий день?

Александра: — Ни тот, ни другой. Хотя, если бы позвонил Вольский, мы бы обрадовались. Но, с другой стороны, слава Богу, что не позвонил и полковник.

— Что-нибудь изменилось за последний месяц?

Александра: — Очень многое. Взять хотя бы то, что сейчас мы сидим и разговариваем с вами. Раньше такого не было. Ты просыпаешься утром, а тебе звонят родственники и друзья, говорят, что видели по телевизору, читали в газете… Приятные такие ощущения.

Этот месяц нас многому научил, мы стали более стойкими. Стараемся больше прислушиваться к мнению других.

Понятно, что наше творчество не может нравиться каждому. Мы любим фанк-музыку, и джаз, фанк-рок, фьюжн. Хотя последняя наша песня немного отличалась от того, что мы обычно делаем. «Шпацыруем» -- это утяжеленная музыка.

Мы даже были удивлены, что нам удалось поднять зал. Люди орали, как резаные, и это было очень здорово.

— А чем занимаетесь в свободное время?

Александра: — Я вот сейчас сдаю сессию. Учусь в Белорусском государственном университете культуры и искусств на втором курсе на вокальном отделении. Ясное дело, ничего не выучено, потому как готовились к «ЕвроФесту».

— Ну, после конкурса вам преподаватели, небось, и так все, что надо, ставят…

Александра: — Да не знают они ничего! Что им до того, что какая-то девочка-студентка со второго курса прошла в финал «ЕвроФеста».

Конечно, вокалисты, у которых я учусь, порадовались за меня. Похвалили, сказали: «Какая ты умница. До встречи на экзамене!» И никаких поблажек.

Думала, сойду с ума сегодняшней ночью, пока учила. Но ничего -- сдала на 9.

— Так ты, может, еще и отличница.

Александра: — Да, у меня и стипендия повышенная.

Евгений: — А я ушел из университета. Хотелось получить хорошую практику, поэтому, когда представилась возможность поработать в мюзикле «Пророк», забрал документы из Института современных знаний. Это лучше, чем сидеть за партой. Хотя в будущем, все равно собираюсь учиться.

— Выступать на сцене – это мечта детства?

Евгений: — Нет, даже и не думал. В школе ненавидел музыкальные занятия, все время убегал с сольфеджио и хора. Желание петь и играть у меня появилось позже. А так, как и все мальчишки, мечтал стать космонавтом или пожарным.

Александра: — Вот не думала, что ты такой пафосный! Но я тоже в первом классе мечтала быть ветеринаром. Меня мама просто за шкирку водила в эту музыкальную школу, которую я просто не переваривала. Обычно в таких случаях мамам выносят благодарность.