«Есть повод поболеть за таджиков: чтобы в этом соревновании Беларусь уступила»

– На сегодня он главный политическим долгожитель в СНГ: Рахмон правит дольше Лукашенко, хотя кажется, что дольше быть не может, – пишет Мацукевич в свежем выпуске Пульса Ленина-19. – Воспоминания навеяны неформальной встречей Лукашенко с президентом Таджикистана в среду, 22 ноября, в канун сессии ОДКБ.

Однако речь пойдет о событиях, которые происходили за 9 лет до этого, в октябре 2014 года, когда Минск тоже на правах председателя только не в ОДКБ, а в СНГ принимал президентский саммит. 

Как и сейчас, так и тогда Рахмон прибыл в Беларусь за день до мероприятия. Общее между тогда и сейчас также в том, что тогда СНГ теряло Украину примерно, как сейчас ОДКБ теряет Армению.  

Премьера дворца

Совсем недавно — в октябре Дворец Независимости отметил свое 10-летие, считая года от первого международного мероприятия, которое он принял. Фактически это было не одно, а сразу два мероприятия – заседание Высшего Евразийского экономического совета () и саммит глав государств СНГ, и проходили они 24–25 октября 2013 года.

То был год очередного беларусского председательства в СНГ, но о чем тогда никто не знал, что председательствовать Беларусь будет и в следующем 2014 году, а саммит в Минске будет последним, на котором участвует Украина на уровне президента. 

Тогда им был Виктор Янукович, который спустя несколько месяцев будет смещен и сбежит в Россию. Но сперва 1 января 2014 года Украина примет от Беларуси эстафету председательства в СНГ, а уже в марте в свете аннексии Крыма Россией прервет свое председательство.

Официальный Минск подхватит «упавшее знамя». Как выразится на этот счет покойный Владимир Макей, «Беларусь приняла председательство в СНГ, что называется, в явочном порядке». 

Председательство, как водится в таких случаях, назовут внеочередным.

В результате 10 октября 2014 года Минск снова примет саммит глав государств СНГ. Мероприятие тоже пройдет во Дворце Независимости, куда попаду и я как закрепленный от протокола за президентом Таджикистана. 

Таковы основные события того времени, которые как декорации помогают погрузиться в историю.

Посвящение в таджики

Рахмон не был единственным из лидеров СНГ, кто прибыл за день до саммита (9 октября, а саммит проходил 10-го), но он прилетал одним из первых.

Уже на летном поле коллеги из таджикского протокола, которые прибыли в Минск загодя (до своего босса), попросили меня соблюсти протокольную традицию – подняться на борт и пригласить президента спуститься по трапу к встречающим официальным лицам. 

Обычно это делает начальник службы протокола, но он работал с другой делегацией – туркменской (в те дни проходил официальный визит в Беларусь президента Туркменистана, совмещенный с участием в саммите), и миссия выпала мне – в то время я был начальником одного из отделов в службе протокола.

Лидеры далеко не всех стран придерживаются этой традиции. Например, Лукашенко появляется из самолета без приглашения. 

Как только самолет подкатил к точке остановки, девушки с хлебом-солью и встречающие официальные лица, сотрудники служб безопасности двинулись к нему вслед за трапом. Трап пристыковался к борту, и я, подгоняемый ускоренным сердцебиением, быстро поднялся по нему и ступил туда, куда до этого никогда не ступал, — на «борт номер один» Таджикистана. 

На входе стояла бортпроводница с виду так же, как при посадке на обычный рейс, но рейс был необычным. Был и тут же исчез кто-то из охраны. Я едва успел обменяться с бортпроводницей «добрыми днями» как появился Эмомали Рахмон, заслонив собой все виды салона, на которые, конечно, хотелось из любопытства взглянуть. 

Помню, что произнес какое-то краткое вежливое приветствие. Затем сообщил, что встречающие официальные лица ждут его у трапа и пригласил спуститься к ним. В ответ Рахмон неторопливо и как будто из дорогого футляра достал из кармана и протянул мне свою руку, и я поспешил ее осторожно пожать. 

На тот момент это была первая президентская рука, протянутая мне, и мой первый непосредственный контакт с вершителем судеб, пусть даже только таджикских. Поэтому все запомнилось как наизусть. 

Рука была и теплой, и очень мягкой, что выдавало определенные черты характера ее хозяина, но еще она была практически неподвижной, как «святые мощи», только живые, которые предъявили для прикосновения.

Сейчас мне кажется, что это могло быть и таинством посвящения в таджики с хорошими видами на жительство в Таджикистане. Правда, тогда виды на жительство за пределами Беларуси еще не были в большой моде, как сейчас. И это уже не шутка.

Все протокольные любезности, знаки вежливости и гостеприимства заняли не дольше их описания. Я поспешил удалиться из самолета и, спустившись по трапу занял как водится в протоколе неприметное место где-то в стороне, чтобы не мешать церемонии официальной встречи. С беларусской стороны Рахмона встречал кто-то из Совмина и руководителей МИД. Кажется, это был Александр Михневич, но могу ошибаться.

VIP-доставка к столу

Сам саммит СНГ в памяти ничем особенно примечательным не отметился. Из всего вороха мероприятий тех дней запомнился неофициальный обед от имени Лукашенко, который происходил вечером накануне саммита во дворце. Точнее не сам обед, а дорога к нему. 

К слову, обедом в протоколе называются застольные мероприятия, происходящие вечером, а все происходящие до вечера – завтраком. Такая протокольная специфика, кстати, похожая на режим дня Иосифа Сталина, который, как описывала в своих воспоминаниях его дочь Светлана Аллилуева, завтракал в часа два дня, а обедать садился в 8–9 вечера. Похожая, но, разумеется, не имеющая к нему отношения. 

Эмомали Рахмон, как и другие его коллеги по СНГ, прибывшие в день накануне саммита, был размещен в одном из особняков в резиденции на Фрунзе.

График прибытия глав государств во дворец был составлен поминутно, но корректировался по рации по ходу движения. По какой-то причине на этот выезд в кортеже не было протокольной машины, и я оказался в автомобиле спецподразделения «Стрела», который вел кортеж, и соответственно регулировал скорость. 

В то время «Стрела» гоняла на Крайслерах в кузове универсал, которые в народе называли чемоданами. «Чемоданы» были заряжены мощными двигателями объемом 5,7 литра, а потому могли летать как стрела, оправдывая название «фирмы».

Мы плавно выехали с Фрунзе и спокойно двигались по перекрытой для движения дороге примерно до Дворца Республики, когда по рации экипажу «Стрелы» поступила команда ускорятся. В поворот возле ГУМа кортеж входил уже на большой скорости. Я не был пристегнут и оттого меня даже снесло в «чемодане» с центра заднего сиденья, где пристроился ради лучшего вида на дорогу, к боковой двери. 

После поворота голос в рации потребовал еще больше увеличить скорость. Кортеж мчал, не жалея лошадиных сил, примерно до Стелы, а после поступила команда снизить скорость и начался «заход на посадку» во внутренний дворик дворца.

«Приземление» произошло штатно и вовремя, хотя дворец как объект был все еще в новинку, как и маршруты заезда и выезда из него, поэтому риски всяких недоразумений были.

Обычно такие истории завершает мораль, но в этой она пока откладывается, потому что главные действующие лица продолжают играть свои главные роли. Сложно сказать, сколько еще визитов Рахмона переживет Минск, прежде чем Эмомали Шарипович и его конкурент по политическому долголетию Александр Григорьевич совсем отойдут от дел, ну или хотя бы уйдут на второстепенные роли.

Зато есть интрига, кто из них сойдет с марафонской дистанции первым. И есть повод поболеть за таджиков: чтобы в этом соревновании Беларусь уступила Таджикистану и даже с большим отрывом.