«Если вы хотите узнать, будут ли либералы у власти, — просто зайдите в свой двор»

Наш колумнист бросает взгляд на будущее России из московских песочниц.

Говорят, будущее — это то, что обязательно случится. Выходит, это самое будущее уже ждет нас в каком-нибудь дворе или держит за руку. Вероятно, подспудно осознавая это, время от времени мы пытаемся туда заглянуть — я имею в виду в будущее, а не во двор, хотя во двор, конечно, надежнее! Сейчас объясню.

Когда моему сыну Роме было два с половиной года, он обожал закатывать истерики. Это нормально. Ребенку необходимо выражать свои эмоции, ребенку важно грустить и печалиться точно так же, как и радоваться. Малыш ничем не отличается от нас.

Кроме того, Ромка, конечно, проверял границы родительского терпения. Парню было важно почувствовать, слабаки его родики или нет. Ромка истерил самозабвенно. Ромаша мог лечь посреди двора и в течение минут десяти воспроизводить пассажи, которым Анна Нетребко могла бы только позавидовать. Колоратура у парня что надо. Меня это только веселило. К нам подходили, требовали, чтобы я «заткнул своего засранца», «сделал что-нибудь» и, в конце концов, «не мучил малыша».

Я не поднимал Ромку (для особо чувствительных мам добавлю, что дело было летом, и земля была теплой). Я привык разговаривать с сыном. И я говорил. Говорил с ним уже после того, как он успокаивался, потому что во время истерики это делать, конечно, бесполезно.

Мы разбирали с ним все от начала до конца, пытались выяснить, что он делает так, а что нет, что не так сделал я, что его огорчило. В общем, мы беседовали, а люди во дворе ­говорили: «Да не обращай внимания, наверное, либерал!»

Прошло всего полгода. Ромке — три, но уже сейчас он умеет говорить о своих чувствах и желаниях: «Папа, послушай меня», — часто начинает он.

Ромашка знает, что его слушают и услышат. При этом он понимает, что есть вещи, которые не обсуждаются или которые «нельзя». Он знает, что его папа, как Израильское государство, не идет на переговоры с маленькими террористами. И что самое важное — Ромаша больше не истерит... ну, почти. Однако вернемся к будущему.

Как вы уже знаете, порой мы с Ромкой оказываемся на детских площадках: песочить — дело крутое! Я достаю из рюкзака двести восемьдесят шесть лопаток и передаю их сыну. Он погружается в игру — я начинаю наблюдать. Для того чтобы понять, какой будет Россия через двадцать лет, вам не обязательно дружить с сумасшедшим профессором и изобретать машину времени, достаточно посетить близлежащую песочницу. Если вы хотите узнать, будут ли либералы у власти, — просто зайдите в свой двор. Лично я ответ знаю — не будут.

Почему? Потому что, пока Ромка строит туннель, я наблюдаю две сцены: в первой какая-то мамаша орет на свою девочку за то, что та извозилась в песке. Орет. На ребенка. Орет за то, что тот извозился в песочнице, в которую его привели копаться в песке! Вторая сцена не менее интересна. Рядом с песочницей плачет мальчик, у которого отобрали лопатку. Отец наставляет его: «Ну чего ты ревешь? Подойди, вломи ему, отбери лопатку назад!» Такое воспитание (плюс-минус) я наблюдаю каждый день.

Вы можете сказать, что я преувеличиваю, что на площадках есть и хорошие родители, — конечно есть, только они, как правило, в ужасе наблюдают за происходящим в стороне — воспитывать чужих родителей не принято. Дети же — лучшие на свете губки. К сожалению, слишком хорошо они впитывают натурально все. Хотим мы этого или нет, но поколение подзатыльников, пощечин и оплеух обязательно вырастет и начнет взаимодействовать с другими так, как привыкло, как взаимодействуют с ними.

Мы живем в обществе, где маленькому ребенку не разрешают капризничать, и именно поэтому позже государство, частью которого он станет, не позволит капризничать гражданину. Мы живем в обществе, где агрессия и суровость по отношению к собственному ребенку ценятся выше, чем любовь и понимание. Мы живем в обществе «присутственных мест», когда родители стыдятся эмоций собственных детей, когда родителям важнее, что о них подумают незнакомые люди в ресторане, чем их сын.

Наивно полагать, что общество это собирается воспитывать детей, отличных от себя. Вы скажете, что я обобщаю, к тому же так было всегда — и ничего, живем как-то. Вот именно, что живем «как-то» и будем так жить, потому что, если ребенка подавляют с самого детства, если не считаются с его желаниями и интересами, он вырастает в человека, который начинает подавлять других или смиренно переносит подавление себя.

Но есть и третий вариант — бунтарь, который никогда не смирится с тем, что его подавляют. Правда, он, как и сейчас, будет находиться в меньшинстве. И таких бунтарей бывшие соседи по песочнице будут обзывать плохим словом «либерал».