Дневник войны, глава 98. «Неужели есть какое-то условно большее горе, а есть меньшее?»

Держать баланс – навык, овладеть которым стало жизненно важно. Это будто ты в голове все время жонглируешь. Только вот вместо шаров – события, что происходят вокруг и твои чувства, эмоции в связи с ними.

Самое сложное в том, что эти события зачастую максимально противоположные и происходят одновременно. Иногда возникает ощущение, что надвигается огромная лавина и для того, чтобы спастись, нужно повернуться к ней лицом и маленькой лопаткой разгребать снежный поток то направо, то налево.

На первый взгляд это просто невозможно. Но когда такие лавины становятся нормой жизни второй год подряд, то мысли о том, мол, как это работает, уже не возникает. Нужно работать лопаткой – иначе накроет лавина и выстроить новый баланс будет намного сложнее.

Лопатка – это психика. Лавина – «мой муж пропал без вести», «нужно найти хороший рецепт пасок», «подписать петицию про присвоение звания Герой Украины посмертно»,  «посмотреть лекцию про отношения», «помочь приюту с животными, что был под российской оккупацией», «о, скидки в книжном, нужно заказать новые книги», «не забыть записаться к врачу», «скинуть деньги на реанимобиль для военных», «сходить на свидание», «знакомый погиб на фронте»…

На днях утром проснулась от громкого звука взрыва. По ощущениям, взорвалось не дальше соседнего дома. Первое, что делаешь спросонья – смотришь на мобильном есть ли сигнал воздушной тревоги. Ничего не было, местная группа в телеграме тоже молчала. Неужели приснилось?

Пока я дальше лежала и размышляла в кровати о том, что же на самом деле это было, за окном одна за одной начали проезжать «скорые» и пожарные машины. Значит, не приснилось. Через несколько минут услышала второй взрыв.

Что-то произошло, но никто нигде ничего не писал. Значит, с событиями войны это не связано. Обрадовавшись, что не нужно бежать в коридор, я перевернулась на другой бок и уснула.

Проснувшись потом уже второй раз, из местных новостей узнала, что чрезвычайное происшествие с обширным пожаром произошло на соседней улице в пятиэтажном доме. Обстоятельства трагедии еще выясняются, и возможно, причина в утечке газа.

Но то, как выглядит теперь дом – жуткое зрелище. Фактически там пострадал весь подъезд. И это не только копоть от пожара, но и разрушенные стены. Обошлось без жертв, но есть пострадавшие.

В этой ситуации больше всего меня насторожила собственная реакция на произошедшее. Если событие не связано с войной, то оно второстепенное? То оно не такое важное? Не заслуживающее сострадания и эмпатии?

Весь день я рефлексировала. Неужели есть какое-то условно большее горе, а есть меньшее горе? И что, мол, в первом случае мы имеем право горевать, а во втором – нет?

Наверное, самая главная мысль того дня была о том, что эта война очерствляет чувства и эмоции. И с этим нужно бороться. Потому, что человек – это в первую очередь про человечность.

Когда в стране война – это проблема. Но это не означает, что все другие проблемы исчезли или стали менее проблематичны. Мериться уровнем горя неправильно.

Недавно я смотрела интервью Александры Матвийчук, украинской правозащитницы, что получила Нобелевскую премию мира в прошлом году. В нем она говорила о грани между справедливостью, правосудием и местью. В этой войне мы боремся за справедливость. И важно, чтобы эта борьба не стала еще большей несправедливостью или же вовсе местью.

«То, как ты борешься за достижение цели, и определяет эту цель».