Белорус из Финляндии: «Силы приходят от мысли, что мы когда-нибудь вернемся в счастливую Беларусь»

Каждую неделю, начиная с августа прошлого года, белорусы Финляндии выходят на акции солидарности с Беларусью. Мороз ли, солнце, дождь или вьюга – на маршах и пикетах у памятника Маннергейму в Хельсинки активисты напоминают о происходящем в стране, требуют освободить политзаключенных и говорят «нет» диктатуре.

А еще они пишут письма политзаключенным и поддерживают земляков, вынужденных покинуть страну из-за репрессий, ведут активную деятельность в сфере культуры, вместе учатся активизму.

Руководитель организации белорусов Финляндии Кирилл Кириллов рассказывает «Салiдарнасцi», что им в определенном смысле повезло быть замеченными местными медиа:

– В Финляндии есть самое большое национальное телевидение, как в Беларуси БТ. Здесь это YLE, и у них есть, помимо финского ТВ, отделы англоязычного, шведско- и русскоязычного вещания. Так как русскоязычному населению интересна тема, то русскоязычное YLE достаточно широко освещает нашу повестку.

По официальным данным статистического центра Финляндии, на начало года в стране официально проживали 614 белорусов (это те, у кого нет гражданства Финляндии). А в общей сложности, прикидывает Кирилл, их более 1000 человек.

Кирилл Кириллов. Фото: Yuri Birjulin / Yle

– Несмотря на такое немаленькое число, «мы не знали друг друга до этого лета» 2020 года. Сначала акции были довольно малочисленными, но потом в центре Хельсинки собиралось около 120 человек, хотя активистов меньше – в среднем 10-12 человек ходят постоянно. Но в связи с последними событиями, с давлениями на семьи люди начинают бояться и уменьшают свою активность.

Лично на меня заведены уголовные дела, – невесело улыбается Кирилл. – Поэтому в Беларусь я очевидно не поеду до того, как все поменяется.

Акции солидарности – это, чаще всего, уличные пикеты с флагами и плакатами. По более значимым поводам – например, в день памяти убитого Романа Бондаренко, или после перестрелки, когда погиб Андрей Зельцер – активисты приходят к белорусскому посольству и делают своеобразный мемориал.

– Также проходят акции совместно с Amnesty International Finland, с финским обществом защиты прав людей – периодически треплем нервы нашим послам и КГБ-шникам.

Хельсинки, акция #FreeViasna. Активисты Лиги прав человека вместе с белорусами перед посольством. Здесь и далее фото из Facebook-сообщества белорусов Финляндии

 «Путь к демократии не бывает безболезненным и легким»

– В Беларуси чиновники и пропагандисты любят кивать, мол, посмотрите, как в Европе разгоняют массовые мероприятия… Насколько легко или сложно организовать акцию в Финляндии?

– Здесь все очень просто, – говорит Кирилл. – В полицию нужно сообщить за сутки минимум, в каком месте будет проходить акция, и если в то же время в том же месте не будет проходить другая, то будет получено одобрение. Согласно финскому законодательству, мы так и делаем – сообщаем за сутки-двое-трое, и местная полиция приходит нас охранять, следить, чтобы никто не нападал на участников.

Вначале были случаи, когда мы искали более-менее подходящее место, и выбирали очень людные площадки, где было большое количество людей в состоянии алкогольного или наркотического опьянения – они начинали себя очень навязчиво вести, и полицейские сразу уводили их, чтобы не нарушать ход мероприятие.

Вообще, полиция всегда очень дружелюбна, их задача – охранять именно участников акции, а не от них. И даже если мероприятие проходит без предупреждения – говорят, мол, окей, не забудьте, пожалуйста, в следующий раз предупредить.

По закону нам не могут запретить проводить акции, даже если мы их не согласуем – просто это будет немного сложнее в плане нашей личной безопасности.

Пикет у памятника Маннергейму

– Как реагируют на вас финны, русскоязычная диаспора?

– Есть люди, которые настроены арессивно, но это один-два человека в месяц – они просто проходят мимо и выкрикивают что-нибудь нехорошее, на русском языке.

Финны зачастую приходят, спрашивают, что происходит, что означает бело-красно-белый флаг, почему мы собрались и что хотим сказать. Когда мы объясняем, то в 90% случаев реакция – ребята, вы молодцы, продолжайте свою борьбу.

Совсем недавно одна бабушка сказала: «В свое время Финляндии посчастливилось избавиться от российского гнета, это было очень сложно, поэтому желаю вашему народу того же самого».

Приходили даже сотрудники парламента, и одна женщина поделилась, что она очень горда за белорусский народ, что он дожил в своем развитии до той точки, когда народу нужна демократия. Потому что политики здесь знают, что путь к демократии никогда не бывает безболезненным и легким.

«Финны не паникуют по поводу того, что к ним может приехать много беженцев»

…Спрашиваю, много ли белорусов приехали за этот год в Финляндию в качестве беженцев. Кирилл поясняет, что это не так просто: белорус может получить статус беженца лишь в том случае, если Финляндия становится первой страной, куда он попадает. То есть, нужно не добираться через Россию, а лететь сразу в Хельсинки, что со времени закрытия неба практически неосуществимо.

– Вообще, я познакомился со многими нашими людьми, которые приехали за полгода-год до президентских выборов. Многие обращаются и сейчас в фейсбук-группу или ко мне напрямую, интересуются, как можно переехать.

Но здесь большая проблема – знание языка, в Финляндии это обязательно, потому что только с русским или слабым английским человек не сможет найти работу.

Чтобы приехать и остаться, нужны какие-то серьезные основания: работа, поступление на учебу, родственники здесь. Поток приезжих и вообще интерес к иммиграции, по моим ощущениям, увеличился, но точно можно будет сказать в начале следующего года, когда опубликуют очередной статистический отчет по количеству белорусов, получивших здесь вид на жительство.

– Если говорить о других мигрантах, едущих с территории Беларуси, уже в октябре-начале ноября появились новости о гражданах Ирака и Сирии, пробирающихся в Финляндию через нашу страну. Насколько местные политики озабочены этим вопросом и следят за миграционным кризисом?

– Конечно, следят, но финны не паникуют по поводу того, что к ним может приехать очень много беженцев. У них достаточно жесткие условия в этом плане – если нарушены правила пребывания, если прибывшим что-то не нравится, их могут достаточно легко депортировать.

Правительство Финляндии даже выигрывало международные суды – был очень резонансный случай, когда местная иммиграционная служба выдворила человека, а его потом якобы убили, но в европейском суде доказали, что это мошенничество и семья инсценировала историю, подделав документы.

Повторюсь, в Финляндии с этим вопросом все очень жестко: если человек не нуждается в политическом убежище или по каким-то критериям не подходит для статуса беженца – просто депортация без лишних разговоров.

К тому же многих не устраивает здешний климат: на юге Финляндии немного холоднее, чем в Беларуси (а на севере – значительно холоднее), и достаточно теплолюбивым гражданам из Ирака, Ирана и других арабских стран достаточно сложно здесь прижиться, и они сами покидают страну.

«Нас не учили быть солидарными, и это чувствуется сейчас»

– Белорусы за этот год очень устали, и сейчас даже массовые «зачистки» и увольнения воспринимаются, к сожалению, как нечто привычное и вполне обыденное в стране, где не до законов. А как поменялись настроения диаспоры?

– Здесь люди тоже очень сильно устали. 10-15 самых активных наших участников на себе прочувствовали, что такое депрессия, выгорание. Потому что человеческий ресурс ограничен, и очень сложно совмещать свою обычную жизнь, работу и занятия вопросами Беларуси, которые зачастую занимали больше времени, чем основная работа. Сейчас эти ребята восстанавливаются.

К сожалению, нас не учили быть солидарными еще с детства, со школы. И это отражается на жизни белорусов до сих пор. Люди выросли, нашли новое место работы, новых коллег, друзей, но не научились любить ближнего своего, бороться – не только за себя, но за братьев и сестер, друзей, соседей. Здесь и сейчас это также чувствуется.

– Тем не менее, каждую неделю проходят акции солидарности, какие-то локальные встречи, дискуссии, пишутся письма политзаключенным – не знаю, правда, насколько доходят ответы…

– Не часто, но доходят. Но проблема именно в том, что наша диаспора могла бы быть более активной и делать гораздо больше, чем это происходит.

– Так ведь нужно еще на все это откуда-то брать силы?

– Силы приходят от мысли, что мы когда-нибудь вернемся в счастливую Беларусь, где будет жить свободный народ, а ценность человека, его жизни и его прав будет на первом месте. И, безусловно, очень мотивирует не опускать руки, когда есть отклик и обратная связь, когда знаешь, что твои действия в Беларуси кому-то нужны.

Сейчас, говорит Кирилл, со многими друзьями знакомыми получается встретиться в Польше. Но надежда приехать в Беларусь, увидеть своих – близких людей, любимые места – не отпускает.