Анастасия Косенкова: «Капского — в премьеры, Михалка — на Евровидение»

Редакция «Салідарнасці» пошла на эксперимент и предложила Анастасии Косенковой, руководителю движения «Мечты сбываются» и супруге футболиста Александра Глеба, взять интервью… у самой себя. В результате красавица ответила на вопросы, которые ей обычно не задают.

Когда я приезжаю домой, то у меня начинает разрываться телефон. Звонят все —родственники, знакомые, друзья, и, конечно же, журналисты. Я понимаю, что интересую последних, прежде всего, как супруга звездного мужа и стоически сношу все предложения рассказать о том, «как там Саша», что он подарил на годовщину свадьбы и где мы планируем встречать Новый год».

А еще я блондинка, и потому мне уготована доля участницы всяческих опросов. У меня легко могут спросить рецепт приготовления солянки для любимого, а если я начну хлопать своими великолепными пушистыми ресницами и говорить, что как раз ее-то муж и не любит, то мне скажут, что рецепт готов и без меня.

Нас словно складывают в пазл, удобный для просматривания неким средним читателем, которого никто и никогда не видел в глаза, но всем откуда-то известно, как именно он выглядит и чего больше всего хочет узнать. А иногда так хочется сделать интервью с самой собой, чтобы ответить на вопросы, которые по настоящему задевают меня и о которых я часто думаю…

Когда «Салідарнасць» предложила мне этот эксперимент, она и сама не знала, насколько попала в точку. Да и вообще попала со мной. Я ведь иногда и сама не знаю, что выйдет из задуманного, но, почему-то не колеблясь, делаю первый шаг. Еще в материнской утробе кто-то невидимый внушил мне, что я буду лучшей, и потому я тороплюсь. Шагаю своими длинными стройными ногами впереди страны и освещаю всем путь…

Это шутка, конечно, чем я буду светить? В Испании днем с огнем ни одного фликера не отыскать… Полный беспредел и разгул анархии…

— Настя, вам никогда не хотелось начать сольную карьеру певицы? Тем более, что материальные предпосылки к этому налицо…

На благотворительной акции с певицей Ольгой Вронской и журналистом Сергеем Щурко

— Пожалуй, я бы лучше спела бы с кем-нибудь дуэтом. Скажем, с Аней Шаркуновой или Олей Вронской — на мой субъективный взгляд эти певицы обладают лучшими голосами на нашей эстраде. Они бы пели, а я бы вырисовывала рядом всякие замысловатые па и застывала во всяких томных и пленительных позах. Для того, чтобы занять такое место в шоу-бизнесе много ума не надо.

Но нужно ли мне это? В группе я уже пела и не относилась к этому серьезно, отдавая себе отчет в том, что это никогда не будет моей профессией. Для эстрады нужен, в первую очередь, голос. И, наверное, харизма. С ее помощью можно восполнить недостаток вокальных данных.

Я преклоняюсь перед людьми, пишущими тексты, над которыми надо задумываться и которые угадывают твое внутреннее мироощущение. Вот они действительно остаются в памяти народа. Но, по-моему, большинство стремится на эстраду просто так — показать самих себя. Правда, показать особенно нечего, потому мы и не помним точно, кто из них чего поет. Все какое-то одинаковое и похожее друга на друга. А мне кажется, что когда человек не идентифицируется в своей профессии, то это трагедия…

— Вы жена футболиста или что-то действительно понимаете в футболе?

— Меньше всего мне хотелось бы ассоциироваться с классическим образом жены футболиста, которая считает, что ее муж должен заработать главные деньги исключительно на футбольном поле. Где-то лет до 35. А потом можно будет спокойно на них жить. Но я знаю много случаев, когда после футбола человек не может найти себя в жизни. И тогда выясняется, что количество нулей на банковском счете не имеет никакого смысла.

Я за то, чтобы человек на протяжении всего жизненного пути покорял вершины. И если Саша сейчас лучший футболист страны 21 века, то я хочу, чтобы и после окончания активной карьеры он приносил Беларуси такую же пользу. Занимал пост в национальной федерации или в каком-нибудь комитете европейской или международной федерации. Его имя — это бренд, по которому знают нашу страну, и это надо использовать.

— Каким должен быть белорусский мужчина?

— Таким же сильным, как и белорусская женщина. Мне кажется, что в этом показателе сильная половина нам уступает. Не знаю, в каких исторических или генетических истоках надо искать причины этого, но думаю, что под моими словами подпишутся многие женщины.

Мужчиной надо быть не на кухне, а на работе. Смелым, авторитетным, изобретательным, ярким — настоящим вожаком, за которым бы шли люди.

Но я, честно говоря, знаю очень мало таких людей. И когда премьер—министр Сидорский распекает своих министров за инертность и нежелание привлекать в страну зарубежные инвестиции, это кажется мне абсолютно естественным фактом. Хотя возникает другой вопрос — как получилось, что эти люди оказались на таких постах?

Мне кажется, что вверх надо двигать не послушных и немых, а инициативных и решительных. Может даже дерзких, которые будут отстаивать свои идеи вне зависимости от того, какое мнение у вышестоящего начальства. Но последним, наверное, такие подчиненные не нужны…

— Кого из белорусских исполнителей вы бы послали на Евровидение и кто, по вашему мнению, может отличиться на международной арене?

— Я бы на Евровидение отправила Сергея Михалка. Это человек, которого я очень уважаю. Он — свободный, и этим все сказано. Но именно поэтому его никуда не пошлют. Да он и сам, как человек умный, не согласится. Я где-то читала его высказывание о том, что все творческие проекты, решать которые берутся государственные телеканалы, непременно заканчиваются пшиком.

Самое плохое, что победители отбора у нас известны заранее. Все играют в игру, как бы делая вид, что есть какое-то соревнование. Одни как бы выбирают, другие как бы голосуют. Все как бы и не по-настоящему. И от этого изжога и ирония, которая наотмашь убивает все желание болеть за таким образом «выбранного» исполнителя.

— Вы скучаете по ТВ?

— Я скучаю по людям, с которыми раньше вместе работала. На самом деле, среди них очень много талантливых личностей, но формат нашего ТВ таков, что за флажки ходить нельзя. Поэтому многие уходят, переезжая в Киев или Москву.

Даже развлекательные программы, как мне кажется, можно делать без набившей оскомину белорусской «памяркоунасти». В жюри как будто специально набирают людей, которые говорят исключительно хорошие и добрые слова. У нас нет своей Татьяны Тарасовой, мало умных и нестандартных людей.

Люди боятся шутить. И приезжая в Беларусь это заметно невооруженным глазом. На западных телеканалах и журналисты и зрители ведут себя куда более раскованно.

— Что вы думаете об игре БАТЭ?

— Это революция. Не только для футбола, но и для всех. За какие-то пару месяцев мы встали с колен и поняли, что не хуже других.

Я бы очень хотела, чтобы подобный прорыв произошел бы и в других областях нашей жизни. Потому что сейчас у нас не стабильность, а застой. И все об этом знают.

Да, мы гордимся тем, что улицы Минска чистые, и по ним можно спокойно гулять и ночью. Но мне хочется, чтобы сюда валом валили иностранные туристы и оставляли здесь деньги, чтобы от инвесторов не было отбоя. Чтобы все двигалось и вращалось.

Аэропорт любого крупного европейского города похож на муравейник, наш же скорее на кладбище. Люди выходят из терминала и озираются — почему никого нет?

Именно поэтому я бы назначила руководителя клуба и директора завода БАТЭ Анатолия Капского премьер — министром. Он знает, как делать конкурентоспособные бренды. Пусть наберет таких же молодых и талантливых ребят, и они потащат нашу страну вперед.

Я считаю, что людям надо давать шансы тогда, когда они молоды и полны сил. В 55 или 60 человеку уже мало что надо…

— Какая известная личность вызывает у вас уважение?

— Чулпан Хаматова. Она умеет чувствовать чужую боль. Я очень хочу с ней познакомиться поближе и даже уверена в том, что когда-нибудь мы станем хорошими подругами. Потому что похожи…

И еще обидно за Чулпан, когда ее личную жизнь берутся исследовать журналисты. Лично мне не хочется знать имена ее мужчин, с кем она живет и о ком переживает. Когда репортеры говорят, что копаются в грязном белье ради читателей, они врут…

Чулпан очень чистая и, как мне кажется, очень беззащитная. Но за это ее и любят.

Я уверена, что у Чулпан огромное количество друзей. И в этом ее счастье. И вообще счастье — это когда вокруг тебя люди с положительным внутренним зарядом. Им хочется улыбаться…

— Чего бы ты хотела добиться в жизни?

— Мне всегда хотелось к чему-то стремиться и пробовать что-то новое. Мне трудно сидеть на одном месте. И, если честно, то я переживаю, что в Испании я не могу работать из-за отсутствия рабочей визы.

Впрочем, есть одна отдушина — это наш проект «Мечты сбываются». Раньше, когда у меня спрашивали: «Ну а зачем лично тебе это надо?», — я долго рассказывала им о сути, целях и участниках. А сейчас просто отвечаю: «Мы возвращаем людям веру в добро». Люди перестали верить в то, что в этом мире что-то может происходить просто так. Без денег и корысти.

Мы помогаем семьям с больными детьми. Как правило, там или одна мама или бабушка — папы, как правило, уходят, если у ребенка появляются проблемы со здоровьем. И когда на них сваливаешься, буквально как снег на голову с какой-нибудь стиральной машиной или компьютером, то у людей случается самый настоящий шок. Вначале они говорят, что посчитали наш звонок шуткой, потом спрашивают, надо ли платить за это деньги? Затем интересуются, куда они должны написать за это теплое письмо — в газету или в райисполком. Чудаки…

Мне очень нравится наш «тимуровский» проект, когда все хлопоты сменяются неподдельной радостью ребенка и искренним удивлением мамы, зарабатывающей 300 тысяч рублей. Жаль, что нельзя помочь сразу всем. Но мы стараемся делать все, что можем…

Мы сами — я это вижу по себе, становимся от этих выездов лучше. Чище — будто бы что-то ненужное совсем, прилипшее по ходу нашего прагматичного существования на этой земле отваливается. Я вообще сейчас пытаюсь разобраться в том, что для меня в жизни самое главное. Хочу все понять о ней, чтобы передать потом своим детям какие-то истины, до которых дошла сама…