«Россия демонстрирует нежелание оплачивать предвыборные шаги белоруской власти»

Создать прецедент неденежной оплаты за энергоносители безуспешно попыталась Беларусь.

Помимо присутствия политических причин очередной газовой "войны", которые отрицать нельзя, так как в нем принимали участие президенты двух стран, стоит обратить внимание на экономические аспекты очередного белорусско-российского конфликта.

Многолетняя традиция

Когда говорят, что ситуация с долгом была создана искусственно к определенной дате (запуск Таможенного союза), аргументируют это тем, что долг накапливался давно, а претензии "Газпром" выставил только сейчас. Но если изучить историю практически ежегодно возникающих долгов Беларуси за газ, то окажется, что летние претензии "Газпрома" - это устоявшаяся традиция, у которой есть и неполитическое объяснение.

Как известно, Беларусь оплачивает газ помесячно, но за прошедший месяц, то есть первый платеж за газ в новом году осуществляется в конце февраля. Таким образом, долг, если он возникает, формируется только к марту, а долг за квартал, по которому уже можно судить о хроническом характере неплатежей, - на начало мая.

Обычно "Газпром" именно в апреле-мае начинает указывать на наличие долга, требуя его погашения к окончанию первого полугодия, что почти всегда "случайно" совпадает с годовым собранием акционеров "Газпрома", которое в этом году состоялось как раз в день окончания "войны" - 25 июня.

Появившиеся в апреле-мае этого года первые публичные разговоры о нынешнем белорусском долге вполне укладываются в привычную схему. При этом официальный представитель "Газпрома" Сергей Куприянов утверждает, что первое предупреждение белорусская сторона получила еще в марте.

Кстати, первый вариант оплаты долга был предложен белорусской стороной тоже до начала активной фазы конфликта, правда, в завуалированной форме. Александр Лукашенко заявил, что готов продать "Газпрому" недостающий до контрольного пакет акций "Белтрансгаза в обмен на внутрироссийские цены на газ. Российская сторона, заподозрив, что таким образом Беларусь пытается уйти от оплаты текущего долга, устами вице-премьера РФ Игоря Сечина заявила, что вопрос можно решить только исполнением текущего контракта и оплатой долга.

Почему молчали?

Но если логичное объяснение тому, почему "Газпром" обострил вопрос о долге именно в начале июня, найти можно, то появившийся "встречный иск" белорусской стороны в виде газпромовского долга за транзит вызывает удивление. Особенно в связи с тем, что она чуть ли не ставит себе в заслугу то, что до сих пор о нем молчала.

А почему, собственно, молчали более полугода? Почему не требовали законные миллионы? Разве лишними были бы они для страны в сложной, как теперь говорит белорусская сторона, финансовой ситуации?

Дальнейшие события наводят на мысль: ждали, пока задолженность Беларуси за газ сравняется с долгом за транзит, чтобы создать прецедент взаимозачета на тот случай, если не удастся снизить цену на газ на фоне политических разборок с Таможенным союзом.

Отметим, что в свое время схема зачета оплаты газа транзитом широко применялась "Газпромом" в отношениях и с Беларусью, и Украиной. Но в определенный момент "Газпром" потребовал, чтобы именно деньги, а не бумаги, использовались субъектами хозяйствования для оплаты поставок газа и транзита. При этом в 2000-х был осуществлен и полный отход от бартерных сделок, также широко применявшийся в 90-х.

Между тем возврат к неденежной форме оплаты за газ мог бы стать сегодня для Беларуси просто подарком. Он позволил бы снивелировать проблемы платежного баланса, дефицит которого является самым уязвимым местом белорусской экономики. Ведь зачет позволяет не искать валюту на оплату долгов у друга президента Азербайджана Ильхама Алиева, в то время как от помощи "врагов" - МВФ - мы гордо отказались, по крайней мере, на ближайшие полгода.

Бартер же выгоден Беларуси вдвойне. В этом случае российская сторона еще должна была бы выступить в роли распространителя белорусских товаров на собственном рынке.

Пришлось заплатить

Но это только для простых телезрителей все выглядело так, что Дмитрий Медведев ни с того ни с сего отказался брать "пирогами и блинами" во время нынешнего конфликта. На самом деле представители "Газпрома", ежегодно приезжающие в Минск на собрание акционеров Белгазпромбанка, неизменно отвечают на вопросы журналистов о зачетных и бартерных схемах в том плане, что "никакими суррогатами оплату не возьмем".

Так что эту позицию "Газпрома" белорусская сторона знала давно, но все же предложила оплатить долг за газ товарами. По крайней мере, это следовало из доклада Алексея Миллера Дмитрию Медведеву, и эти слова никто с белорусской стороны не опроверг.

Получив отказ на бартерное предложение, белорусская сторона вытащила из рукава "козырь" в виде долга за транзит и тут же предложила обычный взаимозачет. Но и этот вариант не прошел. Тогда А. Лукашенко предложил сначала перевести деньги за транзит, чтобы ими же отдать долг "Газпрому". Но в ответ получил сокращение поставок газа. Завершилась попытка зачета тем, что белорусская сторона заплатила деньгами первой, признав контрактную цену. И только потом "Газпром" перевел деньги за транзит, причем по той ставке, которою сам считал действующей.

И можно спорить о том, кто победил в политической схватке и рассуждать об использовании "Газпрома" в качестве политической "дубины", но нужно признать, что как бизнес-единице "Газпрому" в очередной раз удалось "прокрутить" на весь мир свой рекламный ролик под слоганом "За газ надо платить" и не позволить одному из своих потребителей создать прецедент зачета.

Если бы белорусской стороне удалось добиться неденежной формы оплаты в этот раз, то можно не сомневаться, что дальнейшие платежи все время проходили бы в обстановке затяжных переговоров с предложениями хотя бы частично оплатить газ товарами, акциями и т. д.

Кстати, не исключено, что именно бартерно-зачетные схемы применяются сегодня при оплате Беларусью венесуэльской нефти, если оплата вообще существует. В этом случае такие поставки действительно можно считать выгодными.

Эффекты и последствия

Возвращаясь к газовому конфликту, отметим, что у него есть еще один экономический аспект, а вернее, возможное последствие.

Сохранение оплаты за газ на уровне прошлого года позволяло белорусским властям в первом полугодии не поднимать цену на жилищно-коммунальные услуги. Однако оплата газа по реальной контрактной цене теперь поставит вопрос о необходимости такого повышения. С учетом же того, что повысить тарифы на услуги ЖКХ на 7 USD в первом полугодии мы пообещали еще и МВФ, можно прогнозировать, что соответствующего постановления ждать придется недолго.

И очевидной победой белорусской стороны в нынешней газовой "войне" можно считать то, что ответственным за повышение тарифов ЖКХ в глазах белорусского электората будет не белорусский президент или Совмин, а российский президент и человек "с немецкой фамилией".

Но вместе с этим "экономическим эффектом" напрашивается и один политический вывод. На данном этапе Россия демонстрирует свое очевидное нежелание оплачивать популистские предвыборные шаги действующей белоруской власти никакими формами - деньгами, газом или "блинами". И, похоже, политических "зачетов" также не принимает.