Звягинцев: «Когда у человека на одно колено болезненно поскрипывает достоинство человеческое»

Фото Коммерсантъ

— Все ресурсы у государства. С каждым шагом государство все полнее и шире распространяет свои полномочия собственника этих ресурсов, — пишет в Новой газете известный на весь пир российский режиссер Андрей Звягинцев. — Проще говоря, идет полномасштабное огосударствление всех и всяких возможностей.

Частный сектор (малый и средний бизнес) умаляется до размеров мыши. И потому совершенно парализован, от него не жди поддержки иной политической позиции, кроме официальной. Про большой и сверхбольшой бизнес (крупные предприниматели и олигархические элиты) и говорить не приходится.

Все они (почти без исключения), притом необязательно только внутри страны, имеющие свои бенефиты и бизнесы, — все они лояльны власти. Никогда они не сделают опрометчивого шага из страха за свой бизнес и — шире — за свою будущность.

Вот и получается, что нет ни одного ресурса, который мог бы профинансировать отличную от официальной позицию, критикующую власть. В укрепление такого положения за один думский рабочий день принят закон об «иностранных агентах», чтобы никому неповадно было публиковать статьи или разоблачения, если твои ресурсы пополняются из-за границы. Поляна зачищена.

Существующий режим — это уже не персоналистская автократия, налицо состояние перехода к тирании. Неизбежное и, похоже, неотвратимое.

Теперь представьте себе умного журналиста. Нет, лучше — умного человека. В этих условиях он понимает — притом, похоже, умеет прогнозировать такое положение дел задолго до его наступления, — что негде и главное опасно быть честным журналистом. А уж если к этому человеку подступает, как вы говорите, полувековой рубеж — окончательно побеждает в нем материализм.

У Достоевского есть такая строка, что «приличному человеку» и жить-то «дольше 40 лет — настоящая подлость». Идеализм с его максимами отступает, обыватель в душе человека комфортно, словно на диване, размещается с удобствами. А если живет внутри потребность в лакшери-удобствах, тут и является искушение как можно выгоднее разместить свой компромисс, монетизировать его. Так что, механизм здесь простой. Как известно — ум еще не определяет человека целостным.

Когда у человека хромает нравственный императив, тот, что именуется «внутренним законом»; когда на одно колено болезненно поскрипывает достоинство человеческое, тогда-то он и продает свою душу лояльной провластной повестке. Случается и «задорого». Умен, да только вот бессовестен. За душой ничего, кроме страха.

Глубже в этом копаться не стоит. В каждом конкретном случае будет масса оправдательных или даже наступательных аргументов. Порой и вправду, по-человечески понятных нам всем. «Слишком человеческих». Но суть, по-моему, одна — отказ от высоты. Трудным и даже невозможным занятием оказалось взять ее. Вот и расположились у подножья. Внутри платоновой пещеры. И не среди профанов, зрителей игры теней, а сами же и взялись эти тени передвигать на глазах у зрителей.

У престола власти — шуты гороховые. Они могут долго и с пеной у рта утверждать, что свято «уверовали», распознали, наконец, «по мудрости своей» цели и устройство мира и государства, но все будет игрой. Если умны, значит, разглядели истинные фигуры за кулисой театра теней этой пещеры. А стало быть, если умны — врут и знают, что врут.

Ну а если и сами верят в риторику своей пропаганды, стало быть, глупы — и тогда не о чем тут говорить вовсе.