Запашный женился на студентке минского медуниверситета (фото)

Знаменитый дрессировщик два года вел двойную жизнь.

В интервью журналу «7 дней» Аскольд Запашный рассказал, как познакомился со своей женой.

-- До 27 лет я вел довольно свободный образ жизни. Жениться не собирался, так как к ответственности вообще не был готов.

До встречи с Элен Аскольд восемь лет прожил в гражданском браке. Правда, та девушка знала, что официальное оформление отношений в планы дрессировщика не входило.

-- Забавно, но когда люди узнают, что моя жена израильтянка, не сговариваясь, восклицают: «И где же ты ее нашел?!» -- рассказывает Запашный. -- Отвечаю: «В Минске…»

На представление Элен привел наш с Эдгардом (брат Аскольда) давний друг, тоже из цирковых. Уже пять лет прошло, а я помню, как в тот день была одета Элен — джинсы и легкая кофточка с длинными рукавами, ничего яркого или вызывающего, но я обратил на нее внимание, хотя мы даже парой фраз не перекинулись.

Не буду врать: у меня не подкосились ноги и мысль: «Эта женщина станет матерью моего ребенка!» — не пронеслась. Нет, ничего этакого не стряслось, просто девушка понравилась. Экзотичная внешность, странная манера говорить, как бы подбирая слова... Только позже я узнал, откуда у Элен легкий акцент — с семи лет она живет в Израиле, в

Хайфе, и, хотя с родителями говорит по-русски, родной язык для нее все же иврит.

Когда мы познакомились, Элен училась на третьем курсе Белорусского государственного медицинского университета, жила в общежитии. В Минске оказалась в общем-то случайно. Ее родители из Беларуси, и, когда дочь решила поступать в медицинский, выбор пал на Минск (в Израиле у нее был докучливый поклонник — вот она и сбежала).

Когда мы встретились, Элен жила активной жизнью, училась и работала в больнице. О нас с братом слышала краем уха: ну есть какие-то там цирковые ребята. А я-то самонадеянно думал, что нас все знают. (Смеется.)

Дня через три после того шапочного знакомства я позвонил Андрею и попросил: «Слушай, хочу познакомиться с девчонкой, что с тобой тогда приходила. Высокая такая... Спроси, можно я ей позвоню?» И как же удивился, когда, перезвонив, Андрюха сказал: «Она меня отфутболила! Запретила давать тебе ее номер».

Но я уже вошел в азарт. И не потому, что после отказа взбесился и стал добиваться своего. Мне действительно хотелось с Элен поговорить, почему-то представлялось, что она очень интересный человек и вообще какая-то особенная.

Так потом и оказалось. А от Андрея я еще узнал, что она окончила консерваторию по классу фортепиано, отслужила в израильской армии, работала моделью… В общем, отступать я не собирался.

-- А я не хотела ненужных знакомств, -- комментирует Элен. -- Знала: Аскольд — цирковой, вся жизнь в пути, значит, скоро уедет, зачем мне это надо? А когда Андрей, решив, видимо, предъявить главный козырь, сообщил: «Да ты что?! Знаешь, какие они известные ребята?» — я вообще взорвалась: «Ах они еще и известные?! Тогда точно не надо. Наверняка наглые».

Хотя, чего скрывать, определенное впечатление Аскольд на меня произвел. Но такого, чтобы «вау», нет, не было.

Андрей все продолжал мне звонить и однажды воскликнул возмущенно: «Да как ты так можешь?! Аскольд хороший человек. Познакомься, что, убудет от тебя, что ли?»

Ну я и сдалась: «Ладно. Дай ему мой номер, только предупреди, чтобы руки в ход не пускал и не приставал». Аскольд стал слать эсэмэски, причем не по-русски, а написанные латиницей. Мне неудобно было сказать, что с моим знанием русского языка читать это очень трудно. Пришлось согласиться на свидание. (Смеется.)

В первый вечер мы сидели в машине и просто разговаривали о жизни. А потом Аскольд отвез меня домой и даже в щечку не поцеловал!

Я очень разозлилась, но потом решила, что, видимо, ему передали-таки мои слова про то, чтобы руки не распускал. А потом еще дня четыре от него ни слуху ни духу — ни звонка, ни эсэмэски. Никаких «спасибо за прекрасный вечер», «когда я тебя в следующий раз увижу?»

День молчит, два, три… На четвертый я просто взбесилась — ну хотя бы написал: «Прощай, я уехал».

-- Ничего мне Андрей про приставания не передавал, -- уточняет Аскольд. -- Мы же взрослые люди, мужики, кто такие вещи говорит? Просто я дразнил Элен. Известно же: «чем меньше женщину мы любим...» Я давно знаю, чтобы заинтересовать девушку, нельзя сразу на нее кидаться.

-- А я жутко переживала, потому что Аскольд мне понравился, -- продолжает Элен. -- Ну и когда он наконец позвонил, очень обрадовалась. Мы начали встречаться…

Через полтора месяца после нашего знакомства Аскольд уехал работать в другой город, и я видела его очень редко — вырвусь с учебы на день-два, и все. Было невыносимо тяжело — точной уверенности в крепости отношений у меня не было. И так продолжалось довольно долго. Три года со дня знакомства до росписи в загсе наша любовь держалась на эсэмэсках, скайпе и редких встречах.

Кстати, Аскольд не спешил мне признаваться в любви. Это я первой рассекретилась, написала в эсэмэске: «Целую. Люблю». А он, представляете, не ответил! Осторожничал.

И только месяца через три после нашего знакомства, когда я приехала к нему в Гомель, вдруг спросил: «Ты понимаешь, что наши отношения переходят в другой ранг? У нас ведь все серьезно. Таких чувств, как к тебе, я не испытывал ни к одной девушке».

-- Три года Элен помучилась, -- смеется Аскольд. -- Но незадолго до ее госэкзаменов я уже понял: пора что-то решать.

Предложение сделал необычным образом. Не хотелось банальщины, поэтому я решил, что прозвучать оно должно на Святой земле, и в один из приездов к родителям Элен прихватил с собой колечко. Честно говоря, нервничал — все-таки первый раз в жизни такое событие!

Пришли мы сЭлен в храм Гроба Господня, опустились оба на колени в гроте на Голгофе, я достал коробочку и говорю: «Это ты обязательно должна освятить». Она открыла и все поняла — заплакала, даже руки у нее задрожали.

Впрочем, близкие влюбленных эту новость восприняли без восторга.

-- Давление было со всех сторон, -- рассказывает Аскольд. -- Моим родным не нравилось, что Элен не цирковая, к тому же гражданка другой страны, а значит, иное воспитание, другие традиции.

Мама была недовольна тем, что Элен не нашего круга, к тому же моложе меня всего на полтора года. Так напрямую и говорила: «Мужчина стареет медленнее женщины. Вот у твоей Элен после родов изменится форма тела, и ты побежишь налево».

Мамину точку зрения можно понять — она же была моложе отца на 20 с лишним лет. Я, правда, с ней не согласен и считаю, что стареем мы все, а менять жен из-за того, что они становятся старше, довольно цинично...

Родители Элен тоже не были в восторге от выбора дочери.

-- Они мечтали выдать меня замуж за израильтянина, это во-первых, а во-вторых, за доктора — и хорошо зарабатывает, и профессия престижная, -- делится Элен. -- Вот мама и старалась — все знакомила меня с сыновьями своих подруг. Да, хорошие ребята, но сердцу-то не прикажешь!

Я отказывалась, мамы ссорились — как это ваша дочь отвергла моего прекрасного сына?! (Смеется.) Мама до сих пор вспоминает одного несостоявшегося жениха: «Я Аскольдика, конечно, очень люблю, но Майкл уже профессор!»

Когда мама узнала, что в Минске я познакомилась с дрессировщиком, она сказала: «Леночка, зачем тебе это надо, вот он уедет...» Потом, видя, что у нас все серьезно, ехидничала: «Что за профессия — тиграм хвосты крутить?!»

И цирковые меня приняли не с распростертыми объятиями. У них закрытое общество, с детства вместе на манеже, женятся обычно на своих, а тут приехала девочка издалека и увела Запашного! Находились «добрые» люди, которые передавали мне то, что говорилось про меня за спиной.

Однако постепенно лед растаял. И все же два года Аскольд скрывал факт женитьбы. Дрессировщик объясняет это боязнью мести со стороны фанаток.

-- Стоило просочиться информации о моем романе с Элен, как мне на е-mail посыпались угрозы: дескать, если у меня появится жена, ей не поздоровится, -- вспоминает Аскольд. -- Чего только не обещали! И ноги-руки переломать, и несчастный случай устроить, и лицо кислотой изуродовать.

Я вообще-то не из пугливых, но за супругу испугался. Ну а вдруг? Прекрасно же знаю, на что бывают способны поклонницы. Прорываются за кулисы, стремятся назначить свидание.

Как-то на гастролях в Ульяновске, где мы оказались впервые в жизни, одна сумасшедшая девчонка названивала нашей маме и кричала, что та должна вмешаться и убедить меня жениться на ней, поскольку она ждет от меня ребенка. Мать сначала спокойно к этому отнеслась, пыталась ее урезонить, а потом тоже разволновалась. Особенно когда барышня пообещала: «Татьяна Васильевна, если свадьбы не будет, потравлю ваших животных и сожгу шапито». Пришлось нам тогда в милицию обратиться, хорошо, что девушку ту вычислили и поймали, а то неизвестно, чем дело кончилось бы.

Однажды ассистент совершенно случайно заметил, что матерчатые крепления для подвески оборудования — подрезаны. Не заметили бы — и три тумбы по 70 кг каждая рухнули бы нам с братом на головы…

Таких случаев в цирке — тьма! Чьих это рук дело — всегда загадка. И конкуренты могут «услужить», и поклонницы, и их мужья ревнивые.

Однажды брату на мобильный позвонил какой-то мужик: «Эдгард? Ну все, готовься, тебе пипец!» Что в таких случаях думаешь? То ли супермена из себя корчит, то ли играет в какие-то игры, а может, и правда что-то задумал? Ну, съехала крыша у ревнивого мужа, он и решил отомстить парням, на чьи представления бегает его жена...

В общем, из-за подобного рода диких выходок я и решил не афишировать свою женитьбу. Два года держался. Хотя бред полный! Журналисты спрашивают: «Вам 30 лет, а вы все еще не женаты, почему?» — и я как дурак начинаю врать, что вот не встретил, дескать, еще свою половинку. А Элен между тем ждет меня дома.

Ну а когда ребенок родился, тут уж я понял: пришла пора открыться. Надеюсь, что теперь даже самые сумасшедшие фанатки сообразят, что семью трогать нельзя…