Запад пока предпочтет действовать по формуле «мир сейчас, справедливость потом»

– Понятно почему Украина ведет эти переговоры, а Запад им не противится, несмотря на ужасные картины, которые видит весь мир, – пишет Баунов. – Каждый лишний день боевых действий уносит жизни прежде всего украинцев, добавляет тысячи беженцев и приносит новые разрушения.

Больше того, каждый лишний день боевых действий увеличивает вероятность начала прямого военного столкновения России и Запада, в котором счет жертв может пойти на сотни тысяч и миллионы. Пока ни одно правительство не решается перейти во имя справедливости эту грань.

Поэтому Запад в целом пока предпочтет действовать по формуле «мир сейчас, справедливость потом». Ведь если действовать наоборот — сперва справедливость, потом мир — до торжества справедливости могут не дожить слишком многие.

Хотя есть и те, кто хотел бы продемонстрировать слабость России прямо сейчас и наказать её раз и навсегда.  Но это повышает риск того, что Россия прибегнет к тем разновидностями силы, которые еще не применяла.

У Запада, а не только у Китая есть своя идея стратегическое терпения. Именно потому, что российский режим персоналистский, его по умолчанию не рассматривают в качестве вечного.  Характер режима редко передается по цепочке в неизменном виде. В этом отношении любые уступки Украины могут считаться временными.

Понятна главная проблема этих переговоров: они идут параллельно с боевыми действиями. Россия и Украина одновременно разговаривают и пытаются изменить в свою пользу ситуацию на местности. Но при том, что российское наступление замедлилось или местами остановилось — это местность Украины.

Вторая проблема — доверие. В Кремле опасаются, что Запад разрешит Украине как пострадавшей стороне не соблюдать достигнутого как только возникнет такая возможность.  Но Украина и Запад тоже испытывают крайнее недоверие к российскому руководству. Хотя общий контекст обвинений против Запада стабилен много лет, многие конкретные действия, предпринятые Россией в этом общем контексте, неожиданны, противоречат её собственным заявлениям, и попросту необъяснимы.

Проблема в том, что один из главных тезисов российской политики — «Запад нас все время обманывал» (российские официальные спикеры чаще всего вспоминают обещание не расширять НАТО и соглашение между оппозицией и Януковичем в 2014 года).  Этот фундаментальный тезис оправдывает в их глазах ответную хитрость и заранее дает право не слишком церемониться с принятыми на себя обязательствами.

Неясно что делать с санкциями. Даже сейчас российские официальные лица дают понять, что считают санкции не санкциями, а полноценной экономической войной, на которую можно отвечать по-разному, в том числе силой, и хочет включить в соглашение мир на санкционном фронте.

Но для Запада санкции — как раз инструмент отложенной справедливости, и их масштабное снятие в обмен на не слишком прочный мир вряд ли рассматривается. Другое дело, что прекращение боевых действий само по себе позволит некоторым компаниями попробовать снять добровольно провозглашенные санкции солидарности.

Все это делает процесс переговоров очень хрупким, а результат заведомо не окончательным и обратимым.

Судя по всему, итоги переговоров будут решаться не столько на переговорах, сколько на поле боя, где Россия может прийти к выводу, что её возможности исчерпаны, а Украина, что пока неспособна обратить ситуацию вспять.  А на переговорах делегаций скорее готовятся версии соглашения для разных вариантов развития событий на земле.