Юрий Пунтус: «В сборной должны играть патриоты»

Тяжел путь домой после проигранного поединка. Признаюсь, в салоне самолета София — Минск было грустно смотреть на как-то вмиг осунувшегося главного тренера белорусской сборной Юрия Пунтуса, отрешенно смотревшего в иллюминатор. Жалко было сыпать ему соль на свежие душевные раны вопросами о час назад закончившейся игре. Но такова журналистская профессия. Верен тренерскому долгу и данному слову и мой собеседник: как бы ни скребли на душе кошки, Пунтус никогда не отворачивается от диктофона.

— Если коротко пройтись по сюжету матча, то нам удалось его начало. Особо не рассчитывали на быстрый гол, тем не менее была вера в то, что удастся сыграть лучше, чем в Минске. Но коль так все сложилось удачно, это давало повод надеяться: все будет нормально.

К сожалению, быстрый ответный гол Мартина Петрова привел игру к изначальным рубежам. А незадолго до перерыва мы пропустили еще один мяч, придавший болгарам психологической уверенности после неудачного дебюта. Он стал следствием несогласованности наших действий в обороне. Впрочем, ничего этого могло не быть, если бы судья не выдумал этот злополучный штрафной на 40-й минуте — Радьков не сбивал соперника. Не так стыдно за игру, как за результат.

— Чем объяснить выход команды на поле в новой, непривычной расцветки форме? Надели на удачу?

— Нет. В международных матчах хозяева выбирают цвета формы. Но так как у наших сборных они идентичные, пришлось подстраиваться под болгар. Не знаю, преднамеренно ли они это придумали, только нам пришлось избрать непривычное сочетание — красные майки и белые трусы. Зеленые мы не могли надеть, поскольку цвет трусов должен разниться.

— После минского матча вы вроде бы собирались доверить место в воротах Хомутовскому, но снова остановили выбор на Жевнове. Почему?

— Возможно, вариант замены голкипера и напрашивался. При Жевнове мы уступили, Хомутовский же сейчас востребован в клубе, имеет игровую практику. Не могу назвать Василия вратарем ненадежным, но сегодня рейтинг Жевнова в российском чемпионате выше. Да и в вашей газете после проигранного матча в Минске у Юры был самый высокий рейтинг журналистов. Считаю, он отстоял тогда уверенно, а во многих моментах и спас нас.

Сомнения, конечно, были. Последнее слово при выборе оставил за тренером вратарей Юрием Петуховым, и он в какой-то мере подтвердил мои мысли. В общем, я не нашел повода не доверять Жевнову.

— Считаете, его вины в первом голе нет?

— Вероятно, у Юры все-таки была возможность выручить. Он, похоже, не совсем правильно расположился, ведь удар наносился в тот угол, где находился вратарь. А вот во втором голе вины Жевнова нет — она полностью лежит на совести защитников. Они наверняка ждали удара Мартина Петрова. Но болгары разыграли, и никто не попытался встретить Телкийского, который выдал пас в центр, после чего Янков спокойно, без сопротивления забил гол. Создалось ощущение, будто наши игроки оказались какими-то завороженными.

— В этом матче на замену у нас выходили только нападающие.

— Так ведь хотелось переломить ход игры в свою сторону. Второй тайм был равным, с обоюдными возможностями забить. Я бы даже сказал, что предпосылок организовать атаки, которые могли бы завершиться взятием ворот, у нас было больше. Но нам не хватило исполнительского мастерства. Разница между соперниками в этом качестве и стоила нам поражения. Ведь в желании победить мы превосходили хозяев.

— В отличие от минского матча на этот раз болгары предложили средний темп.

— Еще на разминке я отметил самоуверенность болгар — они отнеслись к нам немного по-пижонски. Так что даже жаль, что мы повели в счете так рано. Пропущенный мяч быстро сбил с них спесь, лишил вальяжного настроения. Они спохватились, и мастерство, а также их футбольный бог помогли сравнять счет. Если бы этого не случилось так скоро, наверняка была бы нервозность, и хозяевам пришлось бы значительно тяжелее.

Но самое обидное, что зародыши обоих голов в наши ворота возникали из простого технического брака. Я бы даже сказал — с нарушения тренерских установок. Предпосылки к первому голу родились после ненужного отхода назад Василюка. С Александром Глебом они затеяли перепасовку, потеряли мяч на ровном месте, чего мастера такого уровня не могут себе позволить, затем последовал неоправданный фол со стороны Калачева.

И второй голевой штрафной родился на буквально пустом месте. Юревич допустил технический брак при обработке “свечи” — остановить мяч или выбить его в сторону нашей атаки он обязан был. Но получился аут, пошла передача в центр, где арбитр придумал фол Радькова...

— Поясните довольно странную ситуацию с отъездом из стана сборной буквально перед вылетом в Софию Пласконного.

— Я должен верить тому, что сказал мне Павел, и по причине чего я позволил ему оставить команду в меньшинстве. Ведь накануне мы отпустили в клуб Близнюка. Пласконный планировался быть игроком основного состава, и он это знал. Но в просьбе остаться рядом с женой, которая почувствовала недомогание, по-человечески не мог ему отказать.

— В связи с этим возникли сложности при определении оборонительной линии?

— Нет. Выбора-то у нас почти не было. Я рассчитывал, и второй тайм меня в этом убедил, что мы выглядели свежее за счет футболистов, которые меньше находились на поле в первом матче. Планировал, что Пласконный сыграл бы левого защитника, а Юревич опорного на месте Ковбы. Отдавал предпочтение Саше именно по причине того, что он не участвовал в субботней игре.

— Не опасались, что для молодого Радькова опека Бербатова может оказаться невыполнимым экзаменом?

— Один из немногих, кто не заслужил претензий, — это именно Радьков. Считаю, со своей задачей Артем справился.

— Чем была вызвана замена Калачева за минуту до перерыва?

— Неудачной игрой. Буду откровенен: поймал себя на мысли, что Калачева следует поменять, еще на 27-й минуте. Тимофей практически ни разу не вернулся в свою зону, не успевал с подстраховкой, запорол две фланговые передачи и вдобавок, исполняя штрафной, отнесся к нему просто безалаберно. Но тогда я все-таки решил не спешить, надеялся, что футболист исправится, не хотелось ущемлять его самолюбие.

А тут начались непонятные разговоры с арбитром. Не пойму, что можно от него требовать, если он зафиксировал фол против тебя, назначил штрафной? Карточку? Она что, так нужна? Зачем настраивать судью против себя и своей команды? Арбитр дал пенальти в ворота хозяев на первых минутах, так надо же думать, как себя вести, не провоцировать на ответные действия.

И чего Калачев добился? Первые же его жесткие действия против соперника были моментально оценены “горчичником”. Это меня окончательно убедило: тянуть с заменой не следует. До перерыва оставалось четыре минуты плюс судья мог добавить еще парочку за остановки, и взвинченный Калачев рисковал нарваться на вторую желтую, которая с ходу поставила бы крест на наших планах. Я даже боялся опоздать с его заменой...

— ...после которой футболист высказал недовольство.

— Действительно, у нас вышел жесткий разговор. Если честно, порядком надоела такая вот болезненная реакция на замены. Думать надо не только о себе, но и о команде.

— После перерыва вы все-таки поменяли местами Кутузова и Страхановича, отправив последнего на левый фланг. Но, судя по всему, игра Олега вас не удовлетворила...

— Да, я им очень недоволен. Переместившись на фланг, он немного ожил, но ненадолго. Заметил, что его физические кондиции слабы. Игрок, которого раньше хватало на два с половиной тайма за счет активности, злости, сейчас выглядел бледной тенью самого себя. Безусловно, сказывается его отношение к игре в “Каунасе”: наверное, Олег успокоился после того, как получил хорошие контрактные условия.

— На этот раз вы попробовали выпустить Корниленко со скамейки, но получилось не лучше — Сергей снова ушел с поля без гола.

— Согласен. Прекрасно помню, как выглядел Корниленко в матче со Словенией, а потом последовал продолжительный провал в сборной. Не могу понять, с чем связана такая неуверенность в его действиях. Корниленко по натуре боец, образно говоря, с ним можно идти в разведку. Но мастерства Сергею еще недостает, предстоит много-много трудиться. К счастью, Сергей трезво оценивает свои возможности, поэтому наверняка сумеет выйти из полосы невезения.

— Выход к одиннадцатиметровой отметке Василюка был оговорен?

— Признаюсь, мы даже забыли обсудить этот момент.

— Не верили, что такое может случиться в Болгарии?

— Возможно. А когда пенальти был назначен, окинул всех периферическим зрением: нет на поле Славы Глеба, который сам схватил бы мяч и пошел к “точке”. Повернувшись к своим помощникам, говорю: “Надо, чтобы Василюк бил”. А они отвечают: “Рома уже взял мяч”. Был за Василюка спокоен.

— Вплоть до самой игры не было ясно, сыграет ли Мартин Петров. Огорчились, когда увидели его фамилию в составе?

— Мне кажется, история с его травмой, из-за которой он уже на второй минуте вынужден был покинуть тренировку, не что иное, как болгарская хитрость. Не может футболист, практически не готовившийся к матчу, вот так сыграть на протяжении 85 минут. Он был лидером команды, на порядок превзошел самого себя в предыдущем поединке. Так не бывает. Я думаю, подобным образом болгары пытались пустить нам пыль в глаза.

— При выборе тактики на этот раз вы избежали опрометчивости.

— Я рассматривал две тактические схемы. Мог разменяться с болгарами при трех опорных и двух инсайдах. Но не рискнул. Побоялся: а выполнят ли ребята в ответственный момент установку, которую нарисую на макете, но которую не отрабатывали на практике? Ни в сборной, ни в своем клубе ее я не применял.

Поэтому немного тактически рисунок упростил, дал возможность Александру Глебу быть просто свободным художником, практически освобожденным от оборонительных действий. Нужно отдать ему должное: он все-таки периодически заставлял себя это делать. Его настойчивость дала поначалу плоды — он заработал пенальти. Очень просил не повторять ошибки, которые допускал в первой игре, отходя для получения мяча очень глубоко, попусту тратя силы. Он должен был встречаться с мячом непосредственно в атаке.

Увы, надежды не оправдались. Обидно. Думаю, ничья была бы более справедливым итогом этого матча.

— Юрий Иосифович, не обойтись без вопроса о микроклимате в сборной.

— Поверьте, он нормальный, рабочий. Но мне не нравится отношение группы состоявшихся игроков, которые неадекватно оценивают свои истинные возможности, завышают самооценку. Они не могут заставить себя биться, другого слова я бы и не подобрал, именно биться за народ, который приходит на стадион, за страну, которая дала им путь в большой футбол и помогла достичь материальных благ.

Я не называю конкретных фамилий, но это, к сожалению, большой процент команды. Того мастерства, о котором они думают, — его нет. А они не могут понять, что нехватка мастерства должна компенсироваться самоотдачей, характером, которого им недостает.

Не знаю, как нужно убеждать ребят. Знаете, поработав в молодежной, а теперь в национальной сборных, я четко понял, что эти команды разнятся, как северный и южный полюса.

Молодежь — это огромное желание играть, выполнять то, что от нее требуют, и благодарность за приглашение в сборную. На этом этапе чувствуются патриотизм, домашнее воспитание.

Совсем другое дело — люди, которые в жизни имеют многое, особенно что касается финансовой стороны. Будь это Голландия, Италия, Бразилия, Аргентина, то там можно опустить футболиста с небес на землю за счет конкуренции. Не знаю, буду ли работать в этой должности дальше, но я четко определился: невызовами в сборную следует задеть самолюбие некоторых ребят, и если они действительно хотят играть за национальную команду, то сами попросят об этом. И тогда тренер будет иметь возможность спросить с футболиста по большому счету.

P.S. В четверг во второй половине дня состоялась инициированная Юрием Пунтусом встреча с председателем БФФ Геннадием Невыгласом. На ней были обсуждены проблемы национальной сборной, а главное — перспективы работы возглавляющего ее тренерского штаба.

— Я объяснил создавшуюся ситуацию, — рассказал корреспонденту “ПБ” Юрий Пунтус, — поблагодарил за содействие, извинился за то, что команда под моим руководством не смогла добиться планировавшегося результата. Сказал, что если кредит доверия ко мне как к главному тренеру сборной иссяк, то готов без всяких обид написать заявление “по собственному желанию”.

Однако Геннадий Николаевич ответил, что речи об отставке не идет и тренерский штаб сборной продолжит работу в прежнем составе. Правда, было оговорено, что точки над “i” в этом вопросе окончательно будут расставлены на ближайшем заседании исполкома федерации, где я выступлю с отчетом.

В связи с тем, что мне была оказана поддержка, я предложил обсудить некоторые нюансы, связанные с дальнейшим курсом на омоложение сборной, поиском талантливых футболистов, готовых сражаться на поле за честь страны. К сожалению, многие из нынешних игроков национальной команды к этому не готовы.

Пришлось самокритично признать, что демократичность и доброта в моих отношениях с футболистами в итоге сработали против меня. Менталитет наших игроков таков, что жесткость и повышенная требовательность должны быть необходимым атрибутом.