«Выгрузили при минус 40 на опушке в сибирской деревне — вот лес, руби, делай землянки»

В рамках спецпроекта «Жертвы и палачи» рассказываем, зачем Советам понадобилось переселить с территории Беларуси более 200 тысяч человек.

80 лет назад, 13 апреля 1940 года, из Беларуси в Сибирь потянулись железнодорожные составы, которые увозили десятки тысяч наших соотечественников. Обреченные на голод, холод, рабский труд, а часто и неминуемую смерть, белорусы не по своей воле покидали родные дома.

Советские власти не церемонились: вывозили всех, включая беременных женщин, младенцев и стариков. Многие не доехали даже до места назначения, а вернулись и вовсе единицы. Это была уже вторая депортация с территории Западной Беларуси. Всего же потери от шести депортаций с наших земель составили по самым скромным подсчетам не менее 200 тысяч человек.

Зачем и от кого Советам понадобилось очищать территорию Беларуси, как выживали наши соотечественники в суровых сибирских лесах и степях Казахстана и почему даже после войны (до 1952 года) белорусов продолжали высылать — об этом рассказал в интервью «Cалідарнасці» историк Игорь Кузнецов.

— В чем был смысл депортаций с Западной Беларуси в 1940-х годах, ведь с 1939 года она уже являлась частью СССР?

— 17 сентября 1939 года Красная Армия вошла на территорию Западной Беларуси, и сразу же за ней шли 44 опергруппы НКВД. Эти группы производили аресты, составляли списки на враждебные элементы.

Первой категория, которая подлежала аресту и депортации, были так называемые «осадники». Это те, кто воевал в польской армии во время советско-польской войны 1920-1921 года. Тогда, как мы знаем, Западная Беларусь по Рижскому договору отошла Польше. Военнослужащие получили земли. И именно они и члены их семей стали жертвами первой депортации. 

В декабре 1939 года появилось постановление об организации спецпоселков для лиц, высылаемых с территории Западной Украины и Западной Беларуси. А 10 февраля нарком внутренних дел НКВД БССР Лаврентий Цанава получает приказ из Москвы приступить к выполнению.

Причем в Украине и Беларуси начинают эту операцию синхронно. 12 февраля из Бреста на Барановичи ушел в сибирском направлении уже первый эшелон.

Все фото с сайта kresy24.pl

— Как была организована высылка?

— Под эту операцию в Беларуси было выделено 32 железнодорожных состава. Требовалось вывезти 50 732 человека (это 9 755 семей). По крайней мере, эти цифры фигурируют в докладной записке Цанавы на имя Пономаренко.

Но надо понимать, что реальная цифра была больше где-то на 18-20 тысяч. Не все ведь попали в отчет: кого-то выловили уже на месте. Но даже официальная цифра впечатляет. Представьте: 50 тысяч человек вывезли за четыре дня!

В одном составе было по 50-60 вагонов. Небольшие теплушки, одна печка-буржуйка на вагон. Получается, в среднем в эшелоне ютилось по 2-3 тысячи человек. Людям разрешалось взять с собой 50 кг вещей на человека, продуктов на 2-3 дня. На сборы давалось 2 часа. А этап 10-14 дней. Хорошо, если на каких-то остановках удавалось что-то обменять. А так кормили баландой, а то и просто давали сухари.

Для сравнения: в Столыпинскую реформу на семью полагался целый вагон, можно было брать корову, любое имущество. А тут в одном вагоне 50 человек!

— Сложно представить, как выживали в таких условиях.

— Тут еще надо понимать, что в первую депортацию стояла лютая зима, температура в феврале опустилась до -30-37 градусов мороза. Вот, казалось бы, зачем проводить операцию в -37? Что, нельзя было недельку подождать? Нет, все было по плану, списки подготовлены заранее, дата назначена, и неважно, какая за окном погода.

Официальные цифры говорят, что во время февральской депортации с Беларуси и Украины количество умерших в эшелонах составляло 11 800 — из тех 130 тысяч, которых погрузили.

В первую очередь умирали старики и дети — их было очень много в первую высылку. Семьи были многодетные, но никто не думал смягчать их участь. Не было ведь возрастных ограничений: грузили и тех, кому за 80, и матерей с младенцами, и беременных женщин.

— И куда их везли?

— Основные регионы, куда высылали, это Северный Казахстан, Западная Сибирь, Север России: Котлас, Архангельск. Опять же надо понимать, что люди приезжали не на обжитую территорию. А это февраль. У нас нет статистики, сколько их вообще в живых осталось. Есть примерная смертность по Западной Сибири. Известно, что в первый год высылки умерло до 15%, последующие годы цифра уже составляла 7%, потому что приживались постепенно, землянки начинали строить, к климату как-то привыкать.

Можно смело говорить, что из этих 50 тысяч высланных из Беларуси к концу 1940 года в живых могло остаться порядка 30 тысяч.

Инфографика: Игорь Кузнецов

— Что из себя представляли спецпоселки, в которых им довелось жить?

— Это только на бумаге значилось «спецпоселок», в реальности это вовсе не означало, что для этих людей построили дома и их туда расселили. Метода была такая же, как и при кулацкой высылке.

Вот привезли в сибирский хутор за 300 км от ближайшего большого города, деревня домов на 30-40. Выгрузили в -40 где-то на опушке, на пустом месте — вот лес, вали, руби, делай землянки. Откуда ведь такая смертность? Если есть где сарай пустой или барак, то, считай, повезло.

— То есть, барак — это повезло?

— Да, специально для них ничего не делали. Но что такое барак в Сибири? В феврале, при -40 мороза. Вообще февральская депортация была самой жестокой из всех. Вторая проходила в середине апреля, в плане климата было уже проще.

— А как обеспечивалось пропитание?

— В целом переселенцы должны были сами себя кормить: сеять, заготавливать корма.

— Но ведь люди приехали по сути с пустыми руками. Как быть в первые месяцы?

— Поэтому и такая смертность. Но им хотя бы выдавали какой-то паек, мизер, чтобы не умереть с голоду. Как-никак это был уже 1940 год.

Это в 1930-х могли просто так выкинуть где-нибудь посреди Сибири, обрекая на голодную смерть. Помните печально известный Назинский остров людоедов? Вот вышел человек в теплый майский денек 1933 года с авоськой в магазин — и тут облава, а он без паспорта (тогда как раз приучали людей к паспортам). И человек оказывается в пункте сосредоточения, а там эшелон — и в Сибирь, на Назинский остров на Оби.

А в Сибири и в мае морозы до -20. И если он не умер за эти две недели по дороге от холода, то что его ждало? Тогда на остров высадили порядка 2,5 тысячи человек, а через четыре месяца эвакуировали оставшихся 220. Остальные умерли от холода, голода или же попросту были съедены другими такими же.

Поэтому в 1940-х, можно сказать, проявляли гуманность и продуктовый паек на человека все же давали.

— Кого коснулась апрельская депортация?

— 5 марта 1940 года принимается решение политбюро ЦК ВКП(б)о расстреле польских офицеров — так называемый Катынский список. А семьи их уже попадают во вторую апрельскую депортацию. Сами офицеры к тому моменту были в заключении: одни в Козельском лагере, другие в Старобельске, третьи в Осташковском, четвертые в тюрьмах Западной Украины и Западной Беларуси — так называемый белорусский катынский список составляет не менее 3 870 фамилий.

В апрельскую депортацию расправлялись с их семьями, а также представителей бывшей польской администрации, солтысов, жандармов, которые не попали в расстрельные списки.

Внук участника Катынского расстрела: «Дедушка часто плакал»

Всего в апреле тогда выслали 26777 человек (по официальным данным) — это вторая по массовости депортация.

— Но были ведь и еще.

— Кого не успели в 1940-м, тех зачищали уже в июне 1941 года. Казалось бы, всех уже удалили, но лимиты-то шли. Брали по остаточному принципу. В основном зажиточных белорусов, которые имели две коровы. Это по меркам поляков, у которых было по 15 коров, они считались бедняками, а по меркам Советов — богачи. Добавили еще тех, кто выражал недовольство советской системой в любой форме или просто из категории неблагонадежных, а с ними пошли и жена, и дети, и родители — и вот еще 24 412 человек набрали.

То есть, получается, что за 1940-1941 год количество депортированных с Беларуси только по официальным данным составило 125 тысяч! А ведь есть еще неучтенные данные.

Только по Западно-Сибирскому краю я насчитал по депортациям 18 тысяч белорусов, которые нигде не значатся. А если посмотреть Красноярск, Восточную Сибирь… А Колыму кто считал? А Дальний Восток? Поэтому реальные цифры намного больше.

— А чем переселенцы занимались в высылке?

— Это только на первый взгляд кажется, что депортация – это просто смена места жительства. Но даже если не брать во внимание смертность на этих всех этапах и в первые годы жизни в высылке, то мы забываем, что этих людей никто в покое не оставлял и после.

Если кто-то проходил по спискам потенциальных врагов, его могли изолировать дальше — переместить в более жесткие условия, в ИТЛ. Кругом же лагеря были. В лучшем случае, кому повезло, получали по 5, 10, 15 лет. А других «тройки» на местах приговаривали к расстрелу.

Да, это уже не 1937 год, и вроде бы режим в этих поселках был более мягкий. Люди с местным населением выходили на работы, кто-то работал на лесоповале, кто-то в школе, кто-то занимался извозом или обслуживанием. А могли послать и на угольные шахты. Наркоматы постоянно присылали заявки, поскольку заключенных лагерей не хватало, они часто умирали. Где брать рабочую силу? Из спецпоселков.

Думаю, с уверенностью можно говорить, что из тех, кто был депортирован в (1930-1940-е) годы, не менее 50% погибли в силу разных обстоятельств.

— Война как-то изменила ситуацию?

— Когда началась война, все спецпоселки были переведены на закрытый режим. Люди не имели право даже выходить в другую деревню, только с разрешения коменданта. Лишь после 1945 года в исключительном случае кто-то мог вернуться, но не в Беларусь.

Из западных районов запрещалось кого-то из ссылки возвращать — Беларусь и Украина считались приграничными районами. То есть, надо понимать, что даже если человеку вдруг дали 2 года ссылки, его уже не отпускали, он там и оставался. А чаще высылали бессрочно.

— Но ведь и после войны не прекратились депортации.

— Да, потом были высылки 1951 и 1952 года. По официальным данным, они затронула около 9 тысяч человек. Например, в 1951 году за одну ночь по всей Западной Беларуси и Украине были депортированы семьи ветеранов польской армии Андерса, воевавших в составе войск союзников. Ведь после войны многие вернулись жить домой в Западную Беларусь, они были признаны участниками Второй мировой войны.

И вот в ночь на 1 апреля 4520 бывших «андэросовцев» арестовали, их имущество было конфисковано, а семьи депортированы в Казахстан и Сибирь.

Так за шесть депортаций Беларусь лишилась, по самым скромным подсчетам, не менее 200 тысяч человек!

— Но хоть кто-то из них смог вернуться на родину?

— Те, кто остался в живых, могли вернуться уже только после 1955-1956 годов. Как раз прошел ХХ съезд, через какое-то время стали отпускать людей. Сначала уголовников, потом других.

Но многие так и не вернулись. Куда возвращаться? Не было уже и дома, и родных.

Это очень серьезные потери для Беларуси. У нас мало говорят и пишут об этой проблеме, не рассказывают, что пришлось пережить этим людям. И хотя депортированных и репрессированных массово реабилитировали еще в советское время, до сих пор память о тех событиях и жертвах никак не увековечена в Беларуси.

***

Спецпроект «Жертвы и палачи» посвящен истории репрессий в Беларуси в 20-50-е годы. Мы покажем уникальные, ранее не опубликованные документы и свидетельства, представим экспертное мнение, познакомим с историями людей, которые были репрессированы, а также их палачей.

Вы тоже можете поделиться историей своей семьи. Пишите нам (nz13.by@gmail.com), и мы расскажем о ней на страницах «Салідарнасці».