«Вся страна травмирована»

Эксперты – о проблемах и последующих заболеваниях, которые грозят миллионам белорусов.

Семейный психолог, магистр психологических наук Анна Матуляк организовала в соцсети бесплатную группу поддержки, где многие белорусы получают консультации и своевременную помощь от психотерапевтов и психологов. И требуется она, как рассказала эксперт, далеко не только тем, кто попал в «правоохранительные» жернова.

– Избиения и пытки – это шоковые травмы. Они – реакция на чрезмерное, из ряда вон выходящее событие. Чаще всего это связано с угрозой жизни человека или его близких, но не только. Шоковая травма случается тогда, когда сила внешнего воздействия гораздо больше, чем возможность и ресурсы психики пытающейся с этим справится. Необходимо добавить, что шоковую травму переживают далеко не только подвергшиеся избиениям, насилию, пыткам, но и их близкие, – пояснила она.

Матуляк отметила, что по оценкам экспертов лишь около 10% способны справиться с шоковой травмой самостоятельно – важны индивидуальные особенности, определяющие глубину последствий этой травмы. Остальным необходима профессиональная помощь.

К этим «остальным» относятся далеко не только те, кого избили, пытали, или же кто видел эти издевательства своими глазами или их близкие. По словам психолога, семейного и кризисного консультанта, специалиста по работе с психологическими травмами Серика Оспанова, можно однозначно говорить об опыте коллективной травматизации.

– Даже если белорусы не являются участниками какого-то экстремального события, а лишь наблюдателями, они могут получить такую же травму. Потенциальными пострадавшими становятся не десятки тысяч, а миллионы жителей нашей страны – потому как правду не скрыть, – уверен он.

– Есть такое понятие, как «травма свидетеля». Если жертва может хотя бы пытаться себя защищать – хотя бы кричать, и ее чувства и статус жертвы признаются гражданским обществом (властями пока не признаются), то свидетель насилия этих возможностей лишен. А так как свидетели – вся страна, кроме тех, кто сознательно или бессознательно избегает этой информации, не хочет слушать о пытках, не хочет видеть кадров убийства мирного демонстранта (а на бессознательном уровне это влияет и на таких людей – они прекрасно понимают, что происходит что-то ужасное), то вся страна тоже травмируются, – рассказала Матуляк.

Второй круг насилия

Какие последствия грозят тем, кто лично пострадал от действий силовиков? Анна Матуляк рассказала, что самая острая реакция на жуткий стресс (ее описывали коллеги, находившиеся в волонтерских городках) – когда люди не помнили, как их зовут.

– Не помнили номера телефонов близких – были в неадекватном состоянии восприятия реальности. Конечно, проявлялись потом и другие симптомы, но чем сильнее стресс для человека, тем ярче и глубже могут быть эти последствия. Встречается психическая амнезия, когда психика защищается от чрезмерно болезненной реальности и создает другую, в которой все было хорошо, – рассказала психолог. – Бывало, что искалеченные люди – с очень явными следами насилия, говорили, что их не пытали и обращались по-человечески. Это признак тотального стресса, который невозможно никоим образом переварить.

По ее словам, усугубляется ситуация тем, что со стороны властей не дана правовая оценка произошедшему, и это запускает второй круг насилия: то, что произошло с людьми не наказывается, а в некоторых случаях даже «подкрепляется».

– Безопасность и опоры полностью рушатся, как следствие это может проявляться в попытках взять на себя вину и ответственность. Люди начинают говорить «если бы я не пошел, то этого бы не произошло» или «если бы я сгруппировался, то не получил бы таких повреждений», или «если бы молчал, то меня бы били меньше». Такие же реакции случаются у близких пострадавших. Иначе приходится признавать, что все мы находимся в ситуации тотального нарушения закона, прав человека и неспособности защищаться.

И это сильнейшее травмирующее воздействие: получается, что действие этой травмы не заканчивается завершением актов насилия и пыток. Человек выходит из заключения и эта травма продолжает на него воздействовать, потому что подключается второй круг насилия. Когда не наступает наказание, – пояснила Анна Матуляк.

Скрытая угроза и ПТСР

Когда заживают явные раны – физические и психологические, многим кажется, что их «отпустило», и они «вернулись в привычный ритм». Но это не так. По словам психолога, последствия у пострадавших и людей, получивших «травму свидетеля» (порой такой же, а иногда и большей силы в силу комплекса причин), могут проявляться по-разному.

– Снятся кошмары, проявляются непсихические заболевания, страхи, депрессия, – симптомов может быть множество. В том числе нарушения сна, аппетита, чрезмерное употребление алкоголя, медпрепаратов, – это тоже способ справиться со стрессом. И, к сожалению, проявление этих симптомов часто не связывается с травматическим событием, и выявить связь бывает непросто.

По словам Матуляк, самое глубокое и серьезное последствие – это ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство. Это тяжелое психическое состояние, возникающее в результате мощного воздействия на психику:

– При ПТСР на протяжении более месяца после травмы сохраняется группа симптомов – флешбэки (возвращение в ситуацию), избегание того, что может напоминать о травме, ночные кошмары, высокий уровень тревожности. Эти симптомы могут проявляться как сразу после травмы, так и спустя некоторое время. Наиболее частое проявление – от двух недель до полугода. К другим последствиям относятся депрессия, генерализованное тревожное расстройство, панические атаки суицидальное поведение, агрессивность.

Она подчеркнула, что необходимо говорить и о других проблемах – физиологических заболеваниях, ведь ПТСР приводит к нарушениям функционирования мозга, нервной, эндокринной системы и может быть одним из факторов риска возникновения кардиологических заболеваний, диабета, артрита – заболеваний, которые люди очень редко напрямую связывают с перенесенными психологическими страданиями.

– Важная деталь – если мы говорим о пытках, избиениях, то физическое воздействие на организм, на головной мозг, например отсутствие воды и пищи определенное время, – серьезным образом могут сказаться на работе головного мозга и привести к необратимым последствиям. Могут развиваться не только устойчивые психологические, психические нарушения, но и нарушения работы систем органов.

Психопатам легче

Как насилие может отразиться на самих милиционерах и других силовиках, участвующих в этом? По словам Серика Оспанова, необходимо понимать, что они подготовлены к ситуациям чуть лучше – к примеру, милиционеров разных подразделений готовят противодействовать «нарушающим общественный порядок».

– Но сила, которая была применена к мирным протестующим, не оправдана ничем. И если силовик может взглянуть на произошедшее, отойдя от этой ситуации, то получает сильнейшее потрясение, мощнейший удар по сознанию, и понимание того, до чего он докатился. Это сильнейшая самотравматизация – урон не от чьих-то действий, а от своих собственных.

Эксперт добавил, что в этой ситуации проще всего – отрицать содеянное, говорить, что «был приказ», «мы действовали вместе», - некоторая часть осознанного будет вытесняться, чтобы совладать с реальностью, которая болезненна и которую трудно принять.

– К чему приведет такое поведение? К рискам получения еще больших проблем в будущем. Эти слова касаются адекватных людей, способных оценить свои действия. Если среди них попадаются психопаты, о которых рассказывали вышедшие из ЦИП на Окрестина, минских, брестских, лидского и других РУВД, которые получают удовольствие, причиняя боль, чувствуя свою власть и безнаказанность, то эти люди не поменяют своих решений и не смогут критически оценить себя, – дал профессиональную оценку психолог.

Что можно сказать о близких милиционеров – детях, женах? Им не страшно жить рядом с творившими зверства?

– Это колоссальное напряжение и стресс, – подытожил Серик Оспанов. – Кто-то может это вынести, но таких мало. Жить рядом с тем, кто участвовал во всем этом ужасе, и бояться, что сущность вырвется наружу, тяжело. Тут помогает отрицание реальности, оправдание того, что близкий тебе человек действовал в неких рамках закона (чего не было).

Выхода два – либо ты признаешь, что это зверство и варварство и уходишь, либо отрицаешь, оправдываешь эти действия, блокируя реальность, либо терпишь и копишь психологические проблемы. Отрицание (что близкие творили беззаконие) в конце концов выльется в агрессивность, алкоголизм, наркоманию, насилие – попытки совладать с реальностью, которая была сотворена или блокирована.