Коронавирус

Яна Владимирова

Врач: «Условия, способствующие распространению ковида в СИЗО и колониях, в первую очередь, направлены на гражданских активистов»

Экс-руководитель медицинской службы Департамента исполнения наказаний МВД, соучредитель организации «Врачи за правду и справедливость» (Вильнюс) Василий Завадский считает: если бы мы узнали правду о заболеваемости и смертности от коронавируса в местах заключения, эти данные могли бы шокировать общество.

Василий Завадский, фото из личного архива

В октябре прошлого года эксперт правозащитного центра «Весна», юрист Павел Сапелко в интервью «Салідарнасці» констатировал: о ситуации с коронавирусом в колониях и СИЗО можно только догадываться. Данные закрытые, эта информация под грифом «для служебного пользования». Что изменилось за год?

Ситуация не изменилась. Вы видите атмосферу в обществе, когда официальной статистике Минздрава доверия нет. Что уж говорить про такие традиционно закрытые для общественного контроля сферы как пенитенциарная система.

После первой волны коронавируса мы обращались в ДИН от имени социально-информационного учреждения «Тайм-акт», созданного для защиты прав заключенных (в июле организация была ликвидирована белорусскими властями – прим «С»), просили предоставить информацию о ситуации с ковидом. Суть ответа: все нормально, все под контролем.

Но люди, которые оказывались на сутках, после освобождения рассказывают о катастрофическом положении дел с соблюдением права на здоровье в местах отбывания административного ареста.

Белорусские медики, которые вынуждены были уехать из страны из-за репрессий, создали в Вильнюсе организацию «Врачи за правду и справедливость».

В рамках общественной кампании «Здоровье за решеткой» мы начали анкетирование тех, кто побывал под арестом в этом и прошлом году. После обработки данных систематизируем информацию об оказании медицинской помощи и условиях в СИЗО и ИВС.

Подчеркну, что анкетирование анонимное. При необходимости респондент может обратиться за консультативной медицинской, психологической или юридической помощью.

— Недавно журналистка «Нашей Нивы» Катерина Карпицкая, которая месяц провела на Окрестина, рассказала, как заразилась в заключении коронавирусом.

Она описала ужасающие условия: двадцать женщин находились в двухместной камере в холоде и духоте, всех атаковывал коронавирус, который, как и другие болезни, лечится там в основном парацетамолом.

По ее словам, те, кто отбывал сутки ареста, были лишены права на адекватную медицинскую помощь. На ее обращение Департамент финансов и тыла ответил: факты не нашли подтверждения.

Как человек, который 25 лет работал в ведомстве, отвечающем за медицину в тюрьмах и исправительных колониях, как вы это оцениваете?

— С одной стороны, меня не удивляют эти традиционные ответы, что «все нормально, и мы не находим никаких нарушений». С другой, изоляторы, где в таком количестве скученно содержат людей, — идеальные места, которые способствуют распространению любого инфекционного заболевания. Сложно себе представить, что кто-то из 20 человек в камере не заразится.

Для меня удивительно то, что не предпринимается такая простая мера, как прекращение практики административных арестов в пик заболеваемости. Некоторое время назад суды приговаривали к административному аресту, но отбывание наказания откладывалось. Считаю, что арест можно заменять другими способами наказания.

Почему в четвертую волну коронавируса в некоторых городах Беларуси отменяют работу ночных клубов, а в изоляторах словно умышленно создают условия для заражения?

— Как, по-вашему, условия, способствующие заражению коронавирусом, создаются только для политических арестантов и политзаключенных?

— Мое предположение такое: условия, способствующие распространению ковида в СИЗО и колониях, в первую очередь, направлены на гражданских активистов, чтобы посеять атмосферу страха в обществе перед активными действиями, чтобы люди тихонечко сидели по своим домам и не высовывались на улицу. Но в местах заключения потоки невозможно разграничить. Так или иначе это сказывается на всех, включая сотрудников пенитенциарных учреждений, их семьи и общество в целом.

— В медиа писали о том, что Григория Костусева вакцинировали от коронавируса в СИЗО, но он заболел. Что известно о вакцинации в изоляторах и колониях? Это разовые случаи или система?

— На данном этапе прошла информация, которая позволяет предположить, что людям будут системно предлагать вакцинацию. Объективных данных нет.

— Недавно стало известно о том, что после суток на Окрестина от последствий коронавирусной инфекции умерла минчанка Елена Амелина. Ее задерживали по административной статье в сентябре.

Сокамерница Елены — журналистка НН Катерина Карпицкая писала, что из ЦИП на Окрестина ее отправили на ИВЛ, и она так и не выкарабкалась. Что известно о смертности от коронавируса в колониях и СИЗО?

— Об этом случае стало известно, скорее всего, только потому, что Елена отбывала наказание вместе с журналисткой. Мы не знаем о других случаях.

Как только человек попал в ИВС, СИЗО или колонию, ответственность за его здоровье несет администрация учреждения. Надо адресовать вопросы им и Минздраву: почему не принимаются адекватные меры по всем проблемам, которые мы с вами озвучили.

Предполагаю, если бы мы знали официальную статистику по коронавирусу в пенитенциарной системе, эти данные могли бы нас шокировать.

ДИН отказался предоставить нам статистику об умерших в местах лишения свободы, якобы потому, что это служебная информация, закрытая для общего пользования. Сокрытие дает основание предполагать, что ситуация плохая.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 4.9(26)