Врач-стоматолог: «В Польше у врачей есть страхование профессиональной ответственности. А в Беларуси ты всегда один против урагана и шторма»

В интервью «Салідарнасці» Ольга рассказала, как за год смогла сдать медицинские экзамены в Польше, какие отличия между беларусской и польской стоматологией, а также плюсах и минусах эмиграции. Женщина сразу отмечает, что говорит исключительно о своем опыте работы и жизни в Беларуси и Польше.

— Недавно Минздрав Беларуси ввел изменения по стоимости стоматологических услуг, в том числе из-за «необоснованного завышения цен». В ведомстве ожидают, что после нововведений некоторые услуги должны подешеветь.

Как такие ноу-хау могут сказаться на отрасли?

— Ситуация выглядит так, что частная стоматология была и останется бизнесом. Соответственно, если заставляют уменьшить стоимость пломбы, грубо говоря, со 140 рублей до 80, это будет банкет за чей-то счет.

Например, за зарплату врача, за счет материалов, прибыли собственника. А прибыль собственника — это не только то, что он кладет в карман. Значит, он не купит какое-то современное оборудование или не починит старое. То есть, в любом случае, что-то да пострадает.

Или же будет ситуация с какими-то лазейками, которые позволят «своим» людям поддерживать цены на определенном уровне. Так было всегда — к кому-то проверки приходили, к кому-то — нет. Одни должны снизить цену, другие могут оставить, потому что у них есть «подвязки».

То есть это будет своеобразный передел рынка: кто-то будет вынужден снизить цены, потеряв врачей или качество материалов и технологий, которые они используют.

— Если, как вы говорите, из-за этого указа может пострадать зарплата врачей, может ли это сподвигнуть их на эмиграцию?

— Решение об эмиграции не складывается только из зарплаты. Но для кого-то это может стать последней каплей. На много кого вряд ли это повлияет.

— Вы также упомянули про материалы. Интересно, а какого производства используют материалы в частных стоматологиях и какая ситуация сейчас с ними на рынке?

— Два года назад, когда я работала в Беларуси, в частных стоматологиях зарубежные материалы составляли 95-97% от всех материалов. В основном немецкого, американского, французского и японского производства. То же самое с оборудованием — в основном немецкое, американское и швейцарское.

Беларусского или российского могли быть только средства для обработки инструментов, например, дезинфектанты, а также гладилки и щипцы.

Если говорить про доступность, то я знаю, что с началом войны в Украине многие материалы стали недоступны, некоторые заменялись китайскими. В последнее время ситуация стала еще хуже. Какие-то поставки исчезли полностью. С каждым днем все хуже: и с качеством материалов, и с рентабельностью бизнеса.

За два года работы в Польше Ольга уже может привести ряд отличий с беларусским опытом.

Во-первых, это разница в зарплате.

— Моя первая заработная плата в Польше была в четыре раза выше, чем в Беларуси. В Минске я зарабатывала около двух тысяч рублей, работая на полставки, моя первая зарплата в Польше на 0,5 ставки была 11 тысяч злотых (примерно 2780 долларов на сегодня, — С.). И с тех пор моя зарплата потихоньку растет.

Также сейчас я плачу большие налоги, поэтому планирую открыть ИП (так я выиграю и буду получать больше «чистыми»).

Во-вторых, это процентная ставка, которая уходит стоматологам-терапевтам.

— В Беларуси у меня была ставка 24%, в Польше — 43%. Когда я только устраивалась на работу, мне обещали один процент, а сразу после собеседования его подняли. В Польше доктор диктует условия, специалиста очень ценят и интересуются, доволен ли он зарплатой, ассистентом, администратором.

В среднем по Беларуси у стоматолога-терапевта процентная ставка в районе 25%, в Польше — от 30 до 45%. То есть у меня еще есть два процента, куда расти.

Самое главное отличие польской медицины от беларусской, которое ценят беларусские специалисты в Польше — это защищенность врача.

— Всех врачей при устройстве на работу в Польше просят сделать страхование профессиональной ответственности. Что бы ни случилось — у тебя есть страховка.

Бывают ситуации, когда не все зависит от профессионализма врача — влияют такие факторы, как общее здоровье пациента, аллергия на материалы и т.д.

Если что-то случается, приходит страховой агент, юрист. Страховка покрывает издержки пациента, но при этом не отправляет врача по миру. Это в интересах и пациента, и врача, поскольку пациент получает необходимую помощь и компенсацию в случае чего, а врач, если он виноват — несет какое-то наказание, а если были независящие от него факторы, будет защищен.

А в Беларуси ты всегда один против урагана и шторма.

Помимо этого, есть человеческий фактор:

— Считаю, что в Польше в хорошую сторону отличается отношение пациентов к врачам — меньше встречаешь хамства и агрессии, а также отношение руководства — его интересует мнение врача, радуют успехи, интересует потребности в образовании.

В Беларуси же врачи, которые любят свою профессию, сами вкладываются в свое образование — повышение квалификации оплачивают только единичные работодатели.

Перевешивает польская частная стоматология и в наличии необходимых материалов.

— Во всех частных центрах в Беларуси, в которых я работала, было хорошее оборудование, но к материалам относились прижимисто. Бывало, говорили использовать одноразовый инструмент по несколько раз (со стерилизацией, конечно). Но здесь такого нет. Если что-то надо, привозят в течение дня.

При этом в Польше значительно выше цены на стоматологические услуги, чем в Беларуси.

— Поэтому в маленьком городе приходится сталкиваться с запущенными пациентами. Если в Минске приходили даже с черной точкой и все доводилось до блеска, то здесь для меня просто разгул работы.

При этом, отмечает стоматолог, протоколы лечения в Польше такие же, как в Беларуси.

Также в Польше, как и в Беларуси, не хватает медицинских работников. Женщина вспоминает, что на работу в небольшой польский город ее взяли с очень плохим знанием языка. Польский Минздрав выдал Ольге разрешение на работу с условием, что в течение пяти лет она сдаст экзамены для подтверждения квалификации.

Но собеседница «Салідарнасці» подошла к работе ответственно и ждать не стала — уже спустя год она сдала все три экзамена на польском с первого раза.

— Это были сложные экзамены. Мой муж взял на себя все, что связано с детьми и домом. Я работала три дня в неделю, а остальное время посвящала учебе. Приходилось одновременно учить и польский, и готовиться к медицинским экзаменам.

— Ваша зарплата по сравнению с беларусской выросла в разы. Изменился ли ваш уровень жизни?

— Не сильно. В Беларуси у меня неплохо зарабатывал муж, а здесь он пока что на подработках — это пошло нам в плюс, потому что он взял на себя дом и детей, пока я готовилась к экзаменам.

То, что мы могли позволить себе в Беларуси, то же позволяем и здесь. Дома у нас была хорошая машина, хороший ремонт в квартире, отдыхать ездили один-два раза в год.

Здесь приходится снимать недешевое жилье, много денег также уходит на кружки детей: теннис, программирование. Пока что я не чувствую, что здесь мы можем позволить себе больше, чем в Беларуси. Машину, например, мы здесь продали и купили «постарше». Отдыхать ездим по-прежнему раз в год. Накопили на первый взнос, чтобы купить свое жилье в кредит, но его пока не дают.

При этом, в Беларуси большая часть зарплаты уходила на еду и одежду. А здесь мы на это не обращаем внимания. Например, на еду у нас уходит две тысячи злотых, относительно моей зарплаты это совсем немного.

— А планируете ли вы вернуться в Беларусь, когда это будет возможно?

— Мы вынужденно уехали, и я скучаю по дому. Это постоянный фон моего самочувствия: каждый день думаю о том, что есть прекрасные места, куда не могу поехать.

Я всегда переживаю за здоровье родителей и иногда думаю: а что будет, если. Есть ощущение, что ты откуда-то вырван, но где-то еще не прирос.

При этом, мы не собираемся возвращаться в Беларусь. Я не легка на подъем: переезд, учеба в 40 лет дались мне непросто, начались даже проблемы со здоровьем. Я столько всего сделала, чтобы здесь остаться, и вижу, что дальше будет лучше: есть перспективы для развития.

Также от переезда очень большой стресс пережили дети. Я не уверена, что возвращение назад сделает их счастливее. Не знаю, как должна выглядеть ситуация в Беларуси, чтобы я смогла этой стране доверить жизнь своих детей.

Если дети решат вернуться, мы поедем. Хотя есть ощущение, что в Беларуси мы уже всегда будем гостями. Но мне бы очень хотелось часто приезжать домой.

— Вы поддерживаете связь с коллегами в Беларуси? Какое у них сейчас настроение?

— К сожалению, из тех врачей в Беларуси, с которыми я поддерживаю связь, все настроены на эмиграцию. Они чувствуют неопределенность, находятся в подвешенном состоянии, потому что всегда ждут подвоха. Никто не чувствует уверенности в завтрашнем дне: а будет ли материал, пациент, зарплата?

— А какая атмосфера среди сообщества беларусских медиков в Польше?

— Многим эмиграция дается непросто. Однако среди врачей я не видела людей, которые рвутся назад. И у этого есть причины: совсем другое отношение к профессии. Конечно, как медики, мы чувствуем себя здесь гораздо защищеннее, чем в Беларуси.

Мы стараемся поддерживать друг друга: делимся пройденными путями, радостью от успешной сдачи экзаменов, обсуждаем профессиональные и личные темы.