Венесуэла: за кем пойдет армия?

От кого будет зависеть дальнейшая судьба протеста и самопровозглашенного президента. Объясняет российский политолог Татьяна Ворожейкина.

Фото Global Look Press

23 января Хуан Гуайдо, новый председатель Национальной ассамблеи парламента Венесуэлы, которая с 2015 года контролируется оппозицией, провозгласил себя исполняющим обязанности президента страны.

Национальная ассамблея не признала итоги президентских выборов 20 мая 2018 года, на которых был переизбран Николас Мадуро, и назвала его незаконно избранным.

Сейчас Гуайдо призвал граждан выйти на улицы и при большом стечении народа в Каракасе «принял присягу». Для ситуации в Венесуэле, которая давно стагнирует, это момент истины.

Фото Reuters

Оппозиция давно выходит на улицы, в 2017 году уличные протесты продолжались в течение четырех месяцев (с марта по июнь), и тогда режиму удалось устоять.

Тогда же были проведены выборы в Конституционную ассамблею, которую режим Мадуро провозгласил главным представительным органом страны (оппозиция выборы бойкотировала) — это была попытка лишить Национальную ассамблею полномочий.

Среди вышедших на улицы людей в тот момент начало преобладать уныние — и казалось, что надежд на какие-то изменения уже нет. При этом экономическая ситуация оставалась тяжелейшей: Венесуэла живет в условиях полной экономической разрухи и дикой инфляции — ее цифры разнятся от 13 тысяч до 1,5 миллиона процентов.

В стране нет продовольствия, нефтедобыча падает из года в год и достигла исторического минимума. Но на этом фоне режиму все равно удавалось удержаться.

Что произошло 23 января и за две недели до этого? Вопросов пока много, но кое-что уже понятно. Впечатляют масштабы выхода людей на улицы.

Очевидно, что наиболее многочисленные выступления произошли в наиболее бедных районах западного Каракаса — то есть в тех местах, которые раньше были оплотом чавизма и правительства.

Лояльность жителей этих районов, как правило, покупали продовольственными пакетами, которые раздаются в обмен на верность режиму. Возмущение этой группы населения сейчас очевидно.

Важно также, что самопровозглашение Гуайдо и.о. президента получило мощную международную поддержку — в первую очередь, со стороны США: Дональд Трамп немедленно его поддержал.

В ответ Мадуро объявил о разрыве дипломатических отношений с США, но нюанс в том, что Госдепартамент не признал Мадуро законно избранным президентом, поэтому заявил, что американское посольство в Венесуэле остается, а Вашингтон будет ориентироваться на позицию Гуайдо.

Кроме того, поддержку Гуайдо высказали все ведущие страны Латинской Америки за исключением Мексики и Уругвая. Но важна и позиция Европейского Союза, а единого мнения по поводу Венесуэлы там пока нет.

Федерика Могерини, с одной стороны, подтвердила отказ от признания Мадуро легитимным президентом и заявила, что Национальная ассамблея — единственный законный институт власти в стране, избранный демократическим путем (что правда). Однако о самопровозглашении Гуайдо не сказано ничего: Могерини призвала к политическому процессу, ведущему к свободным выборам и диалогу политических сил.

Такова же позиция многих стран, входящих в ЕС: Испания, Италия, Франция, Португалия, Голландия настаивают на создании группы посредников для диалога между Мадуро и оппозицией. Такие попытки под эгидой ЕС предпринимались неоднократно и проваливались, а власть Венесуэлы использовала их как передышку.

Компромисс для Мадуро на этих переговорах заключался в признании его президентом, поэтому оппозиция уже сказала, что не будет больше в них участвовать.

Иными словами, нужно понимать, что ликование по поводу массовой международной поддержки Гуайдо преждевременно. Она не столь едина, да и с ней есть проблемы. Поддержка со стороны США не всеми венесуэльцами воспринимается как что-то позитивное — даже в этих условиях. Я к тому же думаю, что поддержка со стороны Трампа и нового президента Бразилии очень сомнительна для престижа оппозиции, поскольку ни Трамп, ни Жаир Болсонару демократами не являются.

Дальнейшая поддержка со стороны международного сообщества будет зависеть от развития событий, и тут важны еще два сюжета.

Фото AFP

Первый — движение внутри самой оппозиции. Гуайдо представляет лишь одну из партий на оппозиционном фланге — пожалуй, наиболее радикальную Voluntad Popular («Народная воля»).

Лидер партии Леопольдо Лопес уже несколько лет находится под домашним арестом, а Гуайдо до этих событий был малоизвестен, он очень молод, ему 35 лет. Его решение провозгласить себя и.о. президента застало врасплох часть умеренных депутатов от оппозиции внутри Национальной ассамблеи: они настаивают, чтобы Гуайдо действовал хладнокровно и в соответствии с общей стратегией оппозиции.

То есть его призвали к умеренности. Гуайдо при этом действует на свой страх и риск, до сих пор не было ни одного публично высказанного слова поддержки со стороны известных оппозиционных лидеров Венесуэлы.

Второй важнейший сюжет — позиция военных. Она тоже пока до конца не артикулирована. Верхушка армии выступила с отдельными персональными заявлениями в соцсетях. В частности, было официальное сообщение в Твиттере министра обороны Владимира Падрино Лопеса, который считается сторонником режима и был назначен Мадуро.

Однако это заявление, по общему признанию, достаточно сдержанное, поскольку в нем высказывается неприятие «навязанных темных интересов» самопровозглашенного президента, и Падрино Лопес объявляет о поддержке Конституции. Но лично Мадуро министр обороны не упоминает.

Более четко высказалось стратегическое командование Национальных боливарианских вооруженных сил Венесуэлы: эта часть военных говорит о своей поддержке конституционного порядка и президента Мадуро.

В некоторых частях страны Национальная гвардия отказалась подавлять протесты — не в Каракасе, а в других штатах. 21 января была попытка антиправительственного выступления одного из гарнизонов Национальной гвардии в столице — она была подавлена.

Надо сказать, что Гуайдо на протяжении последних двух недель неоднократно обращался к военным с призывом выступить против узурпации власти Мадуро, на защиту Конституции, и прямо освобождая их от ответственности за переворот против действующего президента.

И ситуация в армии очень неоднозначная. И покойный Чавес, и Мадуро делали все, чтобы купить ее лояльность.

Многие министры в стране — бывшие военные, значительная их часть находится под санкциями США, и им есть, что терять при возможном падении режима. С другой стороны, такие настроения не распространяются на средние и нижние чины в армии, и непонятно, насколько они могут действовать самостоятельно.

Есть еще одна важная фигура — второй человек в государстве и при Чавесе, и при Мадуро — Дьосдадо Кабельо, председатель провластной Конституционной ассамблеи. Он тоже бывший военный и выступил по телевидению в защиту Мадуро в военной форме с максимально жестким заявлением.

Еще 14 января Николас Мадуро (на своей инаугурации) чувствовал себя уверенно в стране, разоренной жесточайшим экономическим кризисом. Фото Reuters

Правительство организовало не очень большую демонстрацию сторонников режима — в ответ на оппозиционные выступления — и Кабельо этих демонстрантов быстро отправил на защиту резиденции правительства, дворца Мирафлорес. Кабельо в случае падения режима точно теряет все.

Любопытно, что, в отличие от всех предыдущих выступлений, прокуратура не выпустила никаких ордеров на аресты лидеров оппозиции и самого Гуайдо: две недели назад его уже, кстати, арестовывали, но потом быстренько выпустили.

В целом, ситуация находится сейчас на таком витке, что замолчать ее, как это было с выступлениями прошлых лет, и вернуть протесты в «болото» уже не удастся. Люди до сих пор голосовали ногами: считается, что за последние два года из Венесуэлы эмигрировало почти три миллиона человек. И решающий вопрос, смогут ли оставшиеся в стране граждане по-настоящему объединиться и выступить против режима.