«В одной постели с древней старушкой»

С 1 января 2008г. институт прописки в Беларуси будет заменен единым для белорусов и иностранцев порядком регистрации. Пока не поздно, корреспондент «БелГазеты» попыталась прописаться в столице тремя способами: через знакомых, по объявлению и собственными усилиями.

Особой приметой небольшого дворика в Советском районе Минска оказался установленный у подъезда гипсовый пес с отбитым ухом. Бабушка Марья, владелица трехкомнатной квартиры в пятиэтажной хрущевке, назначила смотрины на 21.00. Встретив корреспондента, она не только пояснила свою склонность к поздним рандеву, но и придала происходящему оттенок конспиративности: «Пошли, только тихо, пока соседки «Не родись красивой» смотрят: у меня невестка за границей, и я не хочу, чтоб она знала о квартиранте — перестанет денежные переводы присылать. Пока не куплю себе новую сантехнику, не надо ей знать, а дальше видно будет».

Заметив, что потенциальный квартирант несколько ошарашен царящими в квартире полумраком и сыростью, хозяйка со свойственной ей прямотой уточнила: «Чуешь, как холодно? Это только осенью так холодно! А зимой вообще жизни нет: в шубе телевизор смотрю и косынку повязываю! Когда-то топили, как будто тут домна, а не батарея, а теперь все по-другому — я батареи грею, а не они меня».

За прописку была затребована стандартная для столицы сумма — 500 долларов, небольшую комнату владелица оценила в 70 долларов, охарактеризовав ее достоинства: «Вот здесь холодильник, подключить его некуда, но можно использовать как шкаф — книжки и тряпки класть».

Из прочих удобств в комнате оказались диван, два стула, ощетинившиеся клочьями поролона, и клюка у подоконника, предназначенная «для завешивания на ночь штор: все-таки первый этаж». «Ковер я скатала и увезла в деревню, — прокомментировала хозяйка. — Привезу тебе другой, сразу, как только залатаю. Стол у тебя есть? Вот и ладно, привози, а то этот нужен мне в деревне, я на нем траву сушу».

Сантехника в ванной оказалась в хорошем состоянии, но категорически не удовлетворяла старушку: «Я уже присмотрела беленький унитаз, жду денежного перевода».

Квартиранты со стажем могут рассказать немало леденящих кровь историй. Так, опытная квартиросъемщица Ксения в поисках квартиры зашла по адресу на бывшую ул. Варвашени и испытала легкий шок: «Это была истинно профессорская квартира, со вкусом обставленная добротной венгерской или румынской мебелью, на столе компьютер — по тем временам техническая редкость. Потрясающая библиотека, при виде которой у меня засосало под ложечкой. Владелец всего этого — инвалид-колясочник, пожилой мужчина. Самое интересное, что за прописку и проживание в его квартире он не потребовал ни гроша. Зато поставил другое условие: убирать комнаты, готовить и относить белье в прачечную. Однако, взглянув на меня добродушно, он объявил: «Еду, которую ты приготовишь, наверняка невозможно будет есть!»

Позже она прописалась у женщины, которая взяла за услугу «смехотворную по минским меркам плату — 200 долларов». Быстро раскаявшись в своем благородном жесте, та потребовала удвоить выплаты. Однако ее заматеревшая к этому времени квартирантка была другого мнения: «Я объявила, что немедленно выпишусь, и это ее испугало: после выписки нельзя брать субквартиранта в течение трех лет».

Сменив очередное место обитания, Ксения поселилась у «одной древней старушки», которая к ней «привязалась, как к дочке». С учетом привязанности платила «всего лишь 5 долларов, обитая с ней в двухкомнатной квартире». Но «любовь любовью, а деньги не пахнут: старушка прописала и поселила у себя другую девчонку, платившую 20 долларов», однако при этом «до слез меня жалела и предложила переселиться в свою комнату. Не многие квартиранты могут похвастаться тем, что спали со своими древними старушками в одной постели».

Называющий себя «заслуженным квартирантом» Иван попытался прописаться в Минске три года назад. «Куда ни плюнь — везде были агентства, которые продавали целые списки адресов и при этом никак не помогали договариваться с хозяевами». Сегодня в списке газетных объявлений нередки уточнения: «Не агентство!» или «Без посредников!». «Возможно, агентствам скрутили шею? — сочувственно интересуется Иван. — Это какая-то мистика: три года назад я обзвонил сотни номеров, но не нашел ни одного, кто предлагал бы прописку напрямую». В итоге пришлось прибегнуть «к помощи приятелей».

Сегодня, позвонив по телефону с припиской «Не агентство!», можно выслушать предложение прописаться в Минске за 440 долларов или Минской области за 270 плюс налог — минимум 62 тысячи рублей. По другому номеру за удовольствие прописаться «Без посредников!» предлагают заплатить на 60 долларов дороже. В отдельных случаях есть возможность получить не только прописку, но и место проживания.

Корреспондент был приглашен «посмотреть дорогую двухкомнатную квартиру», куда можно будет «прописаться после того, как через неделю съедет квартирант-алкоголик». Экскурсию по квартире провел сам «квартирант-алкоголик»:

— За ручку в спальне не дергай, а лучше прикрути, плохо держится. Пол скрипел страшно, но я вбил пару дюбелей, не говори хозяйке, под ковром незаметно. Вообще же здесь неплохо, как видишь, можно дать примерно три звезды.

Это «двухкомнатное удовольствие» в центре города было оценено в 400 долларов, прописка — в 550.

Для чистоты эксперимента корреспондент решила попытать счастья без посредников в Советском районе столицы, где расположены уютные домики сталинской застройки. Все обращения к тамошним обитателям закончились неожиданными откровениями.

Пожилая женщина, представившаяся старожилом района, откликнулась очень эмоционально: «О, я слышала, что сейчас прописка — очень важная проблема! И, кстати, знала кое-что очень любопытное!» Подумав, она разочарованно уточнила: «Вот старческая память: не помню, что именно».

Заседание бабушек во дворе на вопрос о комнате и прописке среагировало гробовым молчанием. «Ну, я держала квартиранта, — вдруг вызывающе заявила одна из них. — И даже прописала на свою голову, поэтому и не могла избавиться. К нему все время приходили какие-то хулиганы. Думаю, у меня даже пропало кое-что. Кроме того, у него никогда не было своей еды. Как только я сажусь завтракать, он начинает мести пол: дескать, смотри, какой я положительный, грех не покормить. И кормила! Бывает, купишь бананов, запрешься в комнате, чтобы спокойно съесть!»

Куривший у подъезда старик скептически поморщился и махнул рукой в сторону двух мужчин маргинального вида, кочевавших по направлению к винно-водочному магазинчику: «Это наши дворовые бомжи, один из них, говорят, был очень небеден, квартиру то ли продал, то ли проиграл, то ли жене оставил. Он ведь не ищет, где бы прописаться, а тебе зачем? В двадцать лет нужно бродяжничать». И направился к магазину вслед за мужчинами, для которых квартирный вопрос оказался риторическим.

«Чтобы государство знало, где искать человека»

Основные последствия отмены института прописки в интервью «БелГазете» спрогнозировал юрист Иван Тихомиров.

— В чем отличие прописки от регистрации?

— Судя по проекту указа, предварительный прогноз таков: принципиальных отличий не будет. Скорее всего, было просто формально выполнено решение Конституционного суда, который признал институт прописки неконституционным. В итоге слово «прописка» попросту заменили словом «регистрация». Чтобы люди не подумали, что это одно и то же, было заявлено, что будет действовать «уведомительный принцип с определенными ограничениями».

Уведомительный принцип ориентирован на то, чтобы государство знало, где искать человека в конкретный момент. Однако при этом вы не можете зарегистрироваться, если у вас меньше 15 кв. м на человека, в Минске — 20 кв. м. Это ограничение не действует, если вы регистрируетесь у родителей или супруга (супруги), либо являетесь собственником квартиры. Хотя уведомительный принцип за рубежом, к примеру, предполагает, что у вас в квартире может зарегистрироваться целый цыганский табор.

Теперь гражданам не придется ставить штамп о выписке. Отсутствие такой необходимости — нечто вроде принципа одного окна, который можно было сделать и при институте прописки: когда вы прибываете на новое место жительства, вас снимают со старого.

Радикальных изменений быть не может: у нас все завязано на институт прописки — оказание социальной помощи, медицинское обслуживание, исполнение всеобщей воинской повинности, устройство на работу, постановка на учет и т.д. Разрушить его, не разрушив все остальное, невозможно.

— Как отмена прописки отразится на положении субквартирантов?

— Одним из оснований для прописки является заключение договора найма либо поднайма. Это лишь основание для прописки, по истечении срока действия договора действительность прописки истекает. После выписки субквартиранта собственник помещения не имеет права прописывать нового в течение трех лет. Думаю, сейчас будет то же самое: основанием для регистрации будет служить договор найма. Принципиальных изменений в статусе субквартирантов и собственников помещения не будет.