В кольце врагов

Вот вам на засыпку такой простенький вопросец: а есть ли сейчас у России дружественные страны? Ну те, которые идут с нами вместе одним геополитическим курсом, выступают единым фронтом на международной арене, учитывают взаимные интересы и т.д. У США есть Великобритания, про Европу и говорить нечего — это уже почти одна страна, даже социалист Чавес, пока жив Фидель, не одинок в этом мире.

А что же мы? Как же так случилось, что на планете Земля вдруг не оказалось ни одного государства, которое мы с полным на то основанием могли бы назвать дружественным. Правда, есть Казахстан, но, согласитесь, дружба наша не выглядит железобетонной.

Тут, конечно, можно вспомнить крылатую фразу лорда Пальмерстона. Про то, что у Великобритании нет постоянных союзников, нет постоянных противников, а есть только постоянные интересы. Отлично, только ситуация такова, что когда какое-нибудь государство ясно и недвусмысленно формулирует свои постоянные интересы, у него неизбежно находятся союзники и друзья. И неважно, что это за интересы. Например, мы говорим, что выступаем против глобализации и международного империализма. Отлично, тогда мы дружим с Венесуэлой, Кубой и КНДР. Если наоборот — тогда мы с Америкой и Европой.

Но в том-то и дело, что сегодня внешнеполитический курс России формируется, исходя не из интересов нашего государства — их ведь так никто и не обозначил. Курс этот формирует один человек в интересах верхушки той властной вертикали, что сам и выстроил за время своего правления. А поскольку сама вертикаль начала потихоньку осыпаться и оседать, то верхушка зашаталась, и действия ее все чаще принимают импульсивный непредсказуемый характер.

Срубить под конец побольше денег — вот единственный мотив российской стороны, основная причина кризиса в отношениях России и Беларуси. Ведь вопрос, который белорусы задают — а что же такое произошло, что мы вдруг с этого года должны платить за ваш газ намного больше, чем раньше? — вовсе не выглядит неуместным. У нас же вроде тут Союзное государство? Или это все изначально было фикцией? А тогда кто ответит за недополученные Россией с 2001 года чуть не 20 миллиардов долларов? У Кудрина их будем вычитать из зарплаты или у Грефа? И уж совсем жалко выглядят причитания замминистра МЭРТа Андрея Шаронова. Дескать, таможенная пошлина на транзит нефти — мера неслыханная и нигде в мире не применяемая. Тоже мне, аргумент в споре с режимом Лукашенко. Можно сказать, Шаронов открыл батьке глаза на международную практику, и теперь тот, конечно, отменит незаконные поборы. Смешно, честное слово.

Проблема заключается в том, что у авторитарного режима, который пытается выглядеть демократическим в споре с авторитарным режимом, который ни за какими ширмами не прячется, аргументов в принципе быть не может.

Если, разумеется, мы не говорим о силовом воздействии. Любая экономическая блокада, любое ухудшение ситуации в Белоруссии, случившиеся по вине России, на данном этапе послужит только укреплению режима Александра Лукашенко. Уж он, как никто другой на всем постсоветском пространстве, постиг науку псевдопатриотического ажиотажа и в совершенстве владеет всем арсеналом демагогических приемов. Наверное, в долгосрочной перспективе разрыв с Россией неминуемо создаст для Лукашенко проблемы. Но когда это еще будет? И поэтому сегодня в споре со своим западным соседом Россия выглядит абсолютно беспомощной.

Но вот, что мне по-настоящему интересно в этом скандале между двумя братскими режимами, так это куда подевался тот видный мужчина средних лет. Вы уже, наверное, поняли, что я говорю о Пал Палыче. Пал Палыч, ау! Как там у нас обстоят дела с введением общей валюты? Вы, наконец, разобрались, где будет эмиссионный центр? А что с принятием единой Конституции? А все эти так называемые «институты Союзного государства»? Они все еще функционируют? А позвольте спросить, на чьи деньги? Ах, на деньги из российского бюджета… Ну то есть на деньги, что в виде налоговых сборов поступают в бюджет их Газпрома, который в этом году поднял для Белоруссии цену на свой газ. Такой вот получается денежный круговорот.

Правда, одна геополитическая победа на днях все же была достигнута. Наша страна не пустила в свои пределы мандарины из Грузии. Костьми легла, а не пустила. А еще говорят, что мы совсем разучились отстаивать свои интересы на постсоветском пространстве. Оказывается, можем, когда хотим. Вернее, когда не хотим. В смысле — не хотим мандаринов из Аджарии. Не будем их есть, и все тут. А, кстати, надо бы МИДу поискать еще какое-нибудь государство, которое наотрез, причем, из принципиальных соображений откажется от мандаринов из Аджарии. Такое государство могло бы стать нашим союзником и, возможно, геополитическим партнером.