В городе, где снимали «Левиафан», бизнесмен застрелил мэра, его зама и покончил с собой

Трагедия в Кировске разыгралась за три года до начала работы над «Левиафаном».

Как пишет znak.com, в мурманском городе, где снимался номинированный на Оскар фильм Андрея Звягинцева, 25 марта 2009 года произошло жестокое двойное убийство. Застрелен глава администрации Илья Кельманзон, а также его заместитель по ЖКХ, теневой «хозяин города» Сергей Максимов. Убийца – пожилой предприниматель Иван Анкушев, доведенный до отчаяния городскими чиновниками.

Случившееся опровергает оценку главы российского минкульта Владимира Мединского, заявившего, что «Левиафан», главный герой которого оказывается в сходной ситуации, не является «российской историей».

Все произошло около 10.30. С утра Кельманзон встречался с сотрудниками учреждений культуры, провел аппаратное совещание и брифинг для журналистов. Оставшись вдвоём, чиновники пригласили к себе ожидавшего в приемной бизнесмена Анкушева. Планировалось обсудить предстоящее расторжение договора аренды помещений, где располагался принадлежащий Анкушеву магазин «Молодежный» на улице Дзержинского.

Зайдя в кабинет, гласит криминальная хроника, Анкушев пустил в дело прихваченный с собой пистолет ТТ со спиленными номерами. Первым выстрелом, в затылок, бизнесмен расправился с Максимовым. Затем стал палить по сити-менеджеру, сделав порядка десяти выстрелов. Только одна пуля попала в цель — прямо в грудь градоначальнику, но рана оказалась смертельной. Раненый Кельманзон прошел несколько метров по коридору, открыл дверь в соседний кабинет контрольно-счетной палаты, повалился на стоявший там диван и вскоре скончался, еще до приезда скорой помощи.

Следом Анкушев покончил жизнь самоубийством. Сначала пустил две пули в грудь: в первый раз промазал, в другой – ранил себя, но пуля прошла по касательной, не причинив серьезных повреждений. Третий, смертельный выстрел – в голову.

Как рассказала Znak.com кировская журналистка Маргарита Брык, примчавшаяся на место преступления через пять минут после стрельбы, стены в кабинете Кельманзона были буквально изрешечены пулями, а пол, в том числе в коридоре, по которому глава администрации делал последние шаги, залиты кровью.

Известно, что прибывшие на место правоохранители нашли при Анкушеве предсмертную записку. Ее полный текст не обнародован. Однако Брык приводит несколько ее фрагментов: «Надежды на честный суд нет», «Мой торговый оборот не превышал 25 млн рублей в год. Администрация была должна мне 4 млн рублей. Вы уничтожили меня».

Что значит первая фраза, становится ясно из пояснений сослуживцев погибших чиновников. Так, начальник юридического отдела горадминистрации Юлия Коптяева пояснила, что речь, вероятно, идет о судебных решениях по взысканию долгов Анкушева перед муниципалитетом. Суммарно они составляли около 4 млн рублей: часть по арендной плате, часть – по коммунальным платежам. Бизнесмен платить по счетам отказывался.

«Такое ощущение, что человек считал все несправедливым в этой жизни: все наши нормативные акты, все наши действия и все документы – не соответствующими закону, — рассказала Коптяева Маргарите Брык. — Но понимаете, три суда согласились с нашей точкой зрения».

Мэр Кировска Владимир Шапошник добавил: «Есть наши нормативные документы, они составляются не для Иванова или Сидорова. Эти документы называются «методика» (вероятно, расчёта платежей – прим. ред.), и эта методика не нравилась Ивану Алексеевичу [Анкушеву]. Он ничего не хотел платить».

Однако сын Анкушева, Максим, со своей стороны уточнил, что в счетах, выставлявшихся его отцу, «были необоснованные начисления» — «повышенная арендная плата или дополнительные услуги, за которые он не должен был платить». Речь, например, о затратах на ремонт зданий, где находились магазины Анкушева.

Известно, что муниципалитет проводил ремонты по собственным тендерам, и повлиять на их условия, в том числе на заявленную стоимость услуг, Анкушев не мог. Тем не менее, счета к оплате бизнесмену предъявлялись сполна.

Кое-кто в городе, впрочем, утверждает, что у Анкушева, часто прикладывавшегося к бутылке, диагностировали сахарный диабет и депрессию. То есть убийство чиновников и суицид он совершил якобы в состоянии психического расстройства. Медики же Кировска, наблюдавшие Анкушева, информацию о психическом нездоровье отрицают. А вот циррозом печени, причем в последней стадии, вследствие пристрастия к алкоголю он действительно страдал. Не исключено, что это обстоятельство и предопределило кровавую развязку его взаимоотношений с мэрией.

По словам Максима Анкушева, его отец планировал выкупить помещения своих магазинов, пользуясь 159-ФЗ — «малой приватизацией», дающей бизнесменам преимущественные права на выкуп площадок, которые они арендуют у муниципалитета. В мэрии ему отказали, указав на долги и норму закона о трехлетнем безупречном исполнении условий аренды перед выкупом помещений. У тяжело больного Анкушева этого времени не было.

Так или иначе, случившееся определенно напоминает историю «левиафановского» автослесаря Николая Сергеева: безуспешное противостояние местной власти, проигранные суды, наконец, смерть.