Беседка
Кирилл Борисенко, «Белгазета»

«В этой книге базар отфильтрован»

Дебютный роман Феликса Пекера – постоянного автора спецвыпуска «БелГазеты» «Последнее слово» – теперь можно найти и в Беларуси: книга реализуется через сеть ОАО «Белкнига» по всей стране.

Главный герой романа «Десять лет и один день Игоря Савченко» проходит через все горнила пенитенциарной системы неназванного государства, пытаясь доказать собственную невиновность и сохранить при этом честь и достоинство. С автором романа корреспондент «БелГазеты» Кирилл Борисенко обсудил шансы книги закрыть пустующую нишу художественного повествования о современной ситуации в тюрьмах постсоветского пространства.

– Как вы сами оказались за решеткой?

– В 2003г., когда я работал замдиректора по производству ООО BST Ltd, в отношении меня было возбуждено уголовное дело по ч.4 ст.210 УК («Хищение в особо крупном размере»). Дело было связано с процедурой банкротства предприятия и сменой собственников.

Самое интересное, что в ходе банкротства я был единственным, кто отстаивал интересы государства. В результате же – 7 лет лишения свободы.

После отмены приговора и второго судебного разбирательства срок был уменьшен до 4 лет – на тот момент я уже отсидел 3 года и 11 месяцев. Но и второй приговор был впоследствии отменен.

Моя история закончилась только в этом году; после 5 лет судебных разбирательств и более чем сотни судебных заседаний (дело в итоге рассматривалось 4 раза) было вынесено постановление судьи о закрытии производства по делу в связи с истечением срока давности. Иными словами, после 4 лет пребывания за решеткой я остался не судим. Ни один хоть сколько-нибудь адекватно мыслящий человек, находящийся на свободе, не может даже представить себя внутри пенитенциарной системы. Это большая проблема для современной Беларуси, когда за решетку попадают руководители крупных предприятий – причем не за взятку, а за какие-то мифические хищения и злоупотребления служебным положением.

– И что подвигло вас заняться литературной деятельностью?

– Идея книги появилась случайно. На каком-то этапе стало понятно, что в местах лишения свободы мне придется провести длительное время. СИЗО и колония – это места, где не только находится большое количество подследственных и осужденных лиц, это еще и места, через которые проходят огромные информационные потоки. С этими потоками встретиться в обычной жизни на воле за ограниченный промежуток времени практически невозможно.

Такое большое количество информации каким-то образом должно было преломиться – возможно, в написанную книгу, в иной труд. На мой взгляд, созданный роман отражает ряд моментов, о которых в обычной жизни человек не то, что не знает – даже не догадывается, что они могут быть.

– Тяги к писательству до сих пор не наблюдалось?

– Нет, такого не было. Хотя у меня в жизни был период, когда я занимался научной работой – тогда мной была защищена кандидатская диссертация, получено ученое звание доцента, т.е. писать приходилось много. Но в жанре художественной прозы я не работал никогда. Поэтому не знаю, насколько этот опыт удачен, но, по отзывам, книга читается легко. Никто не жаловался, что она написана тяжелым слогом. Особенность же работы в этом литературном жанре я понимаю как умение не просто преподнести информацию, но подать ее таким образом, чтобы у читающего в голове сложился некий образ, чтобы он отчетливо представил описываемые в книге ситуации и обстоятельства.

На проходящую в книге сюжетную линию нанизываются другие события и обстоятельства – через них видны характеры героев, проходящие как некий фон. Неспроста среди зеков бытует выражение: «Я сидел с таким-то пассажиром». Под «пассажиром» понимается человек, который, условно говоря, на какой-то станции заходит в тот же вагон, а на другой – выходит из него. Постоянное нахождение рядом одних и тех же людей для тюрьмы и зоны нехарактерно...

Второй момент: масса людей пребывает на зоне и в камерах СИЗО в праздном безделье: работы нет, а если она есть, то это – рабский, подневольный труд. Свободное время в местах лишения свободы есть у всех – другое дело, кто и как его там использует.

Если человек идет по экономической «делюге», то он, как правило, тратит все свободное время на то, чтобы пытаться разобраться в тех особенностях уголовного и гражданского права, которые могут помочь ему выбраться на свободу. В принципе, это основная задача человека, который попадает за решетку, – выйти на свободу. Я не встречал ни одного зека, который бы сказал, что ему «там» было хорошо.

– Почему же такой крутой поворот судьбы вас не сломал – напротив, в тюрьме вы нашли время и возможность для рефлексии?

– Книга – это своеобразная реакция на существование этой системы. В этой книге нет ни слова вымысла: все описанные в ней эпизоды – правда, несмотря на собирательность образов ряда персонажей.

Книга рассказывает о судьбе человека, обвиненного в убийстве, хотя он даже не был на месте преступления. В тюрьме он ищет любые пути доказать ложность обвинения и незаконность своего 20-летнего срока наказания.

Эта история стала в книге центральной потому, что в тюрьме и на зоне очень мало людей, которые ведут борьбу. Многие, написав одну жалобу, опускают руки, соглашаются с решением суда и начинают отсчитывать дни до УДО или замены режима наказания.

Литературная работа в том или ином ее виде – это единственная отдушина в местах лишения свободы для людей, умеющих думать. Это единственный способ уйти в тюрьме от реальности – иначе ты просто «загонишь» себя, прокручивая в голове одно и то же – поиск ответа на вопросы, как ты здесь оказался и как быстрее выйти на свободу. Более того, это единственная реальная работа для мозга, которая существует за решеткой.

– Как выкраивали время на литературное творчество? Всем ли зекам это позволяется?

– В СИЗО и на зоне можно все – нужно только иметь голову на плечах. Ведь за каждым находящимся там человеком милиционера не поставишь...

В тюрьме и на зоне можно покурить «травку», можно напиться, можно и заработать – надо просто понимать систему, в рамках которой функционирует исправительное учреждение. В местах лишения свободы нет такого, чтобы администрация «пасла» зеков – вышестоящие по рангу зеки «пасут» нижестоящих, а администрация исправительного учреждения за этим просто наблюдает. Это – сегодняшняя реальность.

Каждый день я садился и писал. Я не вел каких-то предварительных записей, дневников – после того как я обсудил идею книги с несколькими зеками, я просто сел писать. Я вспоминал эпизоды, которые видел своими глазами или слышал от людей, мнению которых я полностью доверял.

– Насколько книга свободна от излишней романтизации тюремной и уголовной жизни?

– Тюремной романтики в книге нет: в романе не идет речь о блатных, смотрящих, подсматривающих или об авторитетах. В тюрьмах и зонах (по крайней мере, белорусских) ничего такого сегодня нет. Если что-то из этого и осталось, то носит мало влияющий на ситуацию характер. Смотришь иной раз фильмы на тюремную тематику и видишь, что режиссер просто об этом где-то что-то слышал, но, как говорят зеки, «базар не отфильтровал». В этой книге «базар» не то что «отфильтрован» – в ней нет ни одного лишнего слова.

Сегодня в местах лишения свободы в большинстве своем сидят обычные нормальные люди, которые попали туда просто в силу стечения обстоятельств. В книге описывается определенная жизненная ситуация, присутствует определенная терминология, лексика, но говорить о романтике здесь не приходится. Эта книга – скорее, пособие для тех, кто хочет понять, что такое уголовный процесс, тюрьма и зона.

– А чем закончилась тюремная история главного героя книги в реальности?

– Книга была написана в 2009-10гг., я дописывал ее во время последнего месяца нахождения в СИЗО, причем рукопись мне удалось вынести на волю. Главный герой и в книге, и в реальности добился отправки на родину. Но в жизни это произошло только сейчас, в октябре 2013г. По книге он освободился через 10 лет и 1 день – отсюда и название книги. Но на самом деле он выйдет на свободу на 2 года позже. По крайней мере, мне бы хотелось, чтобы такое событие случилось в его жизни.

– Попадет ли эта книга в белорусские или российские тюрьмы? Станет ли там или на свободе бестселлером?

– Для определенного круга читателей по обе стороны решетки эта книга будет очень любопытна. Сегодня мы апеллируем к тому литературному опыту о местах заключения, который сложился на еще советских стереотипах о тюрьме. О той тюрьме писали Варлам Шаламов, Александр Солженицын, Игорь Губерман; передать свои впечатления о современной зоне хорошо удалось Михаилу Ходорковскому в книге «Тюрьма и воля». Но я не видел книг о современной тюрьме, где бы давался художественный сюжет, который тянет за собой целый шлейф событий. Моя книга писалась именно в таком ракурсе.

Мне трудно судить о художественных достоинствах романа: я не профессиональный писатель и, скорее всего, им никогда не буду. Мне важно другое – то, что книга достаточно правдива. Я бы вынес этот момент в ее основные достоинства. Книга показывает срез реальной картины событий: начиная от попадания человека в СИЗО и заканчивая его освобождением.

Передо мной не стояла задача что-то придумать – я писал о том, что видел. Точно так же я не ставлю перед книгой каких-то коммерческих задач. Я рад, что книга, напечатанная в России издательским домом «Орлик», наконец-то добралась и до белорусского читателя, для которого, я надеюсь, она будет интересна и познавательна.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)