У оппозиции нет единственно верной стратегии на выборы-2016

В ходе нынешней избирательной кампании вновь возникают споры между сторонниками и противниками бойкота выборов.

Что примечательно — те, кто еще недавно призывал к бойкотированию, активно собирают подписи за выдвижение своих кандидатов в парламент, а призывавшие к участию в выборах вдруг стали называть единственно верным решением бойкот. И так — от выборов к выборам.

Выборы, так или иначе, остаются этапом, когда люди обращают внимание на наличие политических альтернатив

Например, Объединенная гражданская партия, бойкотирующая парламентскую кампанию 2012 года, сейчас активно в них участвует.

Николай Статкевич сейчас продвигает идею бойкота, хотя в 2010-м, баллотируясь на пост президента, называл неучастие в выборах «поражением без борьбы». «Обычно такую стратегию предлагают те силы и организации, которые не в состоянии собрать 100 тысяч подписей», — говорил он шесть лет назад.

К слову, в ходе нынешней кампании бывший политзаключенный № 1 попытался зарегистрировать свою инициативную группу, но получил предсказуемый отказ из-за непогашенной судимости, после чего стал призывать бойкотировать выборы.

Хождение по кругу

Чтобы понять, почему оппозиции не удается выработать единую стратегию, стоит обратиться к опыту парламентских выборов 2000 года и довыборов — 2001-го. Это был второй созыв Палаты представителей Национального собрания, но первый, когда депутаты избирались, а не назначались (в нижнюю палату первого созыва депутаты были назначены президентом из состава Верховного Совета, упраздненного по итогам референдума 1996 года).

«Тогда существовала достаточно серьезная коалиция оппозиционных партий разной идеологической направленности, и эта коалиция избрала стратегию бойкота, — напомнил в комментарии для БелаПАН политолог Юрий Чаусов.

— Кампания бойкота проводилась активно и серьезно, но в парламент попали такие люди, как Владимир Новосяд и Ольга Абрамова (оппозиционно настроенные политики. — Авт.), которые общей стратегии оппозиции сознательно не следовали».

Их пример показал, что тактика не следовать общей стратегии бойкота имеет свои плюсы и может быть эффективной.

На последующих парламентских выборах таких ситуаций уже не возникало, отметил Чаусов, а вот во время президентской кампании-2006 подобный сценарий был использован:

«Помните, как хорошо тогда отпозиционировался Александр Козулин? Оппозиция была едина как никогда, и вдруг, как чертик из табакерки, появляется достаточно радикальный кандидат с непонятными ресурсами. И это дезавуировало общую стратегию оппозиции».

По мнению политолога, к нынешней печальной ситуации оппозицию привел не только опыт прошлых кампаний. Свою роль сыграло и появление в законодательстве запрета на агитацию за бойкот выборов, который дает сторонникам бойкота основание оправдать свое бездействие.

«Хотя на практике никого к ответственности за призывы к бойкоту пока не привлекали. Только в 2012 году у ЦИК возникли претензии к некоторым положениям программ кандидатов», — напомнил Чаусов.

Оппозиция использует выборы не по назначению

Бойкот выборов может стать сильной кампанией, если бы он объединил оппозицию, отмечают аналитики. Пока же силы, неизменно выступающие против участия в выборах (например, Консервативно-христианская партия — БНФ по главе с Зеноном Пазьняком), по сути, выпали из политической жизни — их деятельность в публичном пространстве практически незаметна.

Чаусов убежден, что «выборы, так или иначе, остаются тем этапом, когда люди обращают внимание на наличие политических альтернатив». «Да, это в определенном смысле выгодно режиму, но у оппозиции нет другого выхода, кроме как сохранить свою субъектность участием в таких манипулируемых избирательных процессах», — говорит он.

Похоже, это понимают и сами политики, от которых часто можно услышать: мы, мол, участвуем в кампании, чтобы показать истинную сущность процесса и не допустить признания выборов наблюдателями ОБСЕ. Ведь если оппозиция вообще проигнорирует выборы, властям даже фальсифицировать их не понадобится.

Тот же Статкевич заявлял, что рассматривает нынешние выборы как повод для легальных акций протеста.

«Возможно, его риторика более резкая, чем у другой части оппозиции, но в принципе, все они говорят примерно то же самое: мы идем на выборы для того, чтобы использовать эту избирательную ситуацию для каких-то целей, не связанных непосредственно с попаданием в парламент», — отметил Чаусов.

«Может быть, выделяется на этом фоне кампания «Говори правду» — ее риторика смещается в нишу Либерально-демократической партии и независимых кандидатов, которые, вроде бы, и против существующего режима, но не позиционируют себя как радикальную альтернативу», — добавил политолог.

У оппозиции, безусловно, есть сильные кандидаты, которые могли бы победить при условии честных выборов. Но в целом действия оппозиционных партий выглядят, скорее, направленными не на завоевание электорального большинства, а на использование парламентской трибуны.

Не случайно многие партийные лидеры не стали выдвигать свои кандидатуры, объясняя это тем, что нынешняя кампания, мол, предназначена для молодых политиков.

Моральные ценности должны стать приоритетом для оппозиции и общества в целом

По мнению политолога Павла Усова, выработать общую стратегию оппозиция не может, с одной стороны, из-за амбиций партийных боссов и борьбы за ресурсы, с другой — из-за деструктивного вмешательства властей в процесс консолидации демсил.

«Нельзя говорить, что власть смотрит на происходящее со стороны — власть стремится создать условия, при которых оппозиционные структуры никогда не стали бы единым фронтом с общей стратегией», — отметил Усов в комментарии для БелаПАН.

Он, в частности, напомнил он, что если в 2006 году было два оппозиционных кандидата в президенты, то в 2010-м — уже восемь. В ходе парламентской кампании 2012 года оппозиция предпринимала попытку консолидации, но в итоге безрезультатно.

При этом Усов полагает, что, участвуя в избирательных кампаниях, оппозиция играет на руку белорусскому режиму:

«Заявляя, что выборов нет, оппозиция своим участием легитимизирует этот процесс. Власти используют это как для внутреннего идеологического воздействия на население, так и для внешней игры. На внутреннем рынке демонстрируется, что оппозиция есть, но не пользуется поддержкой людей. На внешний рынок показывают: у нас есть демократия, поэтому давайте развивать диалог с властью».

И ЕС, по словам политолога, это очень легко «покупает» — так было и на парламентских выборах 2008 года, и в 2015 году на президентских.

Что остается делать оппозиции в таких условиях? Консолидироваться, подчеркивает Усов. И для того, чтобы предотвратить фальсификацию, и для защиты реальных результатов выборов.

Попытки защитить результаты голосования уличными акциями, которые предпринимала оппозиция, были провальными, в том числе из-за отсутствия единой стратегии и четкого плана действий, убежден политолог.

«Сейчас вопрос уличных протестов даже не поднимается. Но если оппозиция не в состоянии защитить свой результат, реанимировать свои структуры и активизировать население, зачем она вообще участвует в выборах? Рационального ответа на этот вопрос я до сих пор не получил. Два простых ответа — амбиции и получение дополнительной финансовой поддержки со стороны западных доноров либо влияние тех же самых спецслужб, которые подталкивают оппозицию к участию в этих процессах», — считает Усов.

Консолидированный бойкот, по его мнению, может продемонстрировать моральную силу демсил:

«Оппозиция показала бы, что готова объединиться и защищать свои интересы. Тогда можно было бы говорить о каких-то дальнейших стратегиях. В этом плане бойкот имеет гораздо больше плюсов — как политических, так и моральных».

Сегодня, считает аналитик, для оппозиции и общества в целом моральные аспекты гораздо важнее «иллюзорных политических целей, которых оппозиция не достигает, участвуя в выборах».

Усов не согласен с мнением, что неучастие оппозиции в выборах позволяет властям получить признание Запада, даже не тратя усилия на их фальсификацию.

«Все эти годы доказательства фальсификаций ничего, по сути, не решали, — говорит он. — Само избирательное законодательство, отсутствие свободы слова, невозможность регистрации представителей оппозиции свидетельствует о том, что демократических выборов в Беларуси нет. Какие еще нужны доказательства?».

Эксперт уверен: если Западу геополитически выгодно продолжать диалог с Минском, выборы признают с участием или без участия в них оппозиции. Примером может быть Азербайджан, где ситуация с правами человека, пожалуй, хуже чем в Беларуси, но Запад предпочитает этого не замечать.

К тому же, добавил политолог, Запад заметно разочарован в белорусской оппозиции.

Участие в выборах как тренировка структур

В свою очередь аналитик центра «Стратегия» Валерий Карбалевич считает, что даже при отсутствии общей стратегии оппозиции лучше участвовать в выборах, чем полностью их игнорировать.

Бойкот выборов в Беларуси не имеет смысла, так как «не решает никаких проблем». «Хотя участие тоже особо не решает, но оно позволяет оппозиции тренироваться, самосохраняться, время от времени выходить к людям и общаться с ними», — отметил аналитик в комментарии для БелаПАН.

Что касается реакции Запада, то, по мнению Карбалевича, там все меньше прислушиваются к мнению белорусской оппозиции.

«Во-первых, сейчас внимание к Беларуси в принципе уменьшилось — у Запада гораздо больше других внутренних и внешних проблем. Во-вторых, по геополитическим причинам сегодня Запад взял курс на нормализацию отношения с белорусскими властями: ставки делают на сотрудничество с режимом, а не поддержку его оппонентов», — констатирует эксперт.

«Концепция цветных революций после всех событий, которые произошли в регионе, сегодня не работает, не поддерживается, потому что, как оказалось, она ведет к дестабилизации ситуации. А дестабилизация ситуации создает гораздо больше проблем, в том числе и для Запада, чем существование авторитарных режимов», — резюмировал аналитик.