«Тутэйшых» отправят на пенсию?

В четверг, 5 июля, в Национальном академическом театре Янки Купалы к юбилею белорусского классика прошел культовый спектакль «Тутэйшыя». Накануне появилась информация о том, что это последний показ трагикомедии, на которую власти уже давно точат зубы.

«Тутэйшыя» надолго исчезали со сцены Купаловского несколько лет назад. Тогда отсутствие спектакля в театральной афише объяснялось изношенностью декораций. Спустя много месяцев спектакль все-таки вернулся на сцену: декорации отреставрировали. Однако, несмотря на постоянные аншлаги, в репертуаре он появлялся нечасто.

Ни для кого не было секретом, что власти крайне недовольны этой постановкой. Слишком многое в этой пьесе остается злободневным по сей день. Параллели между не самыми положительными героями «Тутэйшых» и нынешними власть имущими вполне очевидны. А бело-красно-белое полотнище, появляющееся на сцене под овации зрителей, и вовсе приводит некоторых чиновников в бешенство.

На днях из кругов, близких к театру, «Салідарнасць» получила информацию, что по окончании нынешнего сезона спектакль будет снят с показа. По версии наших собеседников, на этом настоял один из депутатов палаты представителей Национального собрания, каленым железом искореняющий «крамолу» в театральной среде.

Попасть на спектакль 5 июля было практически невозможно. Все билеты раскупили уже за месяц, а администрация театра напрочь отказывалась давать какую-либо информацию.

— А чего это вам понадобилось попасть непременно на «Тутэйшых»? Что, других спектаклей нету? — отреагировала на мой вопрос заместитель генерального директора Алина Галуза.

Объяснив, что я хотела бы написать именно об этом спектакле, я осторожно поинтересовалась, когда же намечен следующий показ «Тутэйшых»?

— А может, его вообще не будет. Спектакль показывают к 125-летию автора. Эта постановка очень старая. Все декорации старые — батлейку уже сколько раз ремонтировали, актеры своими жизнями рискуют, забираясь на нее. Да и сами актеры уже старые, а им приходится все еще 20-летних играть.

— Но ведь можно и новый состав набрать, — попыталась парировать я.

— А это не нам с вами решать, кого набирать и что показывать. Слава богу, есть кому об этом думать.

— Так что, это последний показ «Тутэйшых»?

— А что это вы такие вопросы задаете? Вот так напишут потом в своей желтой прессе всякую ерунду…

— Так я для того и интересуюсь, чтобы проверить имеющуюся информацию и ерунды не написать, — не выдержала я, поняв, что шансов попасть на спектакль с каждым моим словом становится все меньше.

— Интересуйтесь, если вам интересоваться больше нечем, — разрешили мне и положили трубку.

У входа в театр, несмотря на дождь, народ начал собираться еще задолго до начала спектакля. Со всех сторон раздавалась белорусская речь, а над головами можно было видеть бело-красно-белые зонтики. В толпе в поисках лишнего билетика сновали молодые люди. Однако билетов не было. Ребята умоляли администрацию разрешить им хотя бы постоять в зале, купив билет на любой другой спектакль по тройной цене, но руководство было неумолимо: «Это вам не рынок, а культурное заведение».

Контролеры на входе жаловались, что сегодня приходится принимать двойной поток —многие пробовали пройти на «Тутэйшых» с билетом на другой спектакль. Администрация, со своей стороны, сделала все возможное, чтобы в зал не проникла пресса — свой отказ они мотивировали отсутствием мест, контролерам же было дано четкое указание никого без билета не пускать. Чтобы сердобольные старушки, не дай бог, не поддались искушению, за выполнением этого указания руководство следило лично, стоя неподалеку.

На мое счастье, у одной из запоздавших зрительниц не пришла подруга, и я, выкупив у нее долгожданный билет, смогла беспрепятственно пройти через контроль. Видя, что пресса-таки прорвалась внутрь, администрация попыталась преградить дорогу уже на подступах к залу, заявив, что после третьего звонка пускать запрещено. Однако моя спутница оказалась женщиной напористой. Растолкав выстроившийся кордон, она воинствующе заявила, что это в партер после звонка запрещено, а у нас билеты на бельэтаж. Нас пропустили, почему-то, на всякий случай, проверив у меня билет еще раз. Секретный объект был взят.

Из поля зрения меня, впрочем, не выпустили. Когда я достала фотоаппарат, ко мне подошли и пригрозили вызвать охрану, если я не уберу камеру. Пришлось подчиниться, хотя несколько снимков сделать все же удалось.

После такого прорыва от спектакля я ожидала уже чего угодно. Однако все прошло гладко. Зрители очень тепло принимали актеров, а реплика Микиты Зносака об отправке «в обоз последнего батьки» и вовсе сорвала шквал аплодисментов.

Кстати, свободных мест в зале действительно не было, так называемых «блатных» рассадили на принесенные откуда-то стулья, другие же и вовсе стояли у входа — значит, все-таки можно было стоять.

Когда в конце спектакля на сцене развернули бело-красно-белое полотнище, зал встал. Зазвучало привычное: «Жыве Беларусь!»

На бис актеров вызывали раз пять. Зрители упорно не хотели расходиться и забросали актеров цветами в прямом и переносном смысле. Олег Гарбуз с удовольствие собирал брошенную на сцену охапку красных с белым гвоздик.

О том, что эта постановка последняя и спектакль закрывают, можно было слышать и в коридорах театра. Но надежда умирает последней: хочется верить, что, несмотря на все происки «комиссаров», «Тутэйшыя» останутся в репертуаре Купаловского.