Суд над Андреем Санниковым. День шестой

6 мая возобновился процесс по делу экс-кандидата в президенты Беларуси Андрея Санникова, а также активистов Ильи Василевича, Федора Мирзаянова, Олега Гнедчика и Владимира Яроменко.

Экс-кандидат в президенты обвиняется в организации массовых беспорядков 19 декабря 2010 года. Уголовное наказание по данной статье (ч.1 ст.293) предусматривает до 15 лет лишения свободы.

Василевича, Мирзаянова, Гнедчика и Яроменко обвиняют по ч. 2 ст. 293 УК (участие в массовых беспорядках). Обвиняемым грозит наказание в виде лишения свободы от 3 до 8 лет.

18.40. Объявлен перерыв до 10 мая.

17.30. Следующий свидетель Вадим Кабанчук, индивидуальный предприниматель из Заславля, член БХД. Кабанчук говорит, что он прибыл на Площадь в 20 часов. Был на крыльце Дворца культуры профсоюзов. Следил за аппаратурой и за общим порядком. Он работал в команде Рымашевского.

Кабанчук говорит, что Статкевич призвал пойти к Администрации, и люди начали движение. Призывов разойтись он не слышал – очень громкой была музыка на Площади. К прорыву цепи милиции на Октябрьской площади призвали неизвестные с наушниками в ушах, говорит Кабанчук.

Битье стекла началось, когда люди только начали подходить к памятнику Ленину, кто-то уже это сделал. «Это как-то странно делалось», – говорит свидетель.

«На крыльце Дома правительства стояло несколько неизвестных людей, окруженных со всех сторон видеокамерами, и били стекла», – говорит Кабанчук .

«Была устная договоренность между кандидатами, что решение о сценарии площади будет приниматься на самой площади. Призывов к погромам, поджогам, захвату Дома правительства не было».

16.35. По поводу выхода демонстрантов на пр. Независимости 19-го декабря допрашивают инспекторов ГАИ. Допросы представителей ГАИ довольно однотипные, сообщает «Радыё Свабода».

15.15. Следующий свидетель Петр Чернобаев, главный механик предприятия «Белвестсервис». 19-го занимался обеспечением безопасности движения на проспекте Независимости в Минске, так как работал тогда в ГАИ. «Вечером получили команду выехать на проспект Независимости в районе улицы Ленина. Сказали, что люди прорвали цепь сотрудников ГАИ и вышли на проезжую часть. Видел за 5-7 метров кандидатов Санникова, Статкевича и Уса, которые просили их пропустить, Усс предлагал сделать его генералом, если пропустит. Позже кандидаты обошли сотрудников ГАИ и пошли дальше.

Чернобаев говорит, что после того как люди пошли по пр. Независимости, поступила команда от начальства сотрудникам освободить проспект. С Санниковым свидетель лично не общался, тот вел себя без агрессии, говорит бывший сотрудник ГАИ.

14.45. Суд допрашивает свидетеля Ольгу Калиновскую. Работает на частном предприятии директором. Сказала, что знает подсудимого Владимира Яроменка, который снимал у нее квартиру. Заключила договор и отдала ключи 17 декабря 2010 года. В 2011 году Владимир заплатил коммунальные услуги и отдал ключи. В квартире в отсутствие нанимателя видела визитки Рымашевского, спальный мешок. Зашла в квартиру, потому что его телефон не отвечал. Потом узнала, что он в тюрьме.

Мирзаянов поинтересовался, зачем вызвали этого свидетеля. Судья нервно ответила, что это ее решение, сообщает «Радыё Свабода».

14.38. Следующий потерпевший — Ксендзов, милиционер. Был в резерве на Октябрьской, потом перенаправлен на площадь Независимости, поскольку «там грубо нарушался общественный порядок», сообщает “Наша Ніва”.

В Ксендзова якобы сорвали шлем, били в плечо. Потом коллеги его отбили от толпы демонстрантов. Чем били, Ксендзов не помнит.

14.30. «Что-то вспыхнуло очень быстро, но что это было, я не знаю», — говорит Масальский.

«Не могу сказать, митингующие действовали организованно, или единолично». Масальский утверждает, что активных участников Площади было даже больше, чем сотрудников спецназа.

14.19. Пострадавший — Сергей Масальский, милиционер. Находился на Октябрьской, а затем был переброшен (примерно, в 22.00) на площадь Независимости.

— Били по щитам ногами, удочками. Я был вытянут из ряда группой людей. Нанесли удар чем-то тяжелым по голове. Потом наши пацаны оттащили обратно в ряд.

14.10. Процесс продолжился. Появились еще двое пострадавших (один из них в форме спецназа), а также трое свидетелей.

12.59. Абвешчаны перапынак да 14.10.

12.39. «Мне нанесли удар. Могу с определенностью сказать, что это была арматура. Ударили немного выше колена. Я сужу по силе удара, по разрывах на обмундировании, по телесным повреждениям. Думаю, она была заточенная или обрезанная по углам», — сказал Моисеев, дополнив, что удар был нанесен со стороны толпы, сообщает «Наша Нiва».

— 10-15 человек брались за руки. Они были подготовленными, они знали наши слабые места. Действовали согласованно, — дополнил опрашиваемый.

12.33. Моисеев прибыл на службу в 16-17.00. Получил инструктаж, а затем находился за Дворцом республики, в резерве. Говорит, что там находился до 23.00. Все время они были в служебном транспорте.

— Мы расположились за памятником на площади Независимости. Нашей задачей было не допустить людей к Дому правительства, — сказал он.

12.27. Булавацкий сказал, что видел облако белого порошка около Пилипейко. Оружия не видел. «Пострадавший» допрошен. Следующий свидетель — милиционер Игорь Моисеев.

12.14. По словам Булавацкого, с его головы стащили каску. Больше он ее поднять не смог. После этого якобы его начали избивать.

— Скорохода втянули в толпу, а Пилипейку свалили, — говорит Булавацки.

12.08. «На нас полетел лед и бутылки. На моих глазах вытащили сотрудника из колоны. Поставили ему подножку, били. Мы оттеснили демонстрантов».

11.59. Следующий потерпевший — спецназовец Булавацкий.

19 декабря он заступил на службу примерно в 14.00. Находился в спецтранспорте за Дворцом республики. В машине они сидели до девяти-десяти вечера.

Потом выехали в сторону площади Независимости.

— Была команда, что толпа пытается попасть в Дом правительства, ломая двери. Нам нужно было защитить здание, — сказал он, сообщает «Наша Ніва».

11.54. «Позвольте оставить зал суда, — говорит Кашталанав. — Мне еще в Московский ехать ».

11.31. Санников активно задает вопросы. Коштоланов не отвечает, кто ему дал команду защищать Дом правительства.

11.25.

— Люди возмущались на Площади, — говорит Коштоланов.

— А что они кричали? — спрашивает Санников.

— «Жыве Беларусь».

— Так это что, возглас возмущения?

— Нет, — вынужден согласиться спецназовец.

11.21. «Когда граждане увидели, что нас немного, то попытались прорвать цепь. Был огнетушитель. Бросали какие-то бутылки с жидкостью. При силовой попытке прорыва использовали удочки, черенки. Пытались нанести ими травмы, — рассказывает Коштоланов. — Я знаю, что потом валялись лопаты, ледоруба. Дубинки мы начали применять, когда начались попытки прорыва».

11.10. «Мы двинулись к вокзалу. Доехали до университета. Увидели, что на крыльце Дома правительства было человек сто. Вся площадь Независимости была занята людьми. Мы выстроились в боевом порядке, чтобы не допустить дальнейших провокаций. В момент выхода нам противостояли демонстранты».

Коштоланов говорит, что почувствовал удар в бедро, но не придал этому значения, поскольку выполнял задание.

— Стекло было разбитое, двери, слева, справа. Все было разбито. Когда мы вышли, то граждане продолжали бить, потому что не заметили, что мы рядом, — сказал он, сообщает «Наша Нiва».

11.04. Коштоланов с 18.00 до 20.00 был в резерве у Администрации президента. Тем не менее, он периодически выходил на площадку у Дома офицеров, чтобы наблюдать за событиями на Октябрьской площади.

«Площадь была полностью занята, а людей я не считал, — озвучил спецназовец. — Я так понимаю, что граждане собирались захватить Дом профсоюзов, поэтому нас переместили внутрь здания. Я был внутри, поэтому не слушал речи, а разрабатывал тактику защиты.

11.00. Епифанов допрошен. Следующий потерпевший заместитель командира полка милиции специального назначения — Коштоланов.

10.53. Епифанов путается в показаниях. Сначала говорит, что его ударило что-то тяжелое и металлическое. Тем не менее, боли он не почувствовал. Адвокат Ковалевская спрашивает, как он может знать, что это был металлический удар, если он его не увидел и боли не почувствовал.

— Видел чуть-чуть. Но какой формы — не видел, — ответил спецназовец.

10.49. У Епифанава спрашивают, мог ли ему нанести травму кто-то из коллег.

— Вылетело что-то из толпы и ударило меня. Конкретно эту травму они причинить не могли. Я боли совсем не чувствовал. Моя задача была выполнить приказ, а уже потом на это обращать внимание, — ответил Епифанов.

10.41. Судья зачитывает показания Епифанава, которые тот давал в ходе предварительного следствия, так как в них есть существенные противоречия.

Согласно показаниям Епифанава, 19 декабря он находился в машине семь часов. Под протоколом допроса нет его подписи, но он утверждает, что это его показания.

10.31. «Видел на Площади металлические предметы, но немного. Может быть, пять-десять. Огня и возгораний я не видел», — говорит милиционер Епифанов.

10.23. «Вы говорите, что никого не трогали. Может вам показать видео?» — спрашивает Гнедчик.

«Когда мы стояли спиной к Дому правительства, то ничего не было, а потом, возможно, что-то и было, но я не видел».

Епифанов говорит, что голосовал заранее, не в основной день выборов. На вопрос Санникова, ориентировали ли Епифанава заранее о событиях на Площади, пострадавший говорит, что не помнит.

10.20. Подсудимые и адвокаты против допроса подсудимых, так как, по их мнению, сначала нужно обсудить видеоматериалы, которые являются главными доказательствами по делу. Но судья решила приступить к допросу потерпевших и свидетелей.

Первый пострадавший – Анатолий Епифанов, милиционер спецназа.

Он говорит, что 19 декабря нес службу на Октябрьской площади в автобусе. «Наша задача была сидеть в резерве. Около 22.00 поступила команда выехать к Дому правительства. Потом была команда в боевом порядке выбежать и стать спиной к Дому правительства, в случае если пойдут люди – оттеснять».

– Физическую силу я не использовал. Не скажу, что были попытки прорыва, да, люди подходили, пытались трогать и отходили. Никаких предметов в руках митингующих не видел. Во время перехода к улице Советской получил удар по колену чем-то тяжелым. Я не знаю, кто это ударил, может, и митингующие.

Вчера стало известно, что депутат бундестага от партии «Зеленые» Марилуизе Бек выразила опасение, что Андрею Санникову грозит «катастрофический тюремный срок». Она назвала Санникова «особым бельмом на глазу Александра Лукашенко», сообщает «БелаПАН».

– В Европе нет другой страны, где царит такой необузданный произвол и попирают демократические, а значит, и европейские ценности, — заявила немецкий депутат.

5 мая, как сообщает charter97.org, судья Наталья Четвертакова попыталась продлить заседание до 22.00. В 18.30 она объявила пятиминутный перерыв и предложила продолжить рассмотрение дела: якобы у суда ограничен доступ к видеоаппаратуре и использовать технику можно только поздно вечером.

Андрей Санников заявил протест, сказав, что они находятся в суде с 8 утра без перерыва и пищи и не в состоянии следить за ходом процесса в таких условиях. Поэтому судья вынуждена была перенести заседание на следующий день.

Подробности пятого дня процесса читайте здесь.