«Совсем другое дело, когда возникнет вопрос, что и мой сын должен идти на войну»

— Если судить по тому, что сообщают социологи, то в России и в Беларуси действительно отличается отношение к происходящему, — подтвердил в экспресс-комментарии «Салідарнасці» медиаэксперт и политический обозреватель Павлюк Быковский. — Для значительной части аудитории в России речь не идет о войне, они считают, что они дают отпор «киевской хунте националистов», которые угрожали либо ДНР и ЛНР, либо России.

У них сформирована картина мира, в которой весь мир против них, и они вынуждены защищаться, давать сдачи. На мелочи, вроде того, что они дают сдачу первыми, не обращают внимание.

Для белорусской аудитории в последнее время госСМИ вроде бы дают неразбавленный российский контент. Это важно, потому что в 2014 году они давали меньше российского контента о событиях в Украине, аннексии Крыма. Давали еще и позицию Киева, избегая при этом слов, которые маркируют отношение к происходящему, не говорили «хунта», «националисты», «сепаратисты», «террористы», «ополченцы».

Сейчас примерно с ноября, мы видим, как белорусские госСМИ не только транслируют кремлевскую позицию, но еще и сами добавляют те же эпитеты, которые использует кремлевская пропаганда. Сейчас у них входу слова «хунта», «националисты», «нацисты», «фашисты» и тому подобное.

По словам эксперта, проект Media IQ отмечает изменения и внутри контекста белорусской пропаганды.

— Это появление милитаризации сознания. Несмотря на то, что в общественном сознании белорусов присутствует постулат «абы не было войны», пропаганда еще осенью начала говорить о том, что есть угроза войны, что мы вынуждены будем воевать, что я направлю своего сына воевать, я буду им гордиться. Это все говорили по госТВ.

Александр Лукашенко говорил об угрозе, которая может прилететь Беларуси сначала со стороны Польши и даже Литвы. А после начала учений «Союзная решимость» пропаганда полностью переключилась на угрозу со стороны Украины. Людей убеждали в том, что есть агрессивные планы Киева напасть на Россию и на Беларусь, что выглядело довольно странно.  

Примерно так же, как и заявление Лукашенко во время миграционного кризиса о том, что оружие мигрантам якобы поставляли украинцы. Так и осталось непонятным, какими окружными путями они это осуществляли и чем занимались наши спецслужбы, — напомнил Быковский.  

По данным эксперта, 40% белорусов смотрят телевидение, которое сильно влияет на их сознание. 

— Из-за такого охвата аудитории влияние пропаганды достаточно серьезное. Эти люди сталкиваются с повторением одних и тех же объяснений, что происходит, как происходит. Используется альтернативная номинация, которую предложил Кремль: вместо «война» — «спецоперация». Утверждается, что российская сторона не бомбит мирные гражданские объекты, а что это якобы нацистская хунта в Киеве сама устраивает такого рода провокации, сами разбомбили Харьков и т.д. И для части аудитории это выглядит вполне возможным, потому что другой картинки они не видят.

Еще у части аудитории уже есть представление о том, какая может быть роль России и Владимира Путина. Они привыкли считать, что Россия — хорошая страна, которая никогда ни на кого не нападает. Что это страна, которая несет культуру, что она богатая и сильная. И в их картине мира совершенно не укладывается то, что российская армия может нарушать правила ведения войны, варварски относиться к мирному населению, что подпадает под военное преступление. Это не укладывается в их голове и такую информацию многие просто не готовы принять.

Эксперт указывает на причины, по которым одна и та же пропаганда находит у людей разный отклик.

— Стоит отметить, что белорусские госСМИ не пользуются высоким доверием у зрителей. Но в данном случае важно, что ту же картину мира сейчас дают и российские СМИ, которые доступны белорусской аудитории.

Если, например, вначале 2020 года во время первой волны коронавируса эти картины не совпадали и в Москве к коронавирусу относились категорически по-другому, то сейчас картины полностью совпадают.

Однако белорусы пока не столкнулись на личном опыте с тем, что наши солдаты воюют на территории Украины. Для нас эта история выглядит пока еще абстрактной. Да, с нашей территории российская армия воюет, это может нравиться или не нравиться, есть разные позиции, в том числе и те, кто считает, что российская армия поступает справедливо и правильно.

И совсем другое дело, когда возникнет вопрос, что и мой сын должен идти туда, то есть вопрос от абстрактного перейдет в разряд личных. И это уже сильно изменит отношение к происходящему.

Как ни пыталась белорусская пропаганда повлиять на эту позицию, но, я думаю, что ничего не получилось. И особенно серьезно это будет восприниматься, когда наступит реальная перспектива участия наших солдат. Тогда невозможно будет избежать оценки происходящего, и она вряд ли будет позитивной. А, судя по мониторингам в соцсетях, я не вижу, чтобы белорусы изменили свою позицию по этому поводу, — говорит Быковский.

Как политический обозреватель, он объясняет, почему белорусы не готовы менять своего мнения, даже вопреки усилиям пропаганды.

— У украинцев есть мотивация — они защищают свою Родину. У россиян есть мотивация — они считают, что совершают справедливый акт возмездия, их к этому готовили, кто-то в это верит, кто-то — нет, но это та работа, под которой они подписались.

Пропагандистская работа в белорусской армии тоже явно велась о том, что в Киеве националисты и это плохо. Но в Беларуси, в отличие от России, очень много людей ездили в Украину и имеют там родственников. В том числе и сами военные. Поэтому сейчас об их настроениях судить сложно. Но мы реально это поймем в тот момент, когда, не дай Бог, поступит приказ наступать на Украину. Потому что выполнять требования вышестоящего начальства по поддержке российской армии на территории Беларуси — это одно.

А вот для реального боевого столкновения требуется значительно большая мотивация, и этой мотивации может не хватить, потому что для нас это однозначно чужая война.

Другое дело, что эту мотивацию могут создать при помощи военной провокации. Это дело не новое. И если в этой провокации белорус станет жертвой, то военных можно будет убедить в том, что они вынуждены защищать родину, — считает Павлюк Быковский.