Сотрудник госканала рассказал, как над ним издевались в милиции

В изоляторах и больницах Минска находятся люди, которых задерживали и избивали после выборов. Мы поговорили с одним из них, который и близко подходить к протестам не собирался.

Фото Дмитрия Ласько, kp.by

«Я пытаюсь объяснить ОМОНу, что просто иду домой. Они заржали и говорят «Ну, значит, не повезло!»

В одной из палат Больницы скорой медпомощи лежит Олег (имя заменили по просьбе парня) – работник государственного СМИ. У парня сотрясение мозга и множество синяков и ссадин на теле.

В ночь после выборов 9 августа он не работал, провел домой девушку и пошел домой, на проспект Победителей. Было около трех часов ночи.

- К тому времени все митинги успокоились, город был тихий, я шел один. Спросил у сотрудника милиции (хотя язык больше не поворачивается так сказать), можно ли здесь перейти, чтобы попасть домой. Он ответил «Да, проходи».

По дороге вижу: стоят около 10 автозаков и куча омоновцев, не менее 100 человек. Видно, у них пересменка была.

Через пару десятков метров у одного из них спрашиваю, можно ли здесь пройти. В ответ слышу: «Попробуй». И через пару шагов мне прилетает дубинка под ногу.

Я падаю, меня подхватывают, и начинается страшнейший мат-перемат. Кричат «Давай, с*ка, пароль от телефона!»

Я в шоке пытаюсь им объяснить, что просто иду домой и никому ничего не сделал плохого. Они заржали и говорят «Ну, значит, не повезло!».

Закинули меня в микроавтобус и начали бить около пяти омоновцев. Били страшно – берцами в лицо, дубинками, кулаками. Все это сопровождалось матом и угрозами в адрес меня, родных, мамы…

Парня обыскали и нашли документы – пропуск на работу и паспорт. Олег признается: подумал, что его отпустят, когда увидят документы.

Но неожиданно силовики стали кричать: «Сколько тебе платят?», «Ты меня свергать приехал?»

- Один из омоновцев говорит «Вот, с*ки, у всех документы с собой». У меня были польские визы, и эти недалекие люди начали орать, что я польский журналист, который приехал президента свергать и писать про протесты. Хотя в пропуске было написано название государственного СМИ.

И меня начали бить с еще большим остервенением. Стали орать: «Мы тебе сейчас палку в ж*пу запихаем».

Думал, это просто угрозы, но меня положили на живот, раздвинули ноги и попытались запихнуть палку. В итоге просто порвали трусы и стали снова месить меня ногами.

В какой-то момент я почти отключился, и меня куда-то повезли. Вскоре я понял, что к военврачам. Те подняли меня за волосы, посветили в лицо фонариком – смотрели кровоподтеки во рту. Говорят: «Его еще немного можно побить, но не сильно».

И меня снова стали бить. Я не знаю, сколько это продолжалось, но по ощущениям, не один час.

После избиений в автобусе журналиста привезли обратно к стеле «Минск – город-герой» и выбросили из автозака на землю. Там же он увидел много лежавших на земле людей с наручниками на руках.

- На меня даже наручники не стали надевать – я был просто куском биомассы. Помню, в меня летит нога омоновца и останавливается в сантиметре. У меня не было даже сил дернуться – и он понял, что дальше бить нельзя.

«Не дашь пинкод от телефона – пойдешь по 328 статье: найдут у тебя сверточек, и сядешь на 10-20 лет»

Затем приехали сотрудники милиции и нацепили на Олега наручники. Парень рассказывает: периодически отключался, помнит только, что ехали долго, с остановками и пересадками из одного автозака в другой. Во время пересадок продолжали избивать: сотрудник милиции, омоновец, кто-то в джинсах и кедах…

- Затем меня привели в спортзал Фрунзенского РУВД, там была толпа задержанных. Меня тоже поставили на колени головой в пол, руки за спиной в наручниках.

Так мы простояли не меньше 13 часов. Напоминаешь, что по закону твоих родных должны оповестить о задержании в течение трех часов – шлют на три буквы.

Парень вспоминает, что там же всем провели допросы и дактилоскопию. Задержанные под видеозапись рассказывали, кто они, где работают. Один из сотрудников сказал: «Так ты ж наш, с госканала!» Впрочем, это ничего не изменило – милиционеры объяснили, что приказ был «вязать всех».

- Помню, подошел один из сотрудников с красивыми золотыми запонками. Меня еще раз избили за то, что не назвал пинкод от телефона. Стали угрожать: «Не дашь пинкод - пойдешь по 328 статье».

Я никогда ни к какой ответственности не привлекался, поэтому даже не в курсе был, что за статья. Объяснили: «Найдут у тебя сверточек, и сядешь на 10-20 лет». Я в состоянии аффекта ответил: «Можете хоть убивать, мне все равно».

Были пытки, из банального – заламывали руки подолгу, били в одну и ту же точку. Грозились прострелить ноги, вывезти в лес. Ставили берцы на лицо и начинали крутить пяткой. Говорили: «Никто даже не знает, куда тебя забрали». Долго прижимали ладони дубинками к стене, чтобы была адская боль.

Я видел, как пытали других, но мне даже рассказывать этого не хочется… Человек в здравом уме никогда такого делать не будет.

Впрочем, даже там нашлись люди честные – майор в возрасте, который опускал глаза постоянно, видя все это. Один милиционер отводил людей в туалет и не избивал.

Затем был старенький автозак, куда закинули столько человек, что они могли только стоять.

- Машина проезжала пять метров и останавливалась. Так было почти полтора часа. Куда мы ехали – никто не знал. Думали, специально нас мурыжат, а потом отпустят.

Дышать было нечем, и один парень потерял сознание. Мы звали милиционеров – они не реагировали. Следующим в отключке был уже я.

Очнулся в жодинской тюрьме. Помню, подъезжаем, и один парень в ужасе произносит: «Зона».

Там всем сообщили, что меняют статьи, по которым их будут судить, с участия в массовых беспорядках на мелкое хулиганство и сопротивление сотрудникам милиции.

- Я был совсем никакой, еще и не спал двое суток. Меня забросили в камеру на 12 человек, я смог 3 часа поспать, потом – в камеру на 30 человек. Мы пытались поддерживать друг друга, уступали койки самым избитым.

Врачей не приводили, хотя у одного из задержанных вся рука опухла и увеличилась втрое. В камере был фельдшер, он пытался помочь, хотя никаких подручных средств и лекарств не было.

В тюрьме нас даже кормили, хотя непонятно было, что это и за кем ты доедаешь. От хлеба пекло во рту, но когда ты голодал два дня – и не такое съешь. Но могу сказать спасибо конвоирам в Жодино за то, что практически не избивали, просто унижали.

Потом был суд, который проходил в той же тюрьме: в камере показали на некоторых людей и вывели их. Олега не назвали, он остался в камере – на следующую ночь его освободили.

- Мы даже не знали, что нас освобождают. Нам сказали: «С вещами на выход», – и стали бить дубинками.

У меня был рюкзак – я нашел его. У меня, к счастью, ничего не пропало. Но у некоторых пропали деньги и вещи, ключи, часы. Я сам видел двух латышей, вещи которых «потеряли». Один белорус не нашел 800 долларов, многие не нашли своих телефонов. У тех, кто телефон нашел, экран был разбит дубинкой.

Выйдя наружу, парень признается, что не ожидал увидеть столько волонтеров. Многие предлагали отвезти его домой, подбегали заплаканные женщины и показывали ему фотографии с вопросом: «Видел ли ты моего ребенка?».

Спустя больше трех суток кошмара он оказался дома – синяки кое-где уже стали желтеть, но грудная клетка и голова сильно болели. Выпил полбутылки виски, чтобы успокоиться.

- Встал утром – перед глазами темнота, ухо стало плохо слышать. Мигрень была жуткая, таблетки не помогли. Пришлось ехать в больницу. Врачи сказали, что сотрясение мозга, оформили, чтобы выяснить, что с ребрами.

Мне жалко медиков – не представляю, как они теперь будут зашивать и собирать по запчастям всех покалеченных нашими силовиками. Медики тут уже шутят, что синий цвет задницы – это нормальный, других они просто не видели последние дни…

ВАЖНО!

Круглосуточная горячая линия для пострадавших – +375 44 709-79-11.

Вы также можете подать заявку инициативе BY_HELP на получение единовременной материальной помощи по адресу: https://bit.ly/3gQmgbRhttps://bit.ly/3gQmgbR

Если вы столкнулись с насилием со стороны силовиков и готовы рассказать об этом – пишите или звоните на номер +375 29 222-91-00.