Слюнькин: «Уверен, что Швейцария не просто так согласилась прислать посла»

— Стало ли для вас это событие неожиданностью?

— Честно говоря, для меня это было очевидным. Я был уверен, что швейцарцы не просто так согласились на то, чтобы приехать и вручить верительные грамоты. Я уверен, что это решение было принято еще до того, как посол Швейцарии приехала в Беларусь.

Думаю, без этого они не дали бы согласие на вручение грамот.

К слову, верительные грамоты еще не вручены (Кристина Хонеггер-Золотухин вручила Владимиру Макею копии документа — Ф.), но это часть сделки между двумя правительствами.

— То есть, посол Швейцарии ехала в Беларусь согласно какой-то договоренности, наверняка?

— Я уверен, что контакты были, они прорабатывались по дипломатическим каналам. Обе стороны в любом случае знали, кто чего хочет. Белорусская сторона знала, что Швейцария хочет освобождения Натальи Херше, зная при этом, что она отказывается подписывать просьбу о помиловании. А швейцарцы знали, что Лукашенко хочет этих грамот. И они пошли на этот шаг.

Поэтому я уверен, что все было решено заранее.

— Насколько оправданным вам видится способ спасения своих граждан любой ценой, когда посол отправляется в страну вопреки мнению и позиции других европейских стран?

— Тут можно говорить о нескольких аспектах. Во-первых, главное слово в вашем вопросе — «любой». Мне кажется, что любую цену в таких ситуациях платить нельзя. Очевидно, что белорусские власти на этом играют. Они в принципе могут захватить сколько угодно политзаключенных, чтобы потом ими торговать.

Но, как и в рыночной экономике, такая схема работает только тогда, когда есть покупатели. Когда их нет, то и цена «товара» — политзаключенных, невинных людей — будет невысокой.

Как только такая страна-покупатель появляется, этот факт начинает стимулировать подобный «бизнес».

С другой стороны, есть такая вещь, как ответственность каждого государства за судьбу своих граждан. И, конечно, Швейцария не должна думать о судьбе граждан Беларуси, России или других стран, которые сейчас находятся в белорусских тюрьмах по политическим мотивам. Они в первую очередь заботятся о своей гражданке.

Есть тут и такой особенный аспект: мы не знаем отношение к произошедшему самой Натальи — хотела ли она приезда в Беларусь посла Швейцарии, чтобы ее страна заплатила за освобождение такую цену.

Третье измерение — международное. Эта история разрушает нелегитимность Лукашенко на Западе. Конечно, власти Швейцарии говорят, что, вручая грамоты, они не признают таким образом власти Беларуси, что это, якобы, символичный протокольный аспект. Что они в принципе не признают правительство, а признают государство.

Но мы знаем, что это происходит только сейчас, швейцарцы не присылали посла раньше, этого не происходило достаточно долго. И в обмен на это происходит освобождение Херше.

Швейцарское правительство прекрасно понимает, что своим шагом легитимизирует Лукашенко, сколько бы ни говорило, что данный шаг не имеет такого значения. Так они платят за свободу своей гражданки.

Мне кажется, моральный аспект здесь зависит от того, с какой точки зрения мы смотрим на эту историю. Если смотреть на это, как на выход на свободу невиновного человека — это, безусловно, хорошо. Если же мы знаем, что Лукашенко продолжит торговать людьми, хватать других, чтобы выторговать, возможно, более высокую цену, это повлияет на судьбы тысячи других политзаключенных, то это непозволительный, недопустимый шаг.

— Что даст белорусским властям эта их уступка? Способна ли разовая акция подтолкнуть Запад хотя бы к намеку на восстановление диалога?

— Я думаю, что этот диалог идет. Но есть отличие между сегодняшней ситуацией и тем, что происходило после событий декабря 2010-го, когда большинство политзаключенных были освобождены.

Тогда правительство Лукашенко было готово идти на гораздо большие уступки. И западные страны были гораздо более настроены прощать Лукашенко, забывать некоторые вещи. Тогда они, напомню, требовали не только освобождения, но и реабилитации политзаключенных. Реабилитации не дождались, а разморозка отношений с белорусскими властями все равно произошла.

Сейчас ситуация иная. Лукашенко требует разговаривать с ним на его условиях. Вот он выставил одно из них — вручение верительных грамот. Одной из позиций Запада было непризнание легитимности белорусского правителя. Швейцарцы сейчас, по сути, это сделали, сколько бы ни утверждали обратное.

Кроме того, Лукашенко не готов освобождать людей пачками, условно говоря, только за какой-то телефонный звонок или другие контакты. Он хочет, чтобы Запад отказался от признания его нелегитимности, от требования провести новые выборы и прекратить репрессии.

Мы видим, что ни одно из этих требований, выставленных еще в августе-сентябре 2020-го, он не выполнил. Для него важно, чтобы диалог с Западом, если он и возобновится, проходил согласно его пожеланиям.

А это значит, что репрессии не прекратятся, политзаключенные, как минимум, главные его конкуренты, представляющие для него опасность, продолжат сидеть. И, конечно же, никаких новых выборов.

Готов ли Запад идти на такие условия? Мне кажется, что нет. Безусловно, контакты дипломатические они поддерживают. И то, что какие-то небольшие результаты прощупываются, думаю, в будущем мы еще увидим.

Но очевидно то, что обе стороны стали на своих сильных позициях и не готовы уступать. Для Запада это скорее вопрос репутации, чем принципов, мне кажется. А для Лукашенко сегодня это вопрос его выживания, в отличие от прежних историй, когда он не чувствовал угрозы в собственных уступках.

— В белорусских тюрьмах сидят активисты опального Союза поляков. Может ли опыт Швейцарии вдохновить польское правительство на какие-то подвижки в отношениях с официальным Минском ради их освобождения?

— Определенные уступки уже были сделаны. Если не торг, то обсуждение по линии спецслужб произошло, когда были освобождены и вывезены в Польшу активистки Союза поляков.

Мы до сих пор не знаем, в чем уступили тогда поляки, что за это получила белорусская сторона. Точной информации у меня нет. Но очевидно, что это было сделано не за просто так.

Верительные грамоты посол Польши точно не будет вручать. Как минимум до тех пор, пока ситуация в Беларуси не начнет меняться очевидным образом. Даже если понимать, что режим Лукашенко при этом сохранится, ситуация должна измениться, чтобы такую уступку можно было продать своему обществу, белорусам, Западу. Чтобы это не выглядело отказом от своих ключевых принципов.

А вот какие-то небольшие прагматические, дипломатические контакты уже есть. И это не только про Польшу, но и про другие страны, не только европейские, можно вспомнить тот же Израиль. 

Так или иначе, каждая страна прежде всего думает о собственных национальных интересах. И когда они видят, что можно чего-то достичь, сохранив лицо и не потеряв многое, они пойдут на это.

Но при этом не стоит ставить знак равенства между потеплением в отношениях и такими вот локальными историями.