Сивицкий: «Белорусский вопрос обсуждался не для галочки»

Эксперт – о том, что осталось за официальным отчетом о переговорах Путина и Байдена.

Фото Alexander Zemlianichenko / AP

— Показательно, что Беларусь обсуждалась в блоке вопросов региональных конфликтов и кризисов, наравне с ливийским, сирийским, венесуэльским, нагорно-карабахским, украинским кризисами, — отметил в экспресс-комментарии «Салідарнасці» руководитель Центра стратегических и внешнеполитических исследований Арсений Сивицкий. — Это говорит о том, что наш вопрос обсуждался не для галочки, и что, в целом, у Москвы и Вашингтона существует понимание того, что белорусский кризис действительно превратился в международную проблему.

Собеседник считает, что, хоть приоритетность темы белорусского вопроса уступала остальным, тем не менее, ему было уделено достаточно внимания для того, чтобы стороны достигли какого-то промежуточного решения:

— Понятно, что ожидать того, что Путин или Байден полностью прольют свет на характер этих договоренностей публично, не приходится. Большинство тем обсуждалось в конфиденциальном формате, так как их было очень много и стороны не всегда по всем могут занять открытую публичную позицию. Белорусский вопрос относится к таковым.

Тем не менее, по его мнению, план разрешения белорусского вопроса имеется как раз у российской стороны, которая на переговорах пыталась заручиться поддержкой Запада.

— Очевидно, что у Москвы есть некое свое видение, свой план, как разрешить политический кризис в Беларуси. Основные его пункты содержатся в так называемых «сочинских договоренностях» сентября прошлого года, и они предполагают, что белорусский лидер должен пойти на общенациональный диалог с оппозицией, начать политическую реформу через изменения Конституции, и, соответственно, провести новые выборы, не участвуя в них.

Кремль безрезультатно пытался продавить этот сценарий, и к концу прошлого года, когда Лукашенко смог стабилизировать политическую ситуацию за счет брутального подавления протестов и репрессий, исчерпал инструментарий политико-дипломатического давления, и понял, что таким образом принудить Лукашенко к выполнению сочинских соглашений не получится.

Поэтому, думаю, в качестве альтернативы в Москве готовы более жесткие подходы. Но их боялись реализовывать из-за риска американских санкций. Потому что жесткие шаги могут расценить как вмешательство во внутренние дела Беларуси с целью подрыва ее суверенитета и независимости.

С этой точки зрения, саммит был очень важен для Кремля, чтобы не только выверить позиции, но и получить своего рода «зеленый свет» на реализацию вот этих более жестких подходов.

Думаю, что белорусский вопрос обсуждался именно в таком формате и не исключаю, что в дальнейшем синхронизация действий между Россией и Западом в отношении Беларуси будет нарастать, — прогнозирует аналитик.

Прежде всего, он имеет ввиду синхронизацию экономического давления, последствия которого белорусы смогут ощутить уже осенью.

— Россия будет, по сути, синхронизировать свое экономическое давление на Минск с санкционным прессингом со стороны Запада, который предполагает и введение секторальных санкций. И мы видели, что Москва уже по факту это делает — сокращает поставки нефти, снижает транзит газа якобы из-за вторичных американских санкций.

По мере усиления давления со стороны Запада Кремль будет играть на этих санкциях для того, чтобы оправдываться за непосредственно свои какие-то шаги по давлению на официальный Минск.

Очевидно, что Александр Лукашенко исчерпал финансовый ресурс поддержки со стороны Кремля, и в случае эскалации санкционного давления со стороны Запада уже осенью можно ожидать очень серьезного социально-экономического кризиса, которым, безусловно, Москва воспользуется для того, чтобы вмешаться во внутренние дела Беларуси и довести отстранение Александра Лукашенко от власти до конца, — полагает эксперт.

Наряду с экономическим давлением, опираясь на факты новейшей истории, аналитик не исключает и других сценариев для смены власти в Беларуси, вплоть до силового.

— Проблема в том, что, чем дольше длится белорусский кризис, тем больше это чревато дополнительными издержками для России в виде грозы распространения санкций со стороны Запада и на нее. А это тот сценарий, которого Москва пытается избежать, поскольку наоборот хочет выйти на траекторию некой нормализации отношений с западными странами, особенно с США.

А инструментарий внешней политики России позволяет вмешиваться в политические кризисы и решать их достаточно жестко, включая применение силы. Вспомните, как это происходило во время переворота в Кыргызстане в 2010 году, когда политический кризис вынудил тогдашнего президента Бакиева бежать из страны.

Допустим, Януковича в феврале 2014 года просто приехали, посадили в вертолет, не спрашивая, хочет он или нет, и перевезли в Ростов.

Более того, есть пример, когда Кремль реализовал подобные подходы не в одностороннем порядке, а в координации с западными партнерами. Это создание так называемой антиолигархической коалиции между Москвой, Вашингтоном и Брюсселем для разрешения молдавского политического кризиса 2019 года.

Показательно, что автор того решения по Молдове принимал участие и в переговорах в Женеве как раз во время обсуждения блока региональных конфликтов. Я говорю про замглавы администрации президента РФ, куратора постсоветского пространства Дмитрия Козака. Его присутствие было обусловлено не только обсуждением украинского, но и белорусского вопросов, — предположил Арсений Сивицкий.