Шрайбман: «Зачем Путину одной рукой удовлетворять экономические хотелки Лукашенко, а другой якобы атаковать союзника боевыми дронами?»

— Дроны, которые сбиваются и которые люди видят, снимают и обсуждают в локальных чатах, — это, конечно, новый раздражитель для беларусов, — говорит Артем Шрайбман в экспресс-комментарии «Салідарнасці». — И каких бы взглядов ни придерживался человек — пророссийских-антироссийских, провоенных-антивоенных — это никто воспринимать позитивно не может.

А, учитывая то, что большинство беларусов все-таки настроены против войны, это негативно сказывается на самоощущениях людей, на их тревожности.

Если допустить, что такие эпизоды станут системой и будут происходить в разных районах страны, это поставит под угрозу главный идеологический миф, на котором базируются сегодняшние остатки социального контракта в Беларуси.

Миф о том, что Лукашенко способен удержать страну от вступления в войну и обеспечить ей мир и это самое, уже ставшее нарицательным «мирное небо».

Другими словами, отношение к залетающим дронам целиком будет зависеть от последствий. Одно дело, если их просто будут где-то сбивать или даже если что-то упадет на какую-то нежилую постройку.

Однако если, не дай бог, случится какая-то трагедия в результате падения дрона, разумеется, это многократно усилит тревожность и раздраженность людей.

Пока, к счастью, ничего подобного не было. Полагаю, что решение сбить дрон в Гомельской области как раз и было связано с тем, что он оказался слишком близко к жилой застройке и вообще к городу.

Но, понятно, что чем ближе избирательная кампания, тем меньше Лукашенко заинтересован в таких нарушителях спокойствия над головами беларусов.

— Может Лукашенко как-то повлиять на ситуацию с залетающими дронами?

— У него здесь ограниченная свобода маневра. Я не специалист, но, судя по всему, дроны залетают из-за каких-то технических особенностей или неполадок.

Возможно, это вызвано тем, что при таких массированных атаках часть БПЛА могут сбиваться с траектории, либо их уводит с траектории средствами радиоэлектронной борьбы.

В таком случае для прекращения происходящего Лукашенко должен или сам сбивать все, что залетает в нашу страну, или договариваться с россиянами, скажем, о том, чтобы они не обстреливали территории, прилегающие к Беларуси, чтобы эти дроны до нас не долетали.

Однако здесь стоит отметить, что, выбирая между спокойствием Лукашенко и достижением своих военных задач, Россия, естественно, выберет второе.

Поэтому не думаю, что ради Лукашенко они будут снижать интенсивность обстрелов или менять их географию.

Но, возможно, россияне помогут ему усилить ПВО и сами будут сбивать залетающие не туда дроны.

— Вы считаете дроны в небе над Беларусью следствием технических неполадок. С теми, кто утверждает, что это спланированная акция Путина по запугиванию Лукашенко, вы не согласны?

— Не согласен, не вижу логики. Эти конспирологические версии никак не объясняют простого противоречия: зачем Путину одной рукой удовлетворять практически все экономические хотелки Лукашенко, а другой якобы атаковать своего союзника боевыми дронами?

— А почему технические проблемы с полетами БПЛА возникли только на третьем году массированных атак?

— Повторю, я не эксперт в этой области, но, возможно, компоненты стали хуже, или украинские средства РЭБ стали лучше.