Шрайбман: «Логика, видимо, направлена на тех, кто не кушал данных макаронных изделий ранее»

Министр иностранных дел Владимир Макей по итогам саммита ОБСЕ в Стокгольме высказался в духе, если Запад продолжит санкционное давление на Беларусь, то страна потеряет государственность.

Это попытка игры с со стороны властей или искренний страх части государственных элит? Об этом Филин спросил у политического обозревателя Артема Шрайбмана.

— Я не вижу тут противоречий. И Макей, и другие представители элит, думаю, не хотели бы видеть Беларусь еще более интегрированной с Россией. Они искренне этого не хотят. Также у них есть убеждение, если постоянно об этом говорить, то можно заставить Евросоюз как-то скорректировать свою позицию.

Это такой шантаж: мы контролируем эту страну, а вы нам не оставляете выбора, мы ее сдадим. Не уверен, что это работает сейчас, какое-то время назад с некоторыми странами работало, но теперь — нет.

После того, как МИД и Макей лично перепрыгивали в своей риторике о том, кто является врагом — с России на Запад. Потому данные аргументы запугивания потеряли убедительность.

Но стратегия такая, да, если вам дорога белорусская независимость, то не обращайте внимания на наши остальные ценности.

— Не является ли это попыткой повторно разыграть ту же карту, как в 2014-м после нападения России на Украину?

— Это одна линия аргументов, но совершенно разная ситуация. Можно построить логическую цепочку: после санкций зависимость Беларуси от России увеличивается. Только в такой цепочке выпадает пункт «сознательный выбор белорусских властей».

Именно они сначала сознательно делают действие, которое приводит к санкциям, а потом они делают выбор не уступать на санкционное давление, не идти на внутреннюю либерализацию, а усиливать зависимость от России.

Апологеты такой теории, которую озвучивает Макей, полностью опускают субъектность Минска, они считают Беларусь пушинкой на воде, которую туда-сюда несет по течению. А вот осознанный выбор властей в данной логике игнорируется полностью.

Я не говорю, что это не искренняя позиция. Возможно, они в это отчасти верят. Но дело в том, что они считают: Лукашенко — это константа, он никуда не денется и себя не изменит. Поэтому весь мир должен меняться под Лукашенко, а он будет таким как прежде, и его нужно ублажать, чтобы не наделал глупостей.

Такая позиция ущербная изначально, но у таких людей она аутентична. Я разговаривал с дипломатами после событий 2020 года, речь шла о западных санкциях. Они мне доказывали, что странам Запада не нужен белорусский суверенитет, они гробят нас этими санкциями, хотя на словах поддерживали. Субъектность Минска в таких рассуждения отсутствует полностью.

— Если говорить про пересмотр внутреннего поведения Минска, он может на такое пойти?

— Я допускаю точечные амнистии, но это не пересмотр политики. На каких-то этапах Лукашенко давал добро на помилование групп политзаключенных. Были освобождения после встречи в СИЗО КГБ, вышел «Пресс-клуб», Повалишева выпустили по «делу T*T.BY».

Я не исключаю точечных освобождений перед референдумом, после него — Воскресенский уже анонсирует. Это все реалистично, но это не изменение тренда.

Чтобы изменился тренд и Лукашенко перешел от фазы реакции к фазе торга, задабривания или покупки протестной части общества, надо чтобы изменились внешние стимулы. Лукашенко должен понять, что ему это необходимо. Например, чтобы разморозить отношения с Западом или сделать свои решения более легитимными.

Если Лукашенко этого не осознает, то ничего не произойдет. Травма 2020 года очень сильна, и я уверен, что она до сих пор актуальна, если смотреть на его риторику.

— Государственность в данном вопросе не является последним аргументом, после того как не сработали мигранты?

— Этот аргумент может применяться и первым, и вторым, и последним. Это же просто риторика, физически государственность на стол не положишь, как мигрантов, которые реально умирают на границе.

Разговоры о государственности — это только разговоры. Они не являются самыми весомыми. Макей обо всем этом говорит постоянно. Я прямой очередности тут не вижу.

— Также Макей сказал, что Запад рискует потерять Беларусь навсегда. А нужен ли Запад современной Беларуси и зачем Западу современная Беларусь?

— Сегодняшняя Беларусь — это не только власть. Я не готов отождествлять два этих понятия. Власти сегодня Запад не нужен, он не дает ничего позитивного, кроме того, что является страшилой для части лояльной аудитории. По крайней мере Запад не нужен, пока хорошие отношения с Россией.

Белорусскому обществу, какой опрос ни возьми, нужна сбалансированная внешняя политика, нормальные отношения со всеми соседями и улучшение отношений с ЕС.

Насчет Запада — это такой философский вопрос. Я не думаю, что приближение России к границам НАТО было бы выгодно для всех — как для Брюсселя с Вашингтоном, так и для Варшавы. Это бы увеличивало риски, напряженность.

Сомневаюсь, что исчезновение белорусской государственности было бы кому-то выгодно. Но это не единственная ценность, которыми руководствуется Запад, есть и другие.