Шрайбман: «Из вероятных сценариев, возможно, лучшим для Беларуси станет сценарий Балкан»

— Есть ли сценарии, при которых Лукашенко умрет тихо-спокойно в постели, с ощущением своей победы? — размышляет Артем Шрайбман на канале Часики тикают. — Представим, вот Лукашенко 70+, он начинает болеть, решается на какой-то процесс передачи власти кому-то, через тот же ВНС, отходит от дел, превращается постепенно в мумию.

Но эта мумия все еще воспринимает реальность, она еще видит, что происходит со страной. А там преемник начинает потихоньку что-то менять.

Даже если это будет преемник с той же фамилией, или, там, Кочанова, Косинец или кто-то другой из Витебской области, и он будет менять что-то в наследии Лукашенко, а тот уже ничего с этим не сможет сделать, как Назарбаев.

Когда ты уже как бы долеживаешь последние деньки, а у тебя столицу переименовывают, памятники сносят и т.д. Я вполне допускаю такой сценарий еще при жизни Лукашенко. И я не уверен, что он в таком случае умрет спокойным и счастливым.

Если он умирает на посту, то это сталинская история. Тот, по сути, один из главных преступников XX века, почти 30 лет находился у власти и умер своей смертью в пожилом возрасте, и до сих пор его еще любят, по крайней мере в России.

Да, его отменяли, культ развеяли, но в момент его смерти он достиг всего, чего хотел.

И после смерти беларусского диктатора, полагает аналитик, будет достаточно его адептов, ностальгирующих по временам его правления.  

— У Лукашенко немного шансов закрепиться в истории как однозначно позитивная фигура. Но, не исключаю, что еще пару поколений будет немало людей, ностальгирующих по тому периоду.

Это люди, которые не впишутся в новую систему, которые будут вспоминать относительное спокойствие при Лукашенко, которых не застала волна репрессий, прошла мимо них, люди, которые ему близки.

Я не жду миллионных очередей на его похоронах, но, мы видим по опросам, есть прослойка людей, которые поддерживают и разделяют эти ценности. И эти люди никуда не уйдут с его смертью. И не все они начнут думать иначе. И даже на вскрывшуюся информацию они будут говорить, мол, это все фейк ньюс.

Думаю, мы недооцениваем, как с дистанции «спустя 20 лет» может забыться то, что Лукашенко делал по отношению к своему народу, к стране, и на первый план может выйти то, чего при нем не случилось негативного.

В частности, я говорю про войну. Когда станут понятны долгосрочные последствия этого для наших соседей, а Россия и Украина по итогам обе будут сильно потрепаны и демографически, и экономически, и инфраструктурно.

Если Беларусь напрямую в эту войну не будет втянута, то я допускаю себе существование популярного взгляда в будущем, что Лукашенко, дескать, и был сто раз неэффективный, плохой и жестокий, но вот за это ему спасибо.

И можно будет долго доказывать, что это — не спасибо ему, что благодаря ему мы и стали на грань этой войны. Но этот сантимент, увы, может появиться.

Особенно когда люди будут видеть, что определенная прослойка российского и украинского мужского населения состоит наполовину из инвалидов и травмированных, а также людей с ПТСР, а в Беларуси такого нет.

У кого-то при этом может возникнуть ложная ассоциация с достижениями Лукашенко.   

Однако многое зависит от того, что вообще будет в стране. Если наши основные партнеры будут в экономической дыре, то не легко представить, как мы после Лукашенко в течение относительно быстрого времени вырулим на устойчивое развитие.

Дай бог, чтобы произошло именно так. Но, мне кажется, из вероятных сценариев, возможно, лучшим для Беларуси станет сценарий Балкан.

Это такое долгое, мучительное, через старые травмы, и коррупцию, но все-таки сближение с Западом. Очень тягостное и с кучей ностальгии по временам их Милошевича и нашего Лукашенко, — предположил аналитик.