Шокирующие подробности убийства Джамаля Хашогги

Я иду по усаженной деревьями улице в тихом квартале в центре Стамбула и дохожу до особняка кремового цвета, увешанного камерами видеонаблюдения.

Правообладатель иллюстрации GETTY IMAGES

Год назад, 2 октября 2018 года, находившийся в добровольном изгнании саудовский журналист Джамаль Хашогги таким же путем шел в консульство своей страны. Его засняли камеры видеонаблюдения. Это последнее его прижизненное изображение.

2 октября прошлого года он вошел в консульство Саудовской Аравии и был убит специально присланной из Эр-Рияда группой лиц, подготовленных к совершению этого преступления.

Правообладатель иллюстрации TRT WORLD/REUTERS

Турецкие спецслужбы установили в консульстве прослушивающие устройства. Поэтому подготовка и исполнение плана убийства были полностью записаны. Эту запись слышали всего несколько человек. Двое из этих людей согласились рассказать о ее содержании программе Би-би-си Panorama.

Британский адвокат, барристер — баронесса Хелена Кеннеди — слышала запись момента смерти Джамаля Хашогги.

— Жутко слышать чей-то голос, слышать страх в этом голосе и понимать, что все это происходило на самом деле. От этого дрожь пронизывает все тело, — признается Хелена Кеннеди.

Британский адвокат, баронесса Хелена Кеннеди — одна из немногих, слышавших аудизапись момента убийства Джамаля Хашогги

Хелена Кеннеди делала подробные записи во время прослушивания разговоров саудовских убийц.

— Слышно, что они смеются. Это же страшное дело. Они ждут там, зная, что человек, который сейчас войдет, будет убит и расчленен, — говорит баронесса.

Кеннеди пригласили в группу международных экспертов, которую возглавила Аньес Каламар, правозащитница и спецдокладчик ООН по вопросу внесудебных казней.

Аньес Каламар говорила мне, что решительно настроена использовать свой мандат для расследования убийства Хашогги, после того как попытки начать международное уголовное расследование в рамках ООН оказались безуспешными.

Аньес Каламар, спецдокладчик ООН по вопросу внесудебных казней

На то, чтобы убедить турецкую разведку разрешить ей и Кеннеди вместе с переводчиком с арабского прослушать записи с прослушивающих устройств в консульстве, у Каламар ушла неделя.

— Очевидно, что согласие Турции предоставить мне доступ [к записям] основывалось на желании помочь мне доказать факт планирования и предварительного сговора, — говорит Каламар.

Аньес Каламар и Хелене Кеннеди разрешили прослушать около 45 минут аудио, которое было записано в консульстве в течение двух дней, когда происходили основные события.

Когда Джамаль Хашогги направился в консульство, он находился в Стамбуле уже несколько недель. В Стамбуле часто обосновываются изгнанные из своих стран диссиденты, критики и оппоненты авторитарных режимов стран Ближнего Востока.

59-летний Хашогги, разведенный отец четверых детей, незадолго до своего убийства обручился с турчанкой Хатидже Дженгиз, научным сотрудником одного из турецких институтов.

Они хотели поселиться в космополитичном Стамбуле, но для того, чтобы жениться на Дженгиз, Хашогги нужны были документы о разводе.

28 сентября они с Дженгиз обращались в муниципальное учреждение в Стамбуле, но им сказали, что для оформления брака Хашогги необходимо получить документы о разводе в консульстве его страны.

— Ему ничего не оставалось, как пойти за этими документами в консульство, чтобы мы могли официально заключить брак, поскольку в свою страну он вернуться не мог, — вспоминает Дженгиз во время нашей встречи в кафе.

Хатидже Дженгиз, невеста Джамаля Хашогги

Хашогги не всегда был политэмигрантом, изгнанным из собственной страны. Я познакомилась с ним лет 15 назад в посольстве Саудовской Аравии в Лондоне. Тогда он был в самом сердце саудовского истеблишмента — аккуратно подбирающим слова, красноречивым помощником посла.

Мы тогда говорили о недавних терактах «Аль-Каиды». Хашогги был лично знаком с лидером «Аль-Каиды» Усамой бин Ладеном, их знакомство на тот момент насчитывало уже несколько десятилетий. Было время, когда Хашогги с пониманием относился к одной из заявленных целей «Аль-Каиды» — свержению авторитарных режимов на Ближнем Востоке. Позже он осудил зверства группировки. Его собственные взгляды стали более либеральными, он начал активно выступать в защиту демократии.

В 2007 году Хашогги вернулся на родину и стал главным редактором проправительственной газеты «Аль-Ватан» («Отечество»). Но спустя три года он был уволен, как он сам объяснял, за то, что «перешел границы дозволенного для обсуждения в саудовском обществе».

В 2011 году, вдохновленный событиями арабской весны, Хашогги открыто выступает против репрессивного и авторитарного, с его точки зрения, режима в Саудовской Аравии. К 2017 году ему фактически запретили публиковаться, и он отправился в добровольное изгнание в США. Его жену заставили подать на развод.

Одним из главных объектов критики Хашогги был наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман.

В западных странах у Мухаммеда бин Салмана было немало сторонников и почитателей. На Западе многие видели в нем реформатора, современно мыслящего политика, модернизатора с новым видением будущего своей страны.

Но в Саудовской Аравии наследный принц преследует диссидентов и всячески борется с инакомыслием. Об этом и рассказывал Хашогги на страницах Washington Post.

Наследному принцу такой имидж на Западе был не нужен.

Наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман. Правообладатель иллюстрации REUTERS

—Я думаю, что это особенно раздражало наследного принца, и он продолжал просить своих советников сделать что-нибудь, чтобы решить «проблему Джамаля», — говорит Дэвид Игнатиус, который регулярно бывает в Саудовской Аравии и пишет о политике Эр-Рияда.

Когда Хашогги приехал в Стамбул, советникам наследного принца представилась возможность решить эту «проблему».

Когда Хашогги отправился в консульство в первый раз, Дженгиз пришлось ждать его на улице.

Она вспоминает, что Хашогги вышел из консульства в хорошем настроении. Он сказал ей, что сотрудники консульства не ожидали его увидеть и предложили ему чай и кофе.

— Он сказал, что здесь нечего бояться. Он очень тосковал по своей родине, и знакомая обстановка подняла ему настроение, — вспоминает Дженгиз.

В консульстве Хашогги сказали, чтобы он пришел за документами через несколько дней.

Но как только он вышел, сотрудники консульства позвонили в Эр-Рияд — все это было записано на прослушивающие устройства турецкой разведки.

— Интересно, что во время телефонного разговора о Хашогги говорили как о человеке, которого разыскивают, — рассказывает Аньес Каламар.

Предположительно, первый звонок был сделан влиятельному советнику принца Сауду аль-Кахтани, главе так называемого коммуникационного офиса наследного принца.

— Кто-то из коммуникационного офиса дал разрешение на проведение операции. Поэтому есть основания говорить, что если к этому имеет отношение коммуникационный офис, то к операции имеет отношение и Сауд аль-Кахтани, — говорит Каламар.

— Его имя прямо упоминалось в связи с разными другими кампаниями против некоторых лиц в Саудовской Аравии, — говорит правозащитница.

Сауда аль-Кахтани называли организатором операции против Хашогги. Правообладатель иллюстрации TWITTER

Хашогги в своих статьях писал, что аль-Кахтани отвечает за составление «черного списка» диссидентов для наследного принца.

Есть записи как минимум четырех телефонных разговоров от 28 сентября между консульством в Стамбуле и Эр-Риядом. Среди них — разговор генерального консула и главы службы безопасности министерства иностранных дел, который сообщил консулу, что запланировано проведение сверхсекретной миссии, являющейся «национальным долгом».

— У меня нет никаких сомнений в том, что это была тщательно спланированная операция, руководство которой осуществлялось сверху. Это не операция, совершенная кем-то своевольно и без должного планирования, — говорит Кеннеди.

Днем 1 октября три офицера саудовской разведки прилетели в Стамбул. Известно, что двое из них работали в администрации наследного принца.

Аньес Каламар считает, что их задачей была разведка.

— Возможно, они осмотрели здание консульства и попытались понять, что можно сделать, а что нет, — предположила Каламар.

Глубокой ночью 2 октября в аэропорту Стамбула приземлился частный самолет.

На борту самолета были девять граждан Саудовской Аравии — в том числе судмедэксперт и патологоанатом, доктор Салах аль-Тубейги.

Судмедэксперт и патологоанатом Салах аль-Тубейги

Изучив их биографию и род занятий, Каламар пришла к заключению, что это и была группа убийц.

— Операция была проведена государственными служащими, они действовали в рамках своего служебного положения. У двух из них были дипломатические паспорта, — говорит Каламар.

Прилетевшие в Стамбул поселились в отеле Mövenpick. В нем много постояльцев, поэтому здесь можно остановиться, не привлекая к себе особого внимания, при этом отель находится всего в нескольких минутах ходьбы от консульства Саудовской Аравии.

Приблизительно за несколько минут до 10:00 камеры наружного наблюдения зафиксировали, как один из группы прилетевших в Стамбул саудовцев вошел в здание консульства Саудовской Аравии.

Изучая аудиозаписи, Кеннеди пришла к выводу, что это был Махер Абдулазиз Мутреб, который руководил операцией на месте.

Мутреба часто можно было увидеть в поездках вместе в наследным принцем, но он всегда держался в тени.

Позже утром 2 октября Хашогги позвонили из консульства и пригласили приехать за документами.

Пока он и Дженгиз ехали в консульство, в дипмиссии Мутреб и судмедэксперт Салах аль-Тубейги вели чудовищный по содержанию телефонный разговор.

— Он [аль-Тубейги] говорил о том, как он проводит вскрытие. Слышно было, что они смеются. Он говорил: «Я обычно включаю музыку, когда режу трупы. Иногда у меня в руке чашка кофе и сигара», — пересказывает Хелена Кеннеди.

Из записи становится ясно: доктор знал, что ему предстоит сделать, говорит Кеннеди.

— Впервые жизни мне придется резать [труп] прямо на полу. Даже если ты мясник, ты подвешиваешь тушу, чтобы ее разделать, — так рассуждал саудовский судмедэксперт, вспоминает Кеннеди.

Кабинет на верхнем этаже консульства был подготовлен. Пол застелили полиэтиленом. Турецкому персоналу консульства в этот день дали выходной.

— Они говорили о том, когда приедет Хашогги. «Когда приедет жертвенное животное?» — так они говорили о нем, — вспоминает Кеннеди.

Рассказывая мне это, Кеннеди смотрит в свой блокнот. В ее голосе — ужас.

Джамаль Хашогги заходит в здание консульства Саудовской Аравии (кадр с камеры видеонаблюдения). Правообладатель иллюстрации REUTERS

В 13:15 камеры наблюдения фиксируют, как Хашогги заходит в здание консульства.

— Я помню, что мы шли, взявшись за руки, а когда мы дошли до консульства, Джамаль отдал мне свой телефон и сказал: «До встречи, дорогая, подожди меня здесь»,— рассказывает Хатидже Дженгиз.

Хашогги знал, что телефон у него заберут на входе, и не хотел, чтобы в руки властей Саудовской Аравии попала его личная информация.

Судя по записям, его встретила комиссия по приемам консульства. Ему сказали, что у них есть ордер Интерпола на его задержание, и что он должен будет вернуться в Саудовскую Аравию.

Судя по записи, он отказался написать сообщение сыну, чтобы тот передал семье, что с ним все в порядке.

— Был момент, когда по голосу можно было понять, как Хашогги, который был уверенным в себе человеком, овладевает страх — растет чувство тревоги, растет ужас — и он понимает, что скоро произойдет что-то непоправимое, — говорит Кеннеди.

— В том, как меняется его голос, есть что-то очень пугающее. Жестокость происходящего становится очевидной по мере того, как слушаешь записи, — признается Хелена Кеннеди.

Каламар говорит, что сложно понять, догадывался ли Хашогги о планах саудовских властей.

— Я не знаю, думал ли он о том, что может быть убит, но он абсолютно точно понимал, что они могут попытаться похитить его. Он спрашивает: «Вы собираетесь сделать мне инъекцию?» Ему отвечают: «Да», — рассказывает Аньес Каламар.

Кеннеди говорит, что Хашогги два раза спрашивает, похитят ли его, и затем говорит: «Как это можно сделать в посольстве?»

— Звуки, которые следуют за этим диалогом, говорят о том, что в этот момент его душат. Возможно, ему надели пакет на голову. Рот ему тоже зажали — с применением силы — возможно рукой или чем-либо еще, — говорит Каламар.

Каламар считает, что за этим начал действовать патологоанатом, выполнявший указания руководителя операции.

— Слышно голос, который говорит: «Дайте ему порезать. И кажется, что это голос Мутреба», — говорит Каламар.

— Затем раздается чей-то крик: «Все кончено», и кто-то еще кричит: «Снимите это, снимите это. Положите вот это ему на голову. Замотайте». Я могу только предположить, что в этот момент они отделили голову от туловища, — говорит Аньес Каламар.

Когда все это происходило, Дженгиз ждала Хашогги у консульства. Прошло всего полчаса с того момента, когда он вошел в здание.

— В это время я думала о будущем — о свадьбе. Мы планировали скромную церемонию для близких, — говорит она.

Около 15:00 камеры видеонаблюдения зафиксировали, как автомобили консульства выезжают с территории дипмиссии и приезжают в резиденцию генерального консула, которая расположена через две улицы от консульства.

Три человека вошли в резиденцию с чемоданами и полиэтиленовыми пакетами. Каламар считает, что в них могло быть расчлененное тело Хашогги.

Спустя некоторое время машины уезжают. Тело Хашогги до сих пор не найдено.