Шкляров: «В России культивировалась мысль, что нас купили за сникерсы и ножки буша»

– Вся российская элита и собственно российский народ в большей его части живет в состоянии ресентимента. А мы понимаем, что ресентимент возникает у сообществ, которые были лишены голоса, были репрессированы или хотят восстановить справедливость или отомстить.

Вот и получается, что в 1991-м на карте свободного мира появилось несколько новых стран, развалился СССР, и мертвое государство с очень призрачным величием пытается мстить современным живым людям, – рассказывает Виталий Шкляров в эфире ютуб-канала «Живой гвоздь».

– Мне кажется, ресентимент не всегда безобиден. Это надолго и должны пройти поколения или коренным образом смениться все радикально, но на это нет никаких предпосылок, – полагает политтехнолог. – Проблема в том, что, начиная с 1990-х годов у российского народа стал формироваться последовательно комплекс побежденной страны.

То есть, культивировалась мысль, что нас победили, нас купили за сникерсы и ножки буша и развалили большую страну.

Сначала мы теряем свою империю, и сперва это были большие сателиты Варшавского блока. А потом это были уже бывшие республики СССР.  Некоторые из них, кстати говоря, отвалились болезненно, такие, как Грузия и Украина.

И, если в СССР в памяти о победе не было никаких комплексов неполноценности или Веймарских синдромов, то сейчас они есть, – считает Виталий Шкляров. – Говорят, что нас сознательно уничтожают, наш язык, наши устои, нашу веру и, мне кажется, вот это ощущение, что мы победили, а живем хуже, чем побежденные, настолько укоренилось, что стало комплексом.

Кроме того, Шкляров считает, что война намного ускорила процесс деградации как российской, так и белорусской власти:

– Вообще последние два года все процессы очень сильно ускорились, начиная с Ковид-19, – говорит эксперт. – Но война, безусловно, ускорила и деградацию режимов Лукашенко и Путина. Другой вопрос – насколько эта скорость увеличится. Но мы понимаем, что, к примеру, те процессы, которые раньше занимали долгие десятилетия – выстраивание определенного фектора отношений с Западом – вдруг в одночасье исчезли, и мы, в некотором смысле откатились назад.

Да, я соглашусь, что ускоренный темп жизни ускоряет эрозию авторитарных режимов. Но и, самое главное, быстрый темп жизни и ненужный стресс для системы госуправления и экономики, кроме всего прочего, заставляет самих игроков системы делать ошибки, а это всегда ведет к еще одним ошибкам. То есть, неустойчивость возникает из неустойчивости.

Говоря о неустойчивости и ошибкам, политтехнолог не смог обойти и тему непосредственного участия Вооруженных сил РБ в войне:

– Лукашенко может начать войну. И он, скорее всего, начнет ее, я бы сказал, неминуемо. Это вопрос времени. Наверно, позже, чем раньше, потому что он будет  пытаться максимально петлять и не начинать.

Военные эксперты действительно говорят, что сейчас проводится реальная подготовка армии Беларуси впервые с 24-го февраля. Раньше это была чистая показуха, которую любит делать и умеет делать Лукашенко, но сейчас, мне кажется, это не она, – рассуждает Шкляров.

И очевидно при этом, что, как я говорил, Лукашенко будет тянуть до последнего. Он тоже ждет конца Путина с нетерпением. И будет надеяться, что следующий российский лидер или диктатор не оставит его без привычного зонтика помощи.

Также необходимо понимать, что Лукашенко абсолютно зависит от экономической помощи РФ. Если раньше у него были возможности маневрировать, то с последними пакетами санкций это фактически не представляется возможным, особенно долгосрочно.

В таком случае, если оба контрагента понимают, что Лукашенко без России никуда не деться, а Россия понимает, что, на основании этого, Лукашенко может делать, как и прошедшие 30 лет все, что захочет, то ответ на вопрос «начнется ли полномасштабное участие в войне Беларуси» для меня очевиден.

Несмотря на то, что белорусы относятся к этому очень негативно. Насколько я знаю, до 90% населения это не поддерживает, – говорит в заключение Виталий Шкляров.