Шендерович: «Сегодня статус Путина в мире — это статус Лукашенко, но с деньгами и атомной бомбой»

— Раньше они хотя бы делали вид соблюдения законов. Сейчас есть корпорация — можно назвать как угодно, эвфемизмов много. Они захватили власть. В России права сегодня нет. Они просто «рулят» на этой территории, также как «рулит» Лукашенко, — размышляет Виктор Шендерович на канале Сергея Пархоменко. — Иногда, когда нужно уничтожить Навального, все это оформляется в какие-то правовые формы. Но в правовые формы оформлялось и у Гитлера, и у Сталина. Это же была главная линия защиты на Нюрнбергском процессе, что все было по закону, а мы выполняли закон. Но с 1946 года эта отмазка не работает!

Публицист отмечает и изменившийся характер внешнеполитических отношений России с западными странами.

— Здесь (в России) нет никакого права, нет никакого государства в привычном смысле. Есть просто территория, как Беларусь, которая контролируется силовой группой.

Вот такое оно — российское государство, вся сокрушительная сила которого направлена на свободных людей, на тех, кто представляет угрозу своей приверженностью свободе.

Мне кажется, мир только сейчас начинает потихоньку понимать, с кем имеет дело. Все-таки, я думаю, у Запада долгое время было представление, что они имеют дело с трудным партнером, может быть, даже с идеологическим, политическим противником, с человеком с трудной имперской судьбой России, который просто по-другому представлял себе благо России.

Но теперь в западном сознании произошел переход в новое качество для Путина.

Россия, к сожалению, сегодня ничего не может предложить миру, кроме попытки предложить отсутствие насилия. Это называется рэкет. Если вычесть рэкет, газовый шантаж, опасность войны в Европе, угрозы постоянного повышения ставок, то его (Путина) просто нет, — полагает Шендерович.

Он, проводя параллели между режимами в Беларуси и России, констатирует практически отсутствие отличий:

— Дистанция между Путиным и Лукашенко в смысле статуса не так велика, уже практически до степени смешения. Абсолютная нелегитимность, приход к власти в результате захвата, физическое насилие — я не думаю, что разница между ними существенна. Полагаю, что Путин прекрасно понимает, особенно после истории Токаев-Назарбаев, что никаких преемников у него быть не может, что он умрет у власти. Власть он не отдаст.

Сегодня статус Путина в мире — это статус Лукашенко, но с деньгами и атомной бомбой. Оба нелегитимны, оба держатся на полицейском насилии, оба держатся на тонтон-макутах, — говорит российский публицист.

В то же время он выделяет на фоне России и Беларуси Украину, где начал формироваться процесс сменяемости власти:

— Когда говорят, что в Украине президенты меняются, а бардак остается, я предлагаю почувствовать разницу между бардаком и концлагерем. Все-таки я выбираю бардак в таком случае.

Как известно, процедура важнее результата. Они научились менять президента. И они уже несколько раз продемонстрировали, что силой их не взять. Ни у одного президента Украины уже нет соблазна окопаться у власти.

Это важно, они будут выбирать: и Зеленский уйдет, и следующий уйдет. В Украине идет процесс. Когда в России говорят «если не Путин, то кто», — да «конь в пальто», кто угодно, лишь бы была гарантия того, что этот конь уйдет со своим пальто и придет следующий.

И когда-нибудь процедура приведет к тому, что появится свобода прессы, ограничение власти, свободный парламент, честный суд, честные выборы. Этот механизм когда-нибудь приведет к тому, что к власти придет приличный человек.