Шендерович: «Никто же не стоит у Останкино с требованием рассказать о числе потерь. Привозят и закапывают тихонечко»

На этой неделе по России прошлась концентрированная волна репрессий. Были арестованы Илья Яшин и Владимир Мау, а в резонансном «Гоголь-центре» внезапно сменили руководство. Означает ли это, что репрессивная машина России вышла на новый уровень и где искать оптимизм в не самые светлые времена?

– Я бы не сказал, что это какой-то другой уровень репрессий. Это просто волнами идет. Иногда эти волны совпадают и необязательно должны быть связаны, – рассуждает в эфире канала Живой гвоздь писатель и публицист Виктор Шендерович.

Но я знаю, что исторически 24 февраля все повернулось. Угол падения резко увеличился. И в этом смысле мы продолжаем это смертельное пике.

И те экономисты, которые, может быть, уговаривая себя, договариваясь со своей совестью, говорят, что они сейчас служат России, потому что надо, я думаю, они обманывают себя. В интересах России было бы, чтобы самолет как можно скорее достиг земли, – считает Шендерович.

По словам писателя, для населения России было бы гораздо полезнее, если бы катастрофа (речь идет о путинской России – С.) была бы как можно очевиднее.

– Чтобы население очухалось и что-то предприняло, – объясняет Шендерович. – Раньше сядем – раньше выйдем. Как когда-то говорилось «себя же задерживаем, товарищи». То есть, чем быстрее это закончится, тем быстрее начнется что-то новое, и тем меньше людей погибнет. Это не теоритический вопрос, потому что каждый день войны – это сотни погибших украинцев.

А уж наше пушечное мясо я, вслед за Путиным, не считаю. Неинтересно. Ему же неинтересно. Нам же неинтересно. Никто же не стоит у дверей Останкино с требованием рассказать о числе потерь. Привозят в рефрижераторах и закапывают тихонечко. Это катастрофа. И катастрофа не столько в огромном числе погибших, но и в скотском терпении по этому поводу.

Потому что некоторая надежда была, что когда пойдут гробы и эти тысячи погибших пойдут, то как-то народ очухается. Не очухается. Интоксикация слишком сильная.

И сочетание этой интеллектуальной деградации со стокгольмским синдромом дает на выходе вот эту покорность.

Тем не менее Виктор Шендерович считает, что где-то в глубине российского подсознания может тлеть протестный уголек, который может привести к пожару:

– По социологии понятно, что это пожар на торфяном болоте, – говорит писатель. – То есть, где-то внутри там дымится, как всегда в тоталитарных странах, но мы не видим.

Мой оптимизм про будущее России заключается в том, что все это поскорее рухнет. Поскорее – это оптимизм. В 1943 году оптимизм был не в том, что Гитлер вдруг назначит еврея премьер-министром Германии. Это скорее идиотизм. А оптимизм 1943-го заключался в том, что Гитлер поскорее сдохнет и потерпит поражение, то есть, что наступит 1945-й.

У меня есть сдержанный оптимизм, – признается Шендерович, – и я себя готовлю к тому, что все это будет очень долго. И, если я что-то застану, то застану какое-то начало выхода из кризиса. Но случится может все, что угодно, потому что авторитарные режимы рушатся без всяких правил.

Шендерович еще раз напоминает:

– То есть, отсутствие правил есть правило обрушения авторитарного режима. Он стоит-стоит, а потом рушится почти без каких бы то ни было внешних оснований для этого. Классический случай – это египетская революция 2011 года. Самое любопытное, что все разведки мира за месяц до падения Хусни Мубарака указывали на абсолютную стабильность режима. Все разведки, а не какие-то там политобозреватели. Все говорили, что в Египте все абсолютно стабильно. А через месяц не было никакого Мубарака.

Что будет детонацией? Почему и как это случится? Дворцовый ли переворот или война дойдет? Все-таки логика есть. Все-таки дважды два равно четыре, даже если десятилетия напролет писать, что это восемнадцать. И угол падения будет равен углу отражения.

И если вы развязали войну, дорогие россияне, любители буквы Z, если с вашего позволения пятый месяц идет кровавая война, и счет погибших мирных жителей уже идет на десятки тысяч, то к вам обязательно эта война придет, и вы обязательно ее почувствуете на себе. Незнание об ответственности, как известно, не избавляет от ответственности. Это целиком распространяется на историческую ответственность.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 4.9(50)