Серега: «Я — рэппер-революционер»

Этого 30-летнего парня зовут королем спортивных частушек и славянским Эминемом. Серега, он же Сергей Пархоменко, носит простецкую майку с рекламой украинской водки и культовую хип-хоп кепку «Кинг Гол» («Это вам не китайская байда с базара, это пацанский аксессуар, 504-й кузов...»). Никогда не снимает крестик, никогда не пользуется услугами имиджмейкера («Они сами все в восторге от моего вкуса...»). Считает, что первый рэп начитал Евгений Леонов в 1962 году в мультфильме про Винни-Пуха. Злоупотребляет жаргонизмами и не скромничает. При этом — сам себе режиссер, продюсер и критик.

— Если вы поговорите с чуткими и серьезными музыкальными эстетами, — возбужденно начинает Серега, — вам все скажут правду, что на сегодняшний день не существует более разрывного шоу, более сильного артиста, чем Серега. Мы боремся с тем шоу-бизнесом, который навязывает нам «Фабрика звезд». У них — все фальшивое. У нас — наоборот: наколки настоящие, не переводные снимки, мышцы настоящие, ритмы настоящие, поем мы вживую и мы такие перцы, ну... Мы действительно перцы... Недавно ко мне подошел Киркоров и просто пожал руку, потому что на «Песне года» я был единственным артистом, который пел вживую, и он об этом знал.

— В чем ваша главная задача?

— Бизнес — это игра. Я хочу красиво играть. А моя главная задача — показать, что возможно делать именно клубный русский рэп с развлекательной и максимально нейтральной идеологией. Я чисто коммерчески к этому подошел, и у меня сейчас лучшее клубное шоу. Сейчас я готов дарить людям максимум эмоций и бодряжа.

— Что принципиально нового во втором вашем альбоме?

— Первый был сделан в жанре story-telling, второй — более танцевальный. Рассказывание историй — один из вариантов. Рэп позволяет каждый раз быть разным. А попсовым артистам потому и трудно, что однажды создав имидж, они становятся его заложниками.

— Неужели было так необходимо уйти от формулы первого альбома, такого успешного?

— Вообще-то я — серьезный парень, но в шоу-бизнесе занимаюсь клоунадой. Я — клоун, развлекаю людей. А хороший клоун не повторяет шутки дважды. Если бы я сделал во втором альбоме песенку вроде «Черного бумера» — народный припев, баянчик с аккордеончиком, было бы предсказуемо. Концепция песни «Возле дома твоего» совсем другая. Тем не менее, насколько я могу мониторить рейтинг, это — реальный хит, который перебил первый.

— У вас плотный гастрольный график. Не собираетесь на родину рэпа, в Америку?

— Если речь идет о концерте, то я готов ехать в любую точку мира, а просто так ни за что бы не выбрал Лондон или Нью-Йорк. Мне нравится Латинская Америка. Куба — мой второй дом. Такое ощущение, что я никогда оттуда не уезжал. Последнее пристанище всех революционеров на этом свете.

— Вы считаете себя революционером?

— Конечно, а кто же я? Я — рэпер-революционер. Я революционизирую музыкальный формат. Все знают, что Серега — это человек, который поет не потому что у него богатый папа. Я не Алсу и не Децл. Никто не знает, кто продюсер Сереги. Никто не может вам позвонить и сказать: «У меня есть фотографии из фитнес-центра, где Серега качает бицепсы и кушает анаболики». Таких спортзалов не существует. Задайте вопрос, как может музыкант, гастролируя по всей стране, давать как минимум по 10 концертов в месяц (Тюмень—Прага—Ташкент—Берлин) и находить время поддерживать форму, писать тексты песен и сам себя продюсировать?

— Ну и как же?

— Это большая работа над собой. Вот вчера, когда мой звукорежиссер упал спать, я провел тренировку прямо на полу гостиницы. Мой путь — это очень жесткий путь. Все дается ценой постоянного труда. Нравятся мне артисты, которые говорят: «Я не знаю, ребята, как это получилось, я играл в баскетбол, курил марихуану, и тут раз — я топ один во всех чартах»! Быть артистом —это очень жесткая бескомпромиссная работа. Звезды должны это признать и не пускать людям пыль в глаза.

— Кого из белорусских артистов вы уважаете?

— Сергей Михалок — мой друг, его «Ляпис» одним из первых вышел на российский рынок. Лявона Вольского я лично не знаю, но понимаю, что в Беларуси это очень востребованный и даже культовый музыкант. Мои друзья — группа J_Mors, которая играет романтический рок, что-то вроде «Океана Эльзы», только на русском. У них куча поклонников, они собирают полные залы, но дисков продали пять тысяч. Так что даже самым крутым и популярным в Беларуси элементарно сложно прокормиться, потому что в этой стране нет шоу-бизнеса как такового. Есть белорусы, которые таковыми уже как бы не считаются, потому что успешно вышли на смежные рынки. Кто считает белорусами Борю Моисеева, Олега Газманова, Андрея Макаревича?

— А вы сами считаете себя белорусом?

— Географически. Я даже песню записал с немецкой группой, где каждый из певцов респектит свой родной город. И там в первой строфе признаюсь, что родом из Гомеля. Но я не понимаю, что значит на сегодняшний день быть белорусом. Патриотом белорусским я точно не являюсь.

— Вы верите в Бога?

— Я — христианин, который не всегда соблюдает пост, который очень часто грешит. Но который носит на теле крест и который его несет. Другого заступника и телохранителя у меня нет. Только этот. В следующий раз, когда вы увидите Серегу в окружении быков-телохранителей, знайте, что это понты.

— Вы довольны собой?

— Конечно, нет. Я уверен в том, что сейчас сказал вам кучу лишних вещей, но еще я уверен в том, что сказал их искренне.