«Сейчас перемены не видны, но они скоро наступят». Умер Владимир Войнович

Цитаты писателя, которые мы запомнили.

Прозаик скончался на 86-м году жизни. Он умер от сердечного приступа. О его смерти сообщили в социальных сетях сразу несколько родственников и друзей.

Владимир Войнович родился в 1932 году в Таджикской ССР. Печататься он начал в журнале «Новый мир», опубликовав там в 29 лет первую повесть. Кроме того, он написал песню «Я верю, друзья, караваны ракет...», которая и принесла ему по-настоящему широкую известность, пишет ВВС.

Однако в конце 1960-х годов Войнович стал активным участником правозащитного движения и попал к советской власти в немилость. Его самое известное произведение – трилогия «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» – на Западе был официально издан раньше, чем в СССР, где распространялся только как самиздат.

В 1980 году Войновича выслали из СССР, а год спустя лишили советского гражданства. Его вернули только в 1990 году – после чего и сам писатель, после изгнания живший в США, и сам вернулся в Россию.

Помимо «Жизни и необычайных приключений солдата Ивана Чонкина» в число наиболее известных произведений Войновича советских лет входят роман «Москва 2042», а также повести «Шапка» и «Два товарища». «Чонкин» и обе повести были экранизированы.

Владимир Войнович был в оппозиции нынешней российской власти. Он требовал освободить украинского режиссера Олега Сенцова, а также регулярно выступал по злободневным темам.

Вспоминаем последние.

«Сейчас перемены не видны, но они скоро наступят, и эти перемены будут значительные и положительные, и Россия все-таки ступит на путь европейского развития».

«Это 99-й год, конец 99-го года. Или, может быть, 2000-й. я считаю, что, когда пришел к власти наш президент, у него был выбор.

Выбор был замечательный просто, потому что ему надо было подтолкнуть. Ну, народ у нас был готов к другому пути. Но он обратился к этим замшелым каким-то ветеранам примерно моего возраста и старше. Он спросил их, хотят ли они петь этот гимн перелицованный, как у Окуджавы пиджак в песне о перелицованном пиджаке. Значит, много раз перелицованный. Если бы он спросил – «Глинку будете петь?», они бы сказали – «Конечно». Они бы пели Глинку. А с этого гимна все началось. И пошли мы, пошли, пошли вот в обратную сторону неизвестно зачем.

А если б пошли другую сторону, то он был бы великим реформатором. Он был бы только великим реформатором, потому что не великие реформы не могли бы быть. Великим реформатором, оставил бы след в истории, ушел бы с честью, перешел бы на другую работу, может быть, возглавил бы…

ООН возглавил бы. Получил бы Нобелевскую премию. И мы аплодировали такому развитию событий. Но пошло…»

«Авторитарные лидеры боятся показаться смешными и слабыми. Но показаться смешным все же больше «убивает», потому что со смешным сложнее бороться, чем с другим. Если будет смешно, то люди будут смеяться, их не заставишь не смеяться. Я убежден, что если что-то смешное написано про Лукашенко, то те же самые близкие к нему люди, когда это читают, надеясь, что их никто не слышит и не видит, смеются. Через смешное, как ни через что другое, показываются все недостатки человека, поводыря, его системы и ситуации в стране».

Войнович: «Это как надо ненавидеть народ, если прославлять тех, кто принес ему неисчислимые страдания!»