Сапелко: «Это что, первый раз, когда Россия входит в чужое государство и оставляет там трупы?»

— Не нужно было ждать новых картинок из Украины и сведений о новых жертвах для того, чтобы сказать о том, что виновные в развязывании агрессивной войны и гибели людей, которые уже происходили, должны понести ответственность. Как это произойдет и насколько это реально — остается под большим вопросом.

Очень похоже на ситуацию, которая была в Югославии в 90-е годы. Тогда все получилось только потому, что в один какой-то момент виновные в преступлениях против человечности стали оказываться под арестом и в суде — начиная от Милошевича и заканчивая генералами из различных подразделений. Здесь та же история.

Да, наверняка будет проведено расследование. Да, наверняка будет установлена вина российских войск. Да, наверняка будет установлена вина российского руководства, которое развязало эту войну, создавшую условия для того, чтобы произошли все эти жуткие события.

Но, конечно же, мы не услышим признания российского руководства, и еще под большим вопросом, увидим ли мы их за решеткой, арестованными, и предстанут ли они перед каким бы то ни было судом, даже если он и будет создан.

— Ряд политических аналитиков полагает, что жестокие убийства мирного населения в Буче, Ирпене, Гостомеле, Мариуполе породила безнаказанность. Владимир Зеленский говорил о том, что безнаказанное зло возвращается окрыленным, с ощущением всемогущества: «Если бы мир наказал Россию за то, что она сделала в 2014 году, не было бы ни одного из ужасов вторжения в Украину в 2022 году».

— Нам ли в Беларуси не знать, что такое безнаказанность. Нам ли не знать, какая была реакция после событий августа 20-го. Да, мы услышали очень много правильных оценок, мы увидели серьезную поддержку, но никто не увидел жестких и далеко идущих шагов в отношении режима Лукашенко. И точно так же, если мы говорим про режим Путина в Российской Федерации. Уже было несколько десятилетий для того, чтобы сделать свой вывод о том, можно ли вообще иметь какие-то отношения с этими режимами.

Сейчас, благодаря интернету, мы наблюдаем за войной в Украине в режиме онлайн. Но это что, первый раз, когда Россия входит в чужое государство и оставляет там трупы?

Да, сейчас это все происходит, умноженное в тысячу раз, и может быть, поэтому это наконец-то повлечет реальную реакцию со стороны цивилизованного мира, но, очевидно, слишком долго ждали, когда это произойдет, чтобы оно случилось.

— В какой суд будут переданы материалы после завершения международного расследования убийств мирного населения на войне в Украине?

— Зависит от многих обстоятельств. От того, присоединилось ли государство к Римскому статуту Международного уголовного суда. Как я помню, Россия не присоединилась. Как и Беларусь, кстати.

Сейчас, может быть, найдут юридические способы начать преследование. Посмотрим, как это будет

— Какие санкции предусматриваются за преступления против человечности?

— Уголовное наказание. Лишение свободы, как правило. Зависит от того, кто в каком порядке будет рассматривать эти дела.

Это может затянуться настолько, насколько будет жив режим Путина. Пока не создадутся предпосылки для того, чтобы приехал Путин в наручниках в Гаагу и другие военные преступники — этого не произойдет. Или будет еще развитие событий. Нюрнбергский процесс можно вспомнить — трибунал победителей. Все очень неопределенно.

— То есть де-факто, пока в России не сменится режим, виновные ответственность могут не понести?

— Да.

— За такие преступления могут судить заочно?

— Теоретически да. Есть, например, факт, когда Литва осуждала заочно: к 14 годам лишения свободы был приговорен бывший замминистра обороны Беларуси Владимир Усхопчик (в 1991 году командовал Вильнюсским гарнизоном советской армии – прим. Ф.).

Это всегда с политической точки зрения громкий факт. Но если человек не арестован, если нет дальнейшей перспективы его ареста, то можно много рассуждать, надеяться, но результата не будет. Здесь речь о высших должностных лицах.

Если говорить о непосредственных исполнителях этих действий, там может быть шансов чуть-чуть больше, хотя опять же, их надо сначала установить, а потом в чем-то обвинить.