«Ресурсы «Проекта по предотвращению будущего» заканчиваются»

О поиске альтернативы, о спросе на нее и о том, как увлечь гражданское общество политическими кампаниями, «Салiдарнасць» побеседовала с членом Политсовета Объединенной гражданской партии, директором Восточноевропейской школы политических исследований Александром Добровольским.

– В любой стране и в любых условиях оппозиции для победы необходимо предложить обществу некую альтернативу существующей системе. Мое субъективное мнение – внятной альтернативы в Беларуси нет. По крайней мере, значительная часть общества о ней ничего не знает. Почему так происходит?

– Кроме наличия альтернативной концепции или программы, политические технологии предполагают и средства, которые позволят донести эту альтернативу до сознания общественности. Если разработка самих концепций и программ не связана с непреодолимыми трудностями, то предоставить возможность гражданам страны узнать о них – в нашем случае всегда проблема. Ведь монополизированные чиновничеством основные средства массовой информации руководство никогда не критикуют. Поэтому многие граждане Беларуси вообще не слышали о возможных альтернативах.

Вопрос можно разделить на две части. Первое – есть ли в Беларуси согласованная альтернатива, которую поддерживают многие? И второе – насколько возможно эту информацию донести до общества?

Что касается первой части, то есть согласованная всеми ведущими политическими партиями Антикризисная программа. Есть Малая Конституция, принятая Конгрессом демократических сил. Это видение того, какой должна быть Конституционная реформа в стране. Пожалуй, и все. Все остальные документы не согласованы, поэтому, даже если пытаться о них рассказать, то это будет не четко структурированная информация, а информационный шум, в котором простой гражданин мало что поймет.

– Но когда говорят о нехватке инструментов для коммуникаций с широкой общественностью, часто забывают об очень важной вещи – а есть ли вообще спрос на такую информацию? В нашем случае – на альтернативу? Потому как если спроса нет, достучаться невозможно, имея даже массу информационных каналов. И напротив, если интерес есть, люди сами находят возможность узнать то, что для них важно.

– Это справедливое замечание. Я вспоминаю конец 80-х – начало 90-х годов прошлого века, когда была жажда перемен. Люди выписывали множество газет, толстые журналы, причем не по одному, а порой по пять, а то и больше. Люди хотели перемен, потому что устали от режима, который правил страной не одно десятилетие.

Сегодня спрос тоже есть. Равно как и усталость. Но есть и страх, ведь за высказанное критическое мнение люди могут иметь большие проблемы.

Но ситуация отличается от той, которая была двадцать лет назад. Одна из причин такого положения дел – так называемый социальный контракт. Он не публично, а может и не осознанно, действует между властью и гражданами страны. А заключается он в негласном соглашении: граждане не трогают власть, а власть взамен обеспечивает им более-менее приемлемый уровень благосостояния.

Этот контракт существовал довольно долго. Но сейчас уже очевидно, что произошел сбой. Власть уже не имеет ресурсов на то, чтобы гарантировать людям исполнение этого контракта.

– И как следствие, можно ожидать рост у большей или меньшей части общества к альтернативным концепциям и стратегиям?

– Я думаю, что интерес будет возрастать.

Сегодня я стоял в магазине в очереди рядом с двумя пенсионерками. И вот разговор о ценах между ними: «нас дурят» и «кто только нас не дурит». И «больше всех дурит президент». То есть многие люди, в том числе старшего поколения, в том числе составлявшие традиционный электорат власти, разочаровываются в ней. Связано это в первую очередь с тем, что ресурсы проекта, который реализуется в стране вот уже восемнадцать лет, и который я бы назвал «Проект по предотвращению будущего», заканчиваются.

– С учетом растущего интереса в обществе – вы считаете, что демсилы готовы предложить некий альтернативный проект? И антикризисная программа, проект Конституционной реформы, о которых вы говорили, увлекут людей?

– Нет, так я не считаю. Я считаю, что эти документы необходимы, но их недостаточно. Во-первых, чтобы оценить их, нужны специальные знания. Их способны понять только специалисты. Хотя та же антикризисная программа написана, скажем так, человеческим языком, но, чтобы разобраться в ней, тоже нужны экономические знания.

Поэтому кроме документов, описывающих, как будут проходить реформы, людям в качестве альтернативы нужно предложить видение будущего. Каким мы видим будущее Беларуси, и как в нем будет жить каждый гражданин страны. Для этого нужно иметь одно общее послание, а не несколько альтернативных. И сделать все, чтобы донести это видение до общества.

– Восемнадцать лет власть занимается, по вашим словам, проектом по предотвращению будущего. Почему же за все эти годы демсилы не смогли выработать свою согласованную концепцию будущего и предложить ее обществу?

– Надо смотреть правде в глаза и признать то, что ярко демонстрирует наша новейшая история: какие бы коалиции не выстраивались – а за эти годы они выстраивались самые разные, какие бы видения не предлагались, в том числе и согласованные – этого не достаточно для того, чтобы изменить ситуацию. Ведь чиновники используют все ресурсы государства, чтобы не допустить смены власти, и люди по этой причине уже давно лишены права выбора.

Поэтому те, кто настаивает на жесткой борьбе, забывают, на мой взгляд, о главном – для такой борьбы недостаточно человеческих ресурсов. Ведь большинство граждан страны пока боятся. Они предлагают оппозиции «что-то сделать», а вот когда «вы там что-то измените», мы вас поддержим. Но сами участвовать в процессах не хотят.

Можно их обвинять в этом, но это путь бесперспективный – нам надо искать сторонников, а не создавать врагов. И поэтому надо решать проблему не эмоционально, а рационально.

И мне представляется, что единственный путь для того – существенно увеличить число участников проекта под названием «Альтернатива». То есть дать гражданам страны возможность участвовать в принятии важных решений. В том числе и того, кто станет лидером оппозиции, кто войдет в ее координационную структуру и так далее. И провести такую кампанию, чтобы количество участвующих в ней людей составило не 10-15 тысяч, как это происходит сейчас, а 100-150 тысяч. Это уже критическая масса.

В политических кампаниях побеждает динамика. И побеждают те, кто имеет динамику роста поддержки. А те, кто ее утерял, проигрывает.

Так, глава нашего государства эту динамику давно утратил. И его рейтинг лишь падает. Но нужны люди, у которых эта динамика растет. Я вижу лишь один реальный сценарий – праймериз, то есть голосование всех желающих сторонников перемен. Причем вопрос нужно ставить так: выбирать не столько единого кандидата в президенты, сколько лидера тех людей, которые хотят демократических перемен в обществе. Поскольку участники голосования должны быть известны (иначе возможны фальсификации), естественным образом в результате будет создано сообщество людей, имеющих контакты между собой. До создания движения за демократические перемены остается один шаг.

Это может кардинальным образом решит проблему человеческих ресурсов – ведь многие граждане станут непосредственными участниками процесса.

Да, есть сложности. Да, каждый, кто согласится принять участие в этой кампании в качестве кандидата на роль лидера, должен понимать, что не обязательно в итоге победит он и его команда. Как вовсе не обязательно, что поддержку получит та конфигурация лидеров, которые есть сейчас.

Более того, я полагаю, что существующая сегодня конфигурация существенно изменится. И это будет лучше для страны.

– Эта инициатива пока существует в виде идеи, или это уже формализованная и спланированная концепция?

– Праймериз применяется во многих странах. Мы предложили сделать это в Беларуси еще в 2004 году. В 2005 году идея серьезно обсуждалась, презентовалась в разных городах страны. Тогда она не была принята потому, что многие предпочитают синицу в руках, а не журавля в небе. Некоторые опасались, что не смогут выиграть при таком сценарии. В итоге компромиссом стало проведение Конгресса демократических сил.

Это было лучше, чем, скажем, ситуация 2001 года, когда единого кандидата выбирали между собой пять человек. Но, как показала практика, не кардинально лучше. Да, кампания была общей, но все равно количество участников процесса существенно не увеличилось. А в 2009 году процедура праймериз была уже согласована. Был проект, который с учетом всех негативных моментов и рисков, предполагал участие в этом проекте как минимум 100 тысяч человек. Но постепенно, один за другим, разные кандидаты и структуры не стали его ратифицировать. Так что тогда снова не получилось.

Но я убежден в том, что этот сценарий должен быть реализован. Некоторые говорят – нам будут мешать. Да, будут. Но как можно помешать всем 100 тысячам человек, которые по всей стране решили что-то сделать? Это нереально. И не потеряет ли власть авторитет окончательно, если покажет, что она боится этого процесса? Конечно, будут трудности, не все удастся, но остановить такой проект полностью невозможно.

Но зато появятся новые лидеры, или лидер. И это будет не «борец-неудачник», как сегодня порой говорят об оппозиции, а человек с имиджем победителя. То есть в стране возникнет совершенно иная ситуация.

– Насколько эту инициативу поддерживают и разделяют лидеры партий, движений и общественных организаций? Или они в очередной раз предпочтут синицу в руке?

– Есть разные мнения, ведь разные люди имеют разный стиль мышления. Те, кто настроен на решение проблем, поддерживают идею, поскольку понимают, что это единственный из пока озвученных способов изменить ситуацию в стране.

Есть и те, кто ориентирован на стратегию выживания. Они относятся к идее осторожно, ведь в случае ее реализации, ситуация не останется той, какая она есть сегодня. Да и напрягаться придется сильно – задействовать все силы, ресурсы и возможности.

Есть те, кто не заинтересован в результате. Те, кто просто побаивается. Но в ситуации, когда наберется критическая масса участников и кандидатов, идею должны будут поддержать все. Иначе они просто останутся на обочине.

– С точки зрения альтернативы – насколько велика вероятность того, что смена конфигурации лидеров ускорит выработку некоей привлекательной для жителей страны концепции будущего?

– Проблема в том, что люди устали от жизненных трудностей, они ничем не интересуются. Но если начнется подобная кампания, если появится надежда, то эта надежда сметет весь пессимизм. Я в этом убежден. Тогда появится и жажда информации. Кандидаты будут ездить по городам, встречаться с людьми, рассказывать и объяснять. Люди увидят, что в стране есть много интересных политиков, которые предлагают разумные вещи и знают, что делать. И тогда вопрос с альтернативой, которая, по классической схеме, должна состоять из трех частей – персональной, организационной и программной – будет решен. И только в этом случае. Поскольку если в обществе ничего не будет происходить, большинство не будет слушать ни о каких программах.

Вот сейчас идет «Европейский диалог для модернизации Беларуси» – на мой взгляд, очень важная инициатива, которая может открыть перед нашей страной много новых возможностей. Работают хорошие экспертные группы. Но какой процент граждан страны об этом знает? А вот если приложить к этому общественную дискуссию, голосование о необходимости перемен, то вся эта информация будет востребована. Классика маркетинга – все инструменты работают в комплексе.

– Можно ли говорить о каких-то сроках реализации этого проекта?

– Обычно оппозиция всегда привязывалась к срокам, которые навязывала власть. Объявляются выборы, и оппозиция подстраивает под них свой календарь. Потом выборы проводят раньше срока, и оппозиция оказывается не готовой.

Чтобы вырваться из этого порочного круга, нужно решать те задачи, которые ты сам себе ставишь, а не те, которые тебе навязаны. И в тех условиях, которые ты сам себе формируешь.

Праймериз не привязаны к повестке дня власти. Эта кампания, в которой власть может мешать, но не осуществлять арбитраж и что-то решать. Поэтому не нужно привязываться к выборам. Ведь непонятно, когда они состояться и каким на тот момент будет положение дел.

К тому же, появление в обществе новой силы, новых лидеров вполне может привести к ситуации, когда власти хочешь - не хочешь, а придется идти на диалог. Пока же субъекта, с которым власть могла бы вступать в переговоры, в стране нет. Создать его – как раз таки и есть основная задача праймериз.

Думаю, что следующий год мог бы быть посвящен подготовке мероприятия. Чтобы к концу года запустить этот процесс. И около года непосредственно на сами праймериз – чтобы в каждом, даже небольшом городе, прошли встречи с кандидатами, могли пообщаться с людьми, а люди могли бы оценить и в итоге выбрать.

Таким образом, через два года мы будем иметь новую силу и лидеров, пользующихся доверием существенной части граждан страны.