«Разве доноры — это профессия, чтобы они могли бастовать?»

Сегодня завершается недельная забастовка доноров, протестующих против отмены льгот. О ее результатах «Салідарнасці» рассказали почетный донор, лидер донорского движения Игорь Коваленко и главврач могилевской станции по переливанию крови Борис Гольдинберг.

— Чего удалось добиться за это время?

— В принципе, если говорить о наших требованиях, то пока тут подвижек никаких. Тем не менее результаты забастовки есть. Чиновники начинают потихоньку смотреть на нас, выходят на связь. Пришел уже ответ из парламента, правда, адресованный могилескому горисполкому. Горисполком же, как всегда, молчит, говорит, что все нормально и ничего у нас не происходит. Обычный чиновничий ответ. К таким ответам мы уже привыкли.

— Можно ли назвать какие-либо конкретные цифры принявших участие в забастовке?

— Бастовали по всей Беларуси, но сказать, что в забастовке приняли участие все доноры, нельзя. В сложившейся в стране ситуации, когда человеку реально не хватает денег даже на пропитание, для многих это возможность выжить. Как-то на днях мне одна донор сказала: «А что мне делать? У меня дочка рожает, мне надо коляску для ребенка купить». Вот люди и шли. Но можно со всей ответственностью утверждать, что четверть всех доноров поддержали забастовку.

— Насколько ощутимой для станций переливания крови оказалась ваша забастовка?

— С уверенностью могу сказать, что станции сразу же почувствовали нехватку. У меня есть информация, что делались даже выезды в районы, потому что крови не хватало. По крайней мере, такие выезды были в Могилеве и Гомеле.

— А вам лично за это время приходилось выезжать на срочные вызовы?

— Лично мне — нет. Но у других вызовы были, и люди, принимавшие участие в забастовке, выезжали. Это наша непременная обязанность.

— Сегодня уже можно сказать, какие были успехи и просчеты в организации и проведении акции?

— Всегда тяжело в первый раз. Тем более мы не профессиональные забастовщики. Положительной стороной во всем этом было то, что люди стали интересоваться ситуацией, нам звонят из регионов, задают много вопросов, мы пытаемся объяснить им суть происходящего.

Основной минус — слабая информированность. У нас была информационная поддержка только независимых СМИ. Мы пытались связываться с государственной прессой, посылали пресс-релизы, звонили, но пока тишина. В результате получалось, что даже если доноры и были в курсе, что идет забастовка, то, как и где она происходит, многие не знали.

Все эти плюсы и минусы мы обязательно учтем при подготовке бессрочной забастовки.

— Значит, все-таки бессрочная забастовка будет?

— Мы уже начинаем подготовку к ней. Сразу после окончания предупредительной забастовки я планирую поездку по областным городам Беларуси для создания республиканского координационного совета. В него будут входить по 2-3 представителя от каждой области. Координаторы будут регулировать этот процесс на местах.

— Когда планируете начать бастовать?

— Возможно, к концу июля. Сначала надо как следует подготовиться. Думаю, на это уйдет около месяца. К тому же нужно дождаться ответов от чиновников. Мы посылали письма в Совмин, писали на имя Сергея Сидорского, министра здравоохранения… Из парламента уже пришла отписка, теперь ждем такие же отписки от других. Хотя, может, премьер-министр даст команду разобраться и будет какой-то результат?

— Ранее вы жаловались на отсутствие поддержки со стороны политических партий. За это время что-то изменилось?

— Политические партии, как и ранее, ни сном ни духом. Никто на меня не вышел. У них другие заботы — они решают проблемы на международном уровне. А то, что происходит здесь, их, похоже, мало интересует. По-прежнему нам помогает только Партия свободы и прогресса, да еще могилевские социал-демократы.

— Как идет работа над созданием общественной организации доноров?

— Устав готов, протокол готов. Если все будет нормально, в июле подадим документы на регистрацию. Зарегистрированными намного легче будет заявить о себе, получить доступ к СМИ. В этом случае и резонанс от забастовки был бы намного больше.

— На вас по-прежнему оказывается давление?

— А я уже к этому привык. Наши идеологи регулярно звонят или вызывают к себе, внушают, пытаются пристыдить. Но все эти попытки я скорее расцениваю, как положительный результат нашей забастовки. Значит, она не прошла незамеченной. Чиновники нас бояться. Они поняли, что мы представляем для них какую-то угрозу.

— Каковы ближайшие планы?

— Сегодня соберем доноров, подведем итоги забастовки, составим план дальнейших действий. А с завтрашнего дня снова пойдем сдавать кровь. До новой забастовки.

Связаться с Игорем Коваленко можно по телефону 8 (029) 240 28 52

КОММЕНТАРИЙ

Мы поинтересовались у главврача могилевской станции по переливанию крови Бориса Гольдинберга, каким образом забастовка доноров отразилась на их работе:

— Какая забастовка? Не знаю, что такая есть. Разве доноры — это профессия, чтобы они могли бастовать? Вообще, донор в переводе означает дарящий. Никто не может принудить человека сдавать кровь. Поэтому я в этом случае употребил бы слово «протест». Может, кто-то где-то и слышал об этом, но я вот регулярно читаю газету «Труд», «Советскую Белоруссию», слушаю «Голос Америки» — и ничего. Конечно, люди в праве требовать поощрения своих заслуг — мы ведь живем в свободной, процветающей стране.

На работе станций этот протест никак не отразился. Люди как шли сдавать кровь, так и идут. Ежедневно только в Могилеве приходит от 100 человек, по области — 180-200. Может, кто-то действительно не явился, но это прошло для нас незамеченным. Проблем с планом по донорам у нас нет, определенное количество доноров к нам записывается за месяц вперед.

Не будем гадать, что произойдет, если некоторые объявят «бессрочную забастовку». А то получится как в сказке «Про глупую Эльзу», когда она, увидев топор, заливалась слезами об участи своего еще не родившегося сына. В любом случае станции находятся в постоянной готовности, и если что-то произойдет, столкнется ли поезд или разобьется самолет, у нас всегда есть запасы. Пока прибегать к каким-то дополнительным средствам нам не приходилось.