«Равняется на Путина, но больше напоминает раннего Лукашенко». Чем объясняются «загогулины» Виктора Орбана

«Политическое животное»

Если бы 20-30 лет назад кто-либо предсказал, в какого рода политика превратится Виктор Орбан спустя годы, ему вряд ли бы поверили.

В 1988 году, когда Орбану было 24 года, он стал учредителем одной из первых оппозиционных партий в социалистической Венгрии – «Альянс молодых демократов» (затем была переименована в «Венгерскую гражданскую партию», сокращенно – «Фидес»).

В 1990-м Орбан обрел известность благодаря речи на церемонии перезахоронения Имре Надя и других венгерских политиков, казненных СССР после восстания 1956 года. В ней Орбан призвал «покончить с коммунистической диктатурой» и немедленно вывести советские войска из Венгрии.

Поначалу партия Орбана была откровенно либеральной, но постепенно стала двигаться в сторону консервативной. Благодаря этому на выборах 1998 года «Фидес» получила больше 29% голосов, а ее 35-летний харизматичный лидер стал самым молодым премьер-министром в современной истории страны.

Орбан и его соратники выглядели выигрышно на фоне прежних пожилых лидеров: модно  одетые молодые люди обещали модернизацию западного образца.

Но следующие выборы партия «Фидес» проиграла. А когда в 2010 году Орбан смог вновь занять пост премьер-министра, его уже было не узнать.

Превратившийся в консервативного популиста политик давил на чувство собственной исключительности венгров (по этническому и языковому признакам они отличаются от соседей по Восточной Европе) и разочарование существенной части населения (в основном живущей в провинции) как экономическими последствиями вхождения в ЕС, так и в целом порядками в западном мире.

С тех пор власть Орбана и его партии удерживается на трех китах. Первый из них – экономические успехи на фоне непростых 2000-х годов (при этом власти «забывают» подчеркивать значение дотаций Евросоюза).

Второй – подконтрольность большинства СМИ. Бизнесменам, приближенным к Орбану, принадлежат главные средства массовой информации в стране, включая телеканалы. Получается, что многие венгры, как и в социалистические времена узнают новости из госпропаганды. Большинство независимых СМИ работают в интернете.

Третий – попадание в общественные настроения. Орбан как никто понимает «глубинный народ» и его настроения.

Как это все помогает на практике, хорошо было видно во время недавних парламентских выборов, на которых «Фидес» одержала разгромную победу над объединившейся оппозицией. В связи с боевыми действиями в Украине, с которой солдаризовался ЕС, власти сумели выставить в информационном поле ситуацию так, словно оппозиция хочет втянуть Венгрию в войну.

Теперь Виктор Орбан, если не случится ничего чрезвычайного, будет управлять страной еще четыре года, а в общей сложности как минимум 16.

За умение быстро менять позицию (порой кардинально) и попадать в настроения общества Орбана называют в Венгрии «политическим животным». Критически мыслящая часть населения обвиняет его в авторитаризме, системной коррупции (приближенные к нему бизнесмены получают лакомые куски, а политик в ответ заявляет, что занимается «созданием в Венгрии национальной буржуазии»), нарушениях демократических принципов и прав человека.

С другой стороны, у аналитиков есть для Орбана оправдания. Коррупцию в Венгрии придумал не он. Харизматичный политик лишь подстроился под запросы существенной части венгерского общества с консервативными взглядами, которому утомительно строить полноценную демократию и хочется простых ответов на сложные вопросы.

В 2015 году мир поразили кадры, как оператор венгерского телеканала подставила подножку мигранту, бежавшему с ребенком на руках. Женщину осудили на три года условно

Орбан и ЕС

Если в 1990-х Орбан говорил, что главная задача Венгрии – вступление в ЕС и НАТО, то в последнее десятилетие он стал одним из главных евроскептиков. Лидер Венгрии не устает выяснять отношения с Брюсселем, выступая против многих общих решений. И настаивает на праве своей страны строить «нелиберальную демократию».

Для них (европейской бюрократии) верховенство права является инструментом, с помощью которого они могут лепить нас по своему образу и подобию… Мы не хотим становиться такими, как они.

Виктор Орбан

Поведение лидера Венгрии (как, кстати, и властей Польши) недавно вынудило Евросоюз пойти на жесткое решение: увязать выделение средств из общего бюджета ЕС с соблюдением принципов демократии и верховенства права.

Именно европейские субсидии и зависимость экономики Венгрии от работы в стране крупных европейских компаний (Audi и Mercedes-Benz – крупнейшие работодатели в стране) вынуждают Орбана не переходить черту и идти на компромиссы с Брюсселем.

Например, выборы в Венгрии проводятся в неравных условиях (госпропаганда обслуживает интересы Орбана и партии «Фидес»), но голоса считаются честно. Протестные акции не разгоняются, в стране нет политзаключенных.

Орбан и Путин

Еще одна показательная метаморфоза лидера Венгрии – как он из ярого критика российской политики стал чуть ли не ее сторонником. В 2000-х Орбан называл европейские государства, решившие поддержать проект «Южный поток», «путинскими марионетками», а теперь считается главным другом Кремля в Европе.

Но при всем этом Орбана не назовешь человеком, подконтрольным Путину. Дело в том, что венгерским властям выгодно использовать хорошие отношения с Россией для давления на Брюссель и выбивания для себя более выгодных условий.

Так совсем недавно при принятии шестого пакета санкций ЕС против России в вопросе введения нефтяного эмбарго Орбан добился исключения для Венгрии.

Орбан и Лукашенко

Трудно отделаться от ощущения, что повадки Орбана во многом похожи на поведение правителя Беларуси: оба замечены в удушении демократии и постоянном маневрировании.

Что интересно сам Орбан отмечал, что если раньше его сравнивали с Гитлером и Муссолини, то теперь – с Путиным и Лукашенко: «Я оставляю вам решать, можно ли это считать прогрессом».

Лидер Венгрии приезжал к правителю Беларуси в июне 2020 года. Тогда политики сошлись на критике оппонентов на международной арене.

Орбан заявил: «Западные государства часто считают, что они — представители мысли более высокого уровня, потому что у них построены парламентские демократии после Второй мировой войны. Они думают, что это дает им право говорить нам, что и как надо делать. Это одна из причин. А вторая причина — мы это терпим. Многие страны просто не выражают твердо свою позицию. Мы можем выслушать разные их мнения, но, тем не менее, это наша страна, наша экономика, наша судьба, и мы сами в силах принять решение».

Лукашенко согласился: «Я абсолютно могу поддержать и подписаться под всем тем, что сказал премьер-министр Венгрии. Я знаю его позицию. Мне очень понравилась эта фраза (я по-своему скажу), что нас «наклоняют» потому, что мы порой излишне терпеливо к этому относимся. Это ключевой тезис».

На словах премьер-министр Венгрии высказался за отмену санкций ЕС против Беларуси, но впоследствии ее власти не препятствовали введению жестких ограничений против режима Лукашенко. Что можно понять: две страны почти ничего не связывает, товарооборот минимален, у Орбана, несмотря на все его слова, нет причин заступаться за Лукашенко. В общем, дружба не сложилась.

Напоследок еще одно сравнение, Заместитель исполнительного директора в Совете внешней политики «Украинская Призма» Сергей Герасимчук в интервью 24tv.ua отметил:

– Орбан изо всех сил равняется на Путина, идеализируя его систему правления. Хотя, на самом деле, то, что делает сам венгерский чиновник больше похоже на раннего Лукашенко. Эти первые шаги к авторитаризации государства, к подминанию его под себя и дружбе с Россией. Скорее, это напоминает белорусскую модель.

Венгерский поэт Эндре Ади в 1905 году назвал свою страну «паромом, курсирующим между Востоком и Западом». Прошло более 100 лет, и её нынешний руководитель работает «паромщиком».

На вопрос Би-би-си, насколько сложно балансировать между Востоком и Западом, Орбан ответил просто: «Если вы родились здесь, то это часть вашей жизни».