«Путин спас Лукашенко»

Экс-министр сельского хозяйства и продовольствия Беларуси Василий Леонов не понимает, почему ни один из так называемых претендентов на президентский пост не поднимает тему громких исчезновений известных людей страны.

Война по правилам и без

Мы встретились с Василием Севостьяновичем уже после того, как газовая война между Минском и Москвой вроде бы закончилась. Но наш разговор все равно начался именно с этой темы: Василий Леонов убежден, что “газовый сценарий” был написан в Минске.

— Об этом говорят многие факты, — объясняет свою позицию Василий Севостьянович. — Например, изначально белорусская сторона говорила, что не будет платить за газ по “завышенным” ценам. Но если есть деньги и подошло время выплат, то почему вдруг такая реакция? Тем более что и сумма-то небольшая. И все это происходит после визита Лукашенко в Москву, где он встречался и с Путиным, и с Медведевым...

Решать вопросы с Россией при помощи скандалов бессмысленно. Вы спрашиваете, в чем тогда смысл конфликта? На мой взгляд, Лукашенко хотел сплотить нацию. Оказаться в положении, когда народ скажет: “Наших бьют!”

Это, если хотите, игра на публику. Ведь если бы газовый скандал случился у нас не с Россией, а с любой другой страной, то люди все равно были бы на стороне своего правительства. Поэтому мне кажется, что это лишь одна из акций перед президентскими выборами.

А что еще можно предложить электорату? Зарплату в 500 долларов — это не серьезно. Снижение цен — такого быть не может. Самое лучшее — найти врага и объявить войну. И сделать так, чтобы за ней следила вся страна.

— Предполагаете, что чем ближе к президентским выборам, тем больше будет новых газовых, молочных, нефтяных и иных войн с Россией?

— Какие-то войны должны быть. Кстати, недавно один из высокопоставленных телевизионных работников высказал мнение, что в Беларуси можно всего за две недели разжечь антироссийские настроения.

И, кстати, отдыхающие в Беларуси россияне в последнее время все чаще и чаще задают вопросы: мол, а почему у вас такая антироссийская риторика? И она, по моим прогнозам, должна усиливаться.

Внешний враг не только ведь сплачивает народ. Он позволяет власти принимать жесткие меры и к другим — к той же оппозиции, независимым газетам. При наличии врагов можно и закрутить гаечки...

Козырная карта

— В одном из своих интервью Лукашенко заметил: мол, проблемы возникают только с теми блоками, которые курирует Владимир Путин. По-вашему, с чем связан открытый наезд на российского премьера?

— С точки зрения морали это выглядит очень странно. Я хорошо знаю, что Путин не раз помогал Лукашенко удержаться в должности. Например, в 2001 году Владимир Владимирович его фактически спас.

— Когда не дал ход документам, которые касаются громких исчезновений?

— Да. Эти документы были переданы ряду российских телеканалов и была договоренность, что их покажут. И вдруг все российские каналы получили запрет на эту тему. Как думаете, кто мог дать такой запрет? Рядовой чиновник из Администрации президента России?..

Вы вспомните: появились документы о громких исчезновениях, и предвыборный штаб Александра Григорьевича практически месяц хранил молчание! И если бы тогда российские каналы показали всю эту историю, я не знаю, как Лукашенко выиграл бы выборы...

А накануне последней президентской гонки Путин дал возможность Лукашенко погладить его собаку — эта картинка прошла по многим телеканалам. И всем стало ясно, что Москва поддерживает Лукашенко.

И недавно Владимир Владимирович сам признался, что по 7 миллиардов каждый год Россия вкладывала в белорусскую экономику. Не думаю, что это завышенные цифры...

— А как думаете, сегодня Россия может вернуться к теме насильственных исчезновений Юрия Захаренко, Виктора Гончара, Анатолия Красовского и Дмитрия Завадского?

— Не знаю, будет ли эту карту разыгрывать Россия. Хочу сказать о другом. В “Народной Воле” пару месяцев назад была напечатана очень правильная, очень толковая статья бывшего депутата Верховного Совета Павла Знавца на эту тему. Раскрытие громких убийств — главное условие, без выполнения которого нельзя идти на президентские выборы.

Убийцы до сих пор не найдены, а если и найдены, то официально не названы. Говорить о том, что Юрий Захаренко живой ходит по Германии, — это бред.

Я имею все основания предполагать, что изобличить преступников не позволяет лично президент. Логика здесь проста. Если твой сюртук не запятнан, а сыщики по каким-то причинам уже больше 11 лет не могут раскрыть это дело, обратись, как предлагают, за международной помощью. Пусть россияне, немцы, американцы приедут и помогут.

Что мешает претендентам в президенты поднимать тему пропавших? Все документы, которые были обнародованы в 2001 году, — подлинные. Их мне давали люди в погонах, которые вели следствие. И сегодня некоторые из них служат.

Я считаю, что, не поставив точку в этих делах, Лукашенко не имеет морального права баллотироваться на следующий президентский срок.

Кто-то скажет: мол, это затасканная карта. Простите, но убийства людей не могут быть затасканной картой. Тем более нераскрытые.

Конечно, можно говорить во время президентской кампании об экономике, о зарплатах и пенсиях, но нужно иметь право руководить страной. Иметь, в первую очередь, моральное право...

Я не говорю, что Лукашенко убивал этих людей. Нет. Но вот вопрос — почему нет настоящего расследования?!

Бывший генеральный прокурор Беларуси Олег Божелко рассказывал мне подробности этих дел. Говорил, что есть ордер на арест теперь уже бывшего командира воинской части 3214 Дмитрия Павличенко, но нет ордера на его выпуск из следственного изолятора. Павличенко был выпущен из камеры по личной команде Лукашенко. Об этом и многом другом мне рассказывал человек, занимавший одну из ключевых должностей в стране — генпрокурор.

Еще раз говорю: не понимаю так называемых претендентов в президенты, почему они об этом молчат? Страшно тему поднимать?

— Некоторые носители информации по громким делам обосновались в России — экс-председатель КГБ Владимир Мацкевич и экс-министр внутренних дел Владимир Наумов.

— Ну, если здесь эти люди не нужны, так что делать? Мне хорошо известна эта ситуация. А что касается громких дел, то они, видимо, решили быть от них подальше...

Российский ресурс

— Многие претенденты в президенты пытаются обратить на себя внимание Москвы в надежде не только на моральную, но и на финансовую поддержку. Как думаете, на кого поставит Москва?

— Если Россия будет делать ставки, то сделает это так, что комар носа не подточит. Никто и никогда не скажет вслух, что это ставка премьера или российского президента. Деньги, полученные из России, могут уйти на Кипр, вернуться через Польшу, и никто концов не найдет.

— То есть вы не отрицаете, что кто-то из кандидатов может работать на российском ресурсе?

— Этого нельзя отрицать. Я бы, например, не стал работать на западном ресурсе, и если бы работал, то только на российском.

В политику должны играть только настоящие мужчины

— Много эмоций не только в чиновничьей, но и в оппозиционной среде вызвал материал в “Народной Воле” о том, что наиболее подходящим кандидатом на пост президента страны может быть Сергей Сидорский. Как вы относитесь к этой идее?

— Как вам сказать... Я не знаю, как Сидорский после одного из совещаний, на котором Лукашенко его публично выпорол, пришел домой. И как смотрел в глаза жене, детям...

— Наверняка что-то объяснял. Говорил не только жене, но и друзьям: мол, у меня нет никаких реальных рычагов, полномочий, а президенту нужно выпустить на кого-то пар. Как-то так примерно.

— Мужик должен быть мужиком. И руководитель — тоже.

— Есть мнение, что номенклатура явно поддержала бы Сидорского...

— Сегодня Сидорский все время находится как бы в тени. Он уходит от острых дискуссий. Но придет время, и ему все равно напомнят, что в некоторые моменты на премьера было просто неприятно смотреть. Вам такие мужчины нравятся?

— Вы однажды сказали, что самое главное — не то, кто будет следующим президентом Беларуси, а кто займет кресло премьер-министра. Сидорский справляется со своей ролью?

— В Беларуси нет правительства в полном смысле этого слова. У нас имитация, а не правительство. Раньше премьер еще мог что-то сказать, а теперь...

На моей памяти был случай, когда член правительства принес какому-то советнику президента важный документ, а тот говорит: так неправильно, все будет иначе. И высокий чиновник ушел, несолоно хлебавши. Так кому такое правительство нужно?

— Видели ли вы список альтернативного правительства?

— Не видел. Не участвовал.

На золотом крыльце сидели...

— Как думаете, не многовато ли у нас теперь претендентов на пост президента?

— На мой взгляд, их нужно всех посадить под замок и не выпускать до тех пор, пока не придут к консенсусу.

— В смысле, пока из себя любимых не выберут самого прекрасного?

— Да. Нужно определяться с единым.

— А все равно, кто это будет: коммунист, пенсионер, военный, экономист-теоретик?

— Если эти люди озабочены будущим Беларуси, то им нужно собраться и договориться. А если каждый из них говорит: буду только я и буду только президентом, то толку не будет. Если не способны договориться, так зачем нам такие президенты? Если будут баллотироваться все десять, каждый соберет 1-5 процентов голосов, и итог выборов уже ясен.

Оппозиционеры вроде бы участвуют в выборах. Но при этом их не пускают на телевидение, не дают проводить собрания, встречаться с избирателями. Получается, кандидаты от оппозиции просто легитимизируют выборы. Выражаясь простым языком, выполняют роль попа Гапона.

Если выборов нет, зачем в них участвовать? Нужно было, прежде всего, договориться, на каких услових участвовать. А так... Складывается мнение, что каждый хочет заработать денег. Вот и все.

— Ну, а если все же оппозиционеры не справятся со своими гипертрофированными амбициями и не определятся с единым?

— Тогда пусть лучше Александр Григорьевич остается президентом. К нему уже все привыкли, известно, чего от него можно ждать. Зачем менять шило на мыло?

Идет имитация выборов. И нужно открыто говорить об этом. Но как сказать так, чтобы все услышали? Нужно идти на телевидение. Но оппозицию туда не пускают. А как избиратели об этом узнают? Ну, несколько десятков тысяч прочитают об этом в “Народной Воле”. А остальные? Большинство народа вообще не в курсе, что происходит в стране. А мы продолжаем играть в “дурня”...

— В чьей команде на президентских выборах хотел бы поработать Леонов?

— На большинство из тех, кто уже заявил о том, что хочет сменить Лукашенко, я бы работать не стал. И потом, я не хочу участвовать в имитации избирательной кампании.

— Вы всегда поддерживали хорошие отношения с Александром Ярошуком. Он тоже не против пойти в президенты. И не так давно в интервью нашей газете сказал, что если бы был на месте Лукашенко, то в экономике “процентов на 70 делал бы то же самое”.

— Я бы на его месте так не стал говорить. Если делать то же самое, что и Лукашенко, для чего лезть в президенты? Пускай Лукашенко работает...

Лукашенко лучше всех?

— Лукашенко не скрывает, что хочет провести идеальные выборы, потому что не желает снова слыть “нелегитимным”. Как думаете, получится?

— Не исключено. Кстати, по-моему, последние выборы Лукашенко выиграл бы и без приписок. Все исследования говорили о том, что он набирает больше 50 процентов.

К слову, если на этих выборах против Лукашенко будет выставлен Милинкевич, то Александр Григорьевич однозначно выигрывает без всяких фальсификаций.

— Кстати, о Милинкевиче. Как относитесь к позиции, которую он сегодня занимает?

— Никак. Я не вижу больших результатов его деятельности. Скорее, наоборот. Он тоже выполняет роль того же попа Гапона.

Читал, что он встречается с людьми, что-то им рассказывает. Ну, пусть встретился он с полмиллиона белорусов. Но остальные почти девять миллионов его же не услышат! И не надо говорить про сарафанное радио.

Нужны открытые дискуссии. Нужно звать на разговор министров, вице-премьеров, других чиновников, президента, в конце концов, и в эфире БТ говорить о том, что творится в стране. А так... Не нужно убеждать уже убежденных. Нужно говорить с теми, кто еще не определился. Или с теми, кто говорит, что оппозиция ни на что не способна.

— Судя по тональности, вы почти стопроцентно уверены, что в следующем году в Беларуси будет новый старый президент?

— Не уверен. Я же не знаю, что будут предпринимать объявившиеся и еще не объявившиеся кандидаты. Если они объединятся и выдвинут конкретные условия, то... Все может быть.

Нужно посмотреть, что еще предпримет Лукашенко. Будут ли продолжаться обыски, запугивания. Хотя того же Владимира Некляева, наверное, ничем не запугаешь...

— А почему, на ваш взгляд, власть накинулась на тех, кто призывал “говорить правду”? Даже российский посол Александр Суриков, известный своим консерватизмом, заметил, что белорусской власти нужно было давно научиться работать с подобными движениями и организациями, извлекая пользу для страны...

— Я на одном из сайтов читал, что тот клан, который называют “молодыми волками”, проявил в этой ситуации себя не как волки, а как “молодые бараны”. Абсолютно согласен с этой мыслью. Лучше и не скажешь.

— Василий Севостьянович, в последнее время вы нечасто бываете в Минске. Можно ли сказать, что вы уже больше россиянин, чем белорус?

— Был, есть и буду белорусом. Хотя я белорус не в первом поколении. Мой район — Костюковичский — в 1927 году был присоединен к Беларуси. У меня отец и мать были русскими, два брата и сестра — тоже, потому что родились в России. А потом все стали белорусами. И я уже родился в Беларуси. Закончил белорусскоязычную школу. Тогда это было в порядке вещей. И все предметы у нас преподавались по-белорусски. А потом уже так сложилось, что практически все общение шло на русском. Но, как говорят, родителей и родину не выбирают...

— Вы уже не первый год живете в России. По вашей информации, Москва действительно задумалась о признании-непризнании итогов выборов Беларуси?

— Если бы она серьезно задумалась, то нужно было уже об этом объявить.

— Хотите сказать, что Лукашенко сегодня устраивает Россию в качестве президента соседней страны?

— Не знаю, о чем думают Путин или Медведев. Но де-факто Лукашенко ничего плохого для России не сделал. Много требует и по дешевке — так это все демагогия...

— Как вам кажется, приживется ли в Беларуси традиция после выборов приходить на площадь?

— Думаю, и после этих выборов народ может выйти на площадь. Но туда могут прийти такие лидеры, которые скажут: “Вы мужныя людзі, ідзіце дадому...”