Психолог Янчук: «Есть в белорусской ментальности такая особенность — спрятаться на болоте, авось пронесет. Не получится»

— Война — это не лучшее время строить какие-то планы. Скорее наоборот, это время крушения планов и надежд. Как это безвременье отражается на каждом из нас? 

— Действительно, планы рушатся, перспективы становятся неопределенными. Но одновременно человек начинает заниматься рутиной. И как это ни печально, он адаптируется к этим условиям.

Не получается — ну и не надо. Вместо этого он занимается решением рутинных вопросов и так снимает внутреннее напряжение, ограничивает свои желания.

В принципе, процесс адаптации всегда и ко всему возможен.

— Может ли такая рутина помочь пережить трудное время?

— Проблема здесь какая. Люди делятся на тех, кто все время проводит в интернете, в соцсетях, в массовой коммуникации.

И на большую часть тех, кто вообще капсулируется. Не участвует в дискуссиях в соцсетях, создает для себя впечатление, что ничего не происходит.

Подобное можно наблюдать как в России, так и у нас.

Человек привык к рутинным действиям и поведению, и вообще старается сохранить представление о том, что все вокруг нормально. И ограничения им воспринимаются, как временные, не имеющие какой-то угрожающей перспективы.

Более того, многие люди вообще еще живут советским временем. Например, я живу в частном доме в пригороде и вижу, что на некоторых домах вывешены красные флаги с серпом и молотом. Человек живет в советском прошлом, он капсулировался, празднует 9 мая и вообще не понимает, что происходит вокруг.

Люди как бы застыли во времени и ностальгируют по советскому прошлому, трансформировав память о нем посредством сохранения положительных фрагментов и удалением отрицательных.

Сегодняшняя ситуация еще не привела к каким-то реальным кризисным ощущениям. Цены растут, но не катастрофически. Зарплаты, опять же, люди получают. Нет еще того, что радикально меняет образ жизни человека и серьезно бьет по благополучию. Поэтому человек воспринимает это безвременье — как временное.

Есть и еще одна особенность, характерная как для белорусов, так и для россиян — атемпоральность. То есть не ориетированность на будущее: люди живут одним днем, а там — хоть трава не расти.

Причем в такой печальной стратегии: не убили — и хорошо, не бомбят — очень хорошо. Это грустная особенность.

Другой полюс — люди, сидящие в сетях, начинают все трагедизировать. Воспринимают все происходящее как конец света. Взвинчивают себя, накручивают.

Вот такая полярность массовой аудитории.

Одна из рекомендаций — не накручивать себя, но и понимать одновременно одну очень важную особенность: война — это не мир. И одна из важных функций массовой коммуникации — формирование четкого представления у человека: тебя это касается, тебе не удастся отсидеться в своей капсуле.

Необходимо находить яркие примеры несправедливости происходящего. Мне нравится метафора по поводу российских оправданий войны: к вам поднялся сосед, живущий этажом ниже, избил вас, сломал все. За что? А за то, что вы могли его затопить. Трубы у вас есть? Есть. Вода из них может потечь? Может.

«Я превентивно — за то, что вы могли мне сделать, — вас избил. А еще и подписку с вас беру, чтобы вы водой не пользовались», — говорит вам сосед. Почему? Потому что он сильный.

Такие упрощенные примеры начинают действовать на массовое сознание. Ведь когда мы начинаем обсуждать глобальные вещи, это воспринимается как нечто, что нас не касается. Переходя же на бытовой уровень, мы начинаем этот панцирь пробивать.

Одна из главных целей — показать, что происходящее касается каждого, в недалеком будущем затронет самым непосредственным образом всех и выживать будет довольно сложно. И если эта пассивная позиция сохраняется, если человек не демонстрирует свое несогласие с происходящим, то будет еще хуже.

— То есть, спрятаться в домике не получится?

— Не удастся. Хотя есть в белорусской ментальности такая особенность: спрятаться на болоте, уйти в леса. Авось пронесет. А когда волна пройдет, мы и повылезаем. В данном случае — не получится.

Пока мы не станем людьми, определяющими свою судьбу, мы будем жить по чьей-то воле. Нормальные люди отвечают за свое будущее и за будущее своих детей.

— Мы не знаем, чем и как эта война закончится для Беларуси. Что будет со страной через месяц или год. И это больной вопрос для всех нас — и тех, кто остался, и тех, кто уехал с надеждой вернуться домой.

Где во всем этом найти оптимизм и надежду на лучшее? Что делать в ситуации неопределенности?

— Мы все время расчитываем на скоро. Вот, мол, скоро нечто произойдет. В данном случае быстро ничего не происходит. И атемпоральность, присущая людям, отражается на этом: коль скоро ничего не происходит, появляется серьезное разочарование.

Но в любой точке пространства и времени есть возможность либо сосредотачиваться на позитиве, либо на негативе. Позиция минусовости, трагичности создает проблемы для человека.

Есть другая возможность — находить плюсы. Например, в понимании того, что война закончится безусловной победой Украины. Только это не произойдет завтра. Почему? По той простой причине, что весь цивилизованный мир постепенно приходит к осознанию того, что по ту сторону границы формируется зло, Мордор. Это борьба добра и зла. Борьба светлого с темным.

Возращаясь к логике «плюс» или «минус», безусловно, любая история подтверждает, что добро побеждает, рано или поздно. И Беларуси это касается самым непосредственным образом. Во-первых, потому что мы начинаем трезветь. И наше руководство начинает трезветь, освобождаться от авантюризма. Риторика может быть разной, но страх все более охватывает, оно все четче понимает, что вляпалось.

Другое дело, к тому, что мы имеем сегодня, привела вся предшествующая политика. Попытки объегоривания, паразитирование, привязка к соседу, посадка на нефтегазовую иглу и так далее.

Но бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. И сосед этим прекрасно воспользовался — сейчас мы очень серьезно привязаны. Ресурсов у нас очень мало. И главный ресурс — показывать, что вы — есть вы. Не этот безропотный сателлит, а вы — имеющие право на собственный голос. 

Вот это — оптимистичная линия. Связанная с тем, чтобы помогать добру, сеять добро. И понимать, что это светлое неизбежно победит.

Чего Россия боится на самом деле? Имперские амбиции — дело вторичное. Она боится экономического роста Украины, победы альтернативной линии развития, ориентированной на будущее, а не на прошлое.

Если внимательно посмотрите на динамику, то Украина, где действительно много проблем, тем не менее начинала вылезать из ямы развала. И по пенсиям, и по зарплатам. По экономическому развитию она начала догонять Россию.

Это больше всего и напугало: «Как это так? Окраина живет лучше метрополии!».

А рано или поздно Украина догонит и перегонит. Надо понимать, что война — это не решение проблем. У соседа, России, нет конструктивных примеров, только грубая сила. Идеальная модель привлекательности в чем заключается? Создайте условия, в которых человек реально ощутит рост благополучия и определенности в будущем. И тогда люди потянутся.

Почему люди тянутся в США? Там условия и качество жизни гораздо более высокие. Нужно создавать условия для жизни в своей стране — это единственный путь.

Нужно отказаться от стратегии, что нечто произойдет уже завтра. Послезавтра делается уже сегодня. Это результат рутинной работы. Постоянной работы по созданию этого послезавтра.

Ну, и стратегия нужна. Не движение из одного состояния в другое, а промежуточные этапы. Добились вот этого, следующий шаг — добились другого. Шаг за шагом, движение к этой цели — создание страны, привлекательной для всех. Той самой страны для жизни.