Помощь попала под нечаянный запрет

Оказание любой государственной помощи частному бизнесу приостановлено. Причем уже почти пять месяцев — с вступлением в силу Указа президента № 182.

Это, казалось бы, во всех отношениях знаковое для предпринимателей событие, как ни странно, осталось ими практически не замеченным. Почему — в общем-то, понятно. Размеры госпомощи всегда были мизерными, а условия ее получения настолько трудновыполнимыми, что, развивая бизнес, на средства бюджета никто всерьез не рассчитывал.

Однако в начале нынешнего года ситуация изменилась. Президент потребовал от “вертикали” активнее развивать малый бизнес, и местные бюджеты начали выделять для этих целей более серьезные средства. В Могилеве, например, сумма увеличивалась несколько раз, достигнув почти 2 млрд. BYR. Председатель Мингорисполкома Валентин Павлов заявил о готовности довести сумму помощи до 10 млрд. BYR. Чиновники на местах активно искали наиболее эффективные механизмы предоставления средств, а официальные СМИ с восторгом рассказывали о грядущем расцвете предпринимательства под эгидой государства.

А потом появился Указ от 28.03.2006г. № 182, пункт 3 которого гласит: “...Финансовая помощь негосударственным юридическим лицам... производится с увеличением (образованием) доли Республики Беларусь в уставных фондах этих юридических лиц”.

То есть обществу для получения из бюджета какой бы то ни было дотации необходимо провести, например, дополнительную эмиссию акций, часть которых передать государству. Чтобы унитарное предприятие могло воспользоваться помощью, ему необходимо сменить организационно-правовую форму и сформировать уставный фонд. Для индивидуальных предпринимателей, не имеющих УФ по определению, возможность получения госпомощи оказалась вообще закрыта. Впрочем, она фактически закрыта и для других юрлиц: какой учредитель ради нескольких тысяч долларов согласится разделить уставный фонд с государством, чтобы попасть от него в полную зависимость?

Белорусские предприниматели не приучены ждать милостей от государства. Сегодня взять, завтра отнять, причем еще больше, чем было дано, — для него обычная практика. Но, повторим еще раз, случай с предпринимательской помощью в этот ряд как-то не вписывается. Во-первых, средства в бюджетах уже выделены, общий их размер невелик, так что о стремлении сэкономить в данном случае говорить, вероятно, не стоит. Во-вторых, об использовании потенциала малого и среднего бизнеса власти задумались явно всерьез. Из крупной промышленности они действительно выжали уже все, а надо ведь как-то обеспечивать приличный рост ВВП, создавать новые рабочие места, решать проблемы малых городов.

Гипотетически можно, конечно, предположить и еще один вариант: перед чиновниками поставлена задача расширения государственного контроля над частным бизнесом. Но для этих целей государство привыкло использовать другие методы, включая лицензирование, квотирование, а то и прямую национализацию наиболее доходных предприятий. Распространять на малый бизнес модель оказания помощи крупным предприятиям нет никакой необходимости. Да и смысла нет — никакой аппарат не справится с контролем над тысячами мелких предприятий, получивших тот или иной вид государственной поддержки (если, конечно, таковая начнет всерьез оказываться).

Наиболее логичным представляется следующее объяснение антипредпринимательской направленности Указа № 182: его разработчики допустили досадную ошибку, “забыв” сделать для малых и средних предприятий исключение из общих правил предоставления помощи. Такое у нас тоже бывает весьма часто. А поскольку признаваться в своей некомпетентности чиновникам очень не хочется, то они при таких проколах сначала начинают играть в “молчанку” (к слову, на просьбу прокомментировать Указ № 182 корр. “БР” во всех профильных ведомствах получил вежливый отказ), а спустя некоторое время без лишнего шума вносят в документ изменения. Можно надеяться, что и с Указом № 182 к следующему году все станет не свои места.

Разумеется, предприниматели, скорее всего, не заметят возобновления госпомощи, так же, как весной не заметили ее исчезновения. Они ждут от государства совсем другого — отказа от тотального вмешательства в хозяйственную деятельность, но на такие подарки белорусские власти априори не способны.