Политолог: «К демократизации Токаева стоит относиться также, как к конституционной реформе Лукашенко»

– В начале года в Казахстане прошли массовые протесты, закончившиеся уходом Назарбаева из власти и усилением позиций Токаева. Какие внутриполитические процессы происходят в Казахстане сейчас?

– Протесты были подавлены силой, главным бенефициаром которых стал преемник Назарбаева президент Токаев. Несмотря на то, что Назарбаев ушел со сцены и фактически потерял свое влияние над процессом принятия решения как во внутренней, так и во внешней политике, он ушел с гарантиями безопасности.

Напомню, что в январе для удержания власти Токаев пригласил российские войска (в составе ОДКБ) и отдал военным приказ стрелять в протестующих без предупреждения. В дальнейшем для стабилизации режима были предприняты меры, направленные на дистанцирование Токаева от Назарбаева и улучшение его имиджа в глазах общества.

Аналогично Лукашенко, Токаев предложил реформу Конституции, которая в реальности не меняла политическую систему, но создала видимость того, что президент якобы прислушивается к общественному запросу.

Эти инициативы были проданы как для внутренней аудитории, так и для внешней, чтобы снизить критику после январских событий. Сейчас, когда позиции Токаева выглядят лучше, чем в январе, он направил усилия для продления своего президенства.

– Что стоит за предложением Токаева провести в стране осенью внеочередные выборы президента, амнистировать часть заговорщиков и усилить роль парламента?

– Ни о каком усилении парламента нет и речи. Это фикция. Парламент по-прежнему находится в зависимости от президента. Конституционные изменения не имели политического содержания и были имитационными.

Фактически сейчас идет процесс обнуления сроков Токаева (вместо двух пятилетних, один семилетний). Намечены досрочные президентские выборы на середину ноября, где он собирается переизбраться на 7-летний срок. Обеспечив который, полагаю, Токаев предпримет попытки усилить свое присутствие в экономике страны.

Также нет никакой амнистии протестующих. Освобождены только те, кто привлекался по статье «кража имущества». Амнистия фактически только для тех, кто занимался мародерством.

Заговорщиков также не было, нарратив про попытку государственного переворота запустили, чтобы оправдать насильственные действия по отношению к протестующим и назначить «виновных» в лице главы Комитета национальной безопасности, министра обороны и ряда лиц, включая двух не самых влиятельных членов семьи Назарбаева. В январе задача была удержать власть, что и было сделано.

К демократизации Токаева стоит также относиться, как и к конституционной реформе Лукашенко.

К сожалению, режим в Казахстане хорошо работает во внешней среде и удачно продвигает свою позицию в медиа. Здесь в Казахстане неприятно удивлены тому, как и российские журналисты, и эксперты хвалят Токаева, не разбираясь в сути происходящего.

– Чем Токаев похож на Путина и Лукашенко, а чем отличается от них?

– Несмотря на то, что Токаев давно в политике, всю полноту власти он получил недавно, в отличие от Лукашенко и Путина. Все трое ровесники и горизонт нахождения у власти у них примерно один: не более 10 лет.

Все трое выходцы из советской системы и по своему содержанию уже не соответствуют времени. Особенно, если участь, что средний возраст граждан Казахстана намного моложе.

Токаев, в отличие от Путина и Лукашенко, подлинный советский бюрократ, не политик. Он никогда не отличался самостоятельностью в действиях. Крайне консервативен и осторожен.

Поэтому, в отличие от этих двух, нашел свою нишу в конфликте России с Украиной и цивилизованным миром.

– В январе Путин помог Токаеву удержать власть в Казахстане. Но в июне президент Казахстана в присутствии главы России отказался признавать независимость «ДНР» и «ЛНР». Из Беларуси это публичное выступление выглядело дерзким. В каком состоянии теперь находятся отношения Казахстана и России?

– Сейчас это взаимозависимые режимы. Для России Казахстан открывает доступ к мировому рынку и обеспечивает параллельный экспорт санкционных товаров. Для Казахстана – это дружественный режим, который контролирует отгрузку казахстанской нефти и помог удержать власть.

– Как на отношения Казахстана и Росси повлияло нападение РФ на Украину?

 – Мы видим, что Россия подставила не только партнеров по ЕАЭС, но и себя. Экономические санкции сильно подрывают устойчивость режимов.

Думаю, продолжительность и исход войны в Украине может повлечь за собой падение авторитарных режимов России, Беларуси и возможно Казахстана, а также изменит баланс сил в регионе.

Уже сейчас вакуум, оставляемый Россией, в разных частях постсоветского пространства постепенно заполняется Турцией и Китаем.

– В апреле несколько удивила новость, что Лукашенко поговорил по телефону с Назарбаевым, политики пригласили друг друга в гости. Какое место теперь занимает бывший президент и его клан в Казахстане? Как изменилось его влияние после протестов в начале года?

– Назарбаев все еще сохраняет в своих руках большие активы как внутри страны, так и во вне. Хоть на него и оказывается давление со стороны отдельных политиков, администрация Токарева этому не мешает, даже где-то поощряет.

Поскольку понимают, что вопрос передела собственности впереди и важно, чтобы общество держало Назарбаева и членов его семьи под давлением.

– Токаев дал несколько обещаний насчет повышения благосостояния граждан Казахстана. Можно ли говорить о том, что страна взяла курс на экономическую модернизацию? Ощущается ли внутри Казахстана движение вперед?

– Кардинальных реформ, направленных на модернизацию экономики, нет.

Токаев консервативен. И, полагаю, заинтересован сохранить статус-кво, склонив лояльность коррумпированной бюрократии на свою сторону.

Его инициативы не меняют правил игры, а больше нацелены на усиление распределительной роли режима в преддверии досрочных выборов. Сейчас для Токаева приоритет – усиление личной власти. Поэтому серьезных экономических реформ, требующих одновременно политических и административных изменений, ожидать не стоит.

Основным препятствием на пути реформ является авторитарный режим. Как мы видим, вариант с управляемой демократизацией не имеет больших шансов. И даже с учетом геополитических вызовов не оказывает должного давления на Токаева, чтобы побудить его двигаться по пути реальных реформ.