Подарит ли 2026-й надежду беларусам?

Каждую зиму они возвращаются — стеклянные новогодние шары из страны, которой больше нет. Для одних это семейные реликвии, для других — символ праздника в эпоху всеобщего дефицита. Сегодня эти шары хранят память о детстве и надежду на лучшее будущее.

Рождество и Новый год в Беларуси по-прежнему остаются семейными праздниками — временем, когда принято собираться у елки с родными, близкими и друзьями.

Елочные игрушки хранят память, переживают годы и десятилетия, становясь особыми символами праздника.

И потому неудивительно, что на беларуских елках и сегодня можно увидеть стеклянные шары, верхушки и фигурки из ГДР — страны, исчезнувшей с карты мира 35 лет назад, но так и не исчезнувшей из беларуских новогодних ритуалов.

Как эти игрушки оказались в Беларуси?

История стеклянных елочных украшений начинается в середине XIX века в тюрингском городе Лауша. Хотя первая стеклодувная мастерская появилась здесь еще в конце XVI столетия, именно через два с половиной века местные мастера начали создавать шары, фигурки и другие рождественские украшения из стекла.

Ручная работа из Лауши быстро завоевала мир — и добралась до территории Беларуси и других регионов Российской империи.

Время после Второй мировой войны и создания ГДР для лаушских стеклодувов было непростым: часть мастеров уехала в соседнюю Баварию, опасаясь репрессий, национализации имущества и атеистической политики нового режима.

Власти опасались утраты ремесленных традиций, но этого не произошло. Народное предприятие «Тюрингские стеклянные украшения» (VEB Thüringer Glasschmuck) не только выжило, но и стало важным экспортером — причем прежде всего на Запад.

Экспорт шаров и других рождественских украшений в капиталистические страны — прежде всего в ФРГ, где продукция из Лауши продавалась под брендом Original Thüringer Christbaumschmuck — приносил ГДР серьезные валютные поступления.

Историк Саша Мюнцель (Sascha Münzel), изучавший историю лаушских стеклянных елочных игрушек по архивам Штази, отмечает, что власти воспринимали их как стратегический товар.

Яркие наборы елочных игрушек из Лауши поступали и в Советский Союз — ограниченными партиями, превращаясь в дефицит и предмет особой гордости для счастливчиков, сумевших приобрести товар из ГДР.

В БССР, где потребители были куда менее избалованы, чем на Западе, эти игрушки ценились особенно. Их привозили военнослужащие Западной группы войск, туристы и командированные в ГДР, а в 1970-е годы поставкам содействовали тесные экономические связи между Минском и Восточным Берлином, подкрепленные личными дружескими отношениями партийных лидеров Эриха Хонеккера и Петра Машерова.

Немецкие шары на елке привносили иностранное разнообразие, считались удачей и признаком тонкого вкуса — маленькой победой над серой советской повседневностью.

Волшебные немецкие шары

Лаушские украшения стали частью того, во многом все еще советского «Нового года», традиции которого живут и сегодня в Беларуси.

Эти раритетные игрушки продаются на онлайн-аукционах, а включение производства стеклянных рождественских украшений из Лауши в 2021 году в списки нематериального культурного наследия UNESCO лишь подчеркнуло их ценность.

В социальных сетях и сегодня можно найти фотографии старых игрушек и трогательные воспоминания о «волшебных немецких шарах» — хрупких, блестящих, почти сказочных. В этих воспоминаниях политические события переплетаются с семейными историями и новогодними легендами.

Но история елочных игрушек из ГДР с позиции современности оказывается чем-то большим, чем просто милое воспоминание из советского прошлого.

Принципы жесткого контроля над обществом, идея «стратегических отраслей» под пристальным надзором спецслужб и общая атмосфера страха, подозрительности, недоверия и безысходности, а также разделенности семей, которые не могут собраться за одним столом из-за актуальных политических реалий, — многое из того, что определяло повседневную жизнь в ГДР, ощущается и в современной Беларуси.

Перемены все равно приходят

Однако стеклянные шары из Лауши напоминают не только об эпохе диктатуры мнимой политической и социальной стабильности.

Они еще и о моментах новогоднего счастья в тяжелых условиях, а также о способности мечтать даже тогда, когда перемены к лучшему кажутся такими же далекими и недостижимыми, как верхушка высокой новогодней елки. О том, что перемены все равно приходят — и почти всегда стремительно и неожиданно.

Уходящий 2025 год, в котором были освобождены политзаключенные, бывшие много лет в тюрьмах, подарил беларусам много надежды.

На то, что в 2026 году все политзаключенные наконец выйдут на свободу и воссоединятся со своими семьями, что остановятся репрессии, что закончится кровавая война в Украине, по-прежнему имеющая перспективы перерасти в большую европейскую войну, что будущий год будет лучше уходящего, а политэмигранты смогут лично вручить праздничные подарки родным, живущим в Беларуси.

Сегодня кажется, что эти желания имеют не так много общего с актуальной политической ситуацией. Но именно в это хочется верить в пронизанные оптимизмом и надеждой новогодние дни, когда родные, близкие и друзья собираются у украшенной елки.

С Новым годом!