Почему отношение государства к белорусскому языку, скорее всего, только ухудшится

– Вы знаете, благодаря этим нашим безумцам бчб-шным мы, отметая все, как говорят, выплеснули и ребенка… Вы должны понимать, что-то, что нас отличает от других – это есть белорусский язык. Нам не надо от этого уходить. Нам надо подумать о том, чтобы каждый белорус знал (белорусский язык), – сказал правитель.

Филин расспросил политолога Павла Усова, почему Лукашенко высказал несвойственную ему озабоченность о развитии белорусского языка.

– Почему, на ваш взгляд, правитель решил поднять эту тему, к тому же в контексте «бчб-шных безумцев»?

– Думаю, с его стороны это попытка риторически прикрыть повальную русификацию и дебелорусизацию, которая продолжается в Беларуси.

Точно также Лукашенко ведет себя в вопросе массовых увольнений на предприятиях и в организациях, когда с работниками разрывают контракты всего лишь за подписи за альтернативных кандидатов, поставленные в 2020 году.

С одной стороны Лукашенко на практике реализует и поддерживает чистки, а с другой стороны говорит, что является противником повторения сталинских репрессий и даже выступает за примирение в обществе.

(Напомним, в декабре правитель заявил: «Видите ли, кто-то за кого-то подписался: «Давай его хватай, тащи…» Мы должны видеть, особенно людей в государственном аппарате. Всех мы все равно не увидим. Их (в стране) тысячи были, которые подписались за «альтернативщиков», ну и что? Мы что, сейчас будем отвлекаться и их ловить где-то? Нам же делом нужно заниматься. И поверьте, за этот год они совершенно другими людьми стали» – Ф.)

Так и здесь: Лукашенко на словах поддерживает белорусский язык, но на практике все действия властей, в том числе принятие закона о геноциде белорусского народа, объявление 2022-го Годом исторической памяти, свидетельствуют о том, что упор делается на ресоветизацию и русификацию.

Лукашенко прекрасно понимает, что белорусская культура и белорусское сознание – это то, что по природе своей является антагонистом той идеологии, которую он пытается навязать.

Позиция около 90% (если не больше) бюрократического аппарата – глубоко антибелорусская. Любой студент или ученый, который начнет пытаться изъясняться на родном языке, скорее всего, будет причислен к врагам народа и подвергнут разным вариантам давления.

– Считаете, что слова Лукашенко о стремлении к тому, чтобы «каждый белорус мог разговаривать на белорусском языке» вовсе не означают изменения государственной политики?

– Государственная политика не то, что не изменится, а ухудшится. В восточных регионах Беларуси благодаря сделанному за последние десятилетия вообще не приходится говорить о надеждах на сохранение там национального потенциала.

Условная «мягкая белорусизация» с 2014-го по 2020-й стала катализатором и мотором для протестов.

В конечном итоге протесты стали приобретать черты национального возрождения. Поэтому Лукашенко делает все, чтобы нейтрализовать белорусскость, дискредитировать национальные символы, сравнивая их с фашистскими и нацистскими.

Недавно Лукашенко четко дал понять, что Речь Посполитая не наше государство, что оно было оккупацией. На вооружение взята российская историография, возвращается концепция западнорусизма, согласно которым братская Россия освободила бедный, захудалый, холопский белорусский народ. Утверждается единство трех народов: русского, белорусского и малороссийского.

Культурное и национальное содержание в негосударственном секторе разрушено и уничтожено, структуры гражданского общества ликвидированы (напомним, что в том числе ТБМ, курсы «Нова нанова» – Ф.). Люди, которые формировали национальное ядро, национальная интеллектуальная элита вынуждена была покинуть страну.

Сегодня белорусскость присутствует в разных формах и инициативах в Литве, Польше, Украине, но только не внутри самой Республики Беларусь.

Подводя итог сказанному, можно утверждать, что декларации Лукашенко, безусловно, не материализуются в политическую концепцию по укреплению статуса белорусского языка.

– Вы упомянули о попытках власти дискредитировать национальные символы. Сегодня госпропаганда нисколько не смущаясь, показывает, как силовики топчут ногами бело-красно-белый флаг с гербом «Погоня». Но могут ли власти с течением времени «реабилитировать» эти символы? Какие аргументы могут их заставить вернуть прежние «вольности»?

– Ничего из прежнего власти возвращать уже не будут.

Да, в современной истории были периоды условной оттепели, когда репрессий уменьшались, когда магазины по продаже национальной символики работали легально,

когда национальная символика допускалась на каких-то публичных мероприятиях (например, на праздновании столетия БНР). Но даже при этом было четко ограничено пространство, внутри которого разрешалось использовать символику, а её распространение вне очерченных границ строго преследовалось и каралось.

Почти во все времена бело-красно-белый флаг был преследуемым (как по большому счету и белорусский язык), за него задерживали. Но теперь, после 2020 года, носителем национальной символики является уже не узкая группа людей, которую в прошлом часто ассоциировали исключительно с оппозицией, а очень большая часть белорусского общества. Бело-красный-флаг – то знамя, которое будет повсеместно представлять нашу страну в будущем.