Первый тренер Арины Соболенко объяснила, почему отказалась работать с ней

Тренер Елена Вергеенко, у которой начинала заниматься теннисом Арина Соболенко, рассказала о том, как складывались их отношения.

Фото sb.by

– Арина выделялась фактурой – рослая, широкоплечая, – и физическими способностями – бежала очень хорошо, – вспоминает Елена Вергеенко в интервью «Трибуне». – Начали делать какие-то базовые упражнения: мячик ловили, на ракеточке набивали и так далее. Проходит время, Арина обращается ко мне: «Елена Михайловна, я вообще в теннис пришла играть. Когда на корт пойдем?» Тогда первый раз ей сказала про терпение: «Тебе надо учиться терпеть. Ты должна слушать, что говорит тренер, и тогда будет результат». И терпение ей до сих пор не очень свойственно. Заводная девчонка.

Она всегда была одной из лучших, но не лучшей. В группе были две сестрички, которые до 14 лет выиграли все, что можно и у нас, и в Европе. Арина же всегда была в призерах, но жизнь сложилась так, что Соболенко в топ-15, а девочки даже до профессионалок не дошли.

– Многие отмечают сложный характер Соболенко. Как он проявлялся?

– Она могла не услышать, что ей говорят. Спорила, не слушалась, не выходила на тренировку…

Арина тяжело переживала поражения. Закрывалась, не хотела меня видеть и выходить на корт. Она холерик. Заводилась быстро. Проиграла розыгрыш – понеслась. Сейчас Арина очень спокойная.

– Очень?

– Да, если сравнивать с детством…

Я категорически не приемлю проявления негативных эмоций на площадке – бросания ракет и всего такого. Психов не приемлю. А у Арины было все.

Мне было тяжело психологически от ее не хочу и хочу, от ее злости и швыряния ракет. Приходилось постоянно делать замечания, разговаривать на повышенных тонах: «Успокойся. Давай спокойнее. Не швыряй, пожалуйста, ракету» – столько лишней болтовни, а работы все меньше и меньше. Доносить информацию до других ребят было тяжело. Выходила с тренировки и понимала, что нереально устала. Больше уделяла внимание характеру, чем обучению теннису.

В какой-то момент поняла, что если Арина хочет результат (я-то хотела), надо разбегаться. Подошла к маме: «Юля, нам надо искать варианты. И самый правильный – если вы за месяц найдете тренера-мужчину».

И спустя годы я понимаю, что это был правильный шаг. Хотя Арина помнит все немного иначе. Как-то встретились, и она сказала: «Ну, Елена Михална, я помню, как вы меня выгнали». Но при этом пообещала привести ко мне своего ребеночка.

– Арина говорит, что тренеры сделали из нее машину.

– Арина очень мощная! По детству мяч у нее летел, как у взрослого 15-летнего парня. Резкая была. Мяч никогда подолгу не держала. Била с такой мощью! Играла в один два удара. Говорила ей: «Подержи мяч, завяжи розыгрыш и начни атаку с удобного мяча». А она лупит, что есть силы. Дворец тенниса дрожал. Другое дело, что она не всегда в корт попадала. Могла или в забор, или в стенку. Поэтому где-то и тут я заводилась. Но сейчас скорость работает. Она стала попадать в корт и против нее тяжело.

Мяч бросала дальше всех. Обычно детки на полкорта бросают, а она перебрасывала. Маленькая, мощная, фактурная. И она была лидером.

Она в начале тренировки расталкивала всех руками, чтобы первой стоять в строю. И так несколько тренировок. Говорю: «Арина, разминка для всех одинаковая. Ничего не произойдет, если будешь стоять десятой». А она в ответ: «Я хочу быть первой. Не хочу десятой». И я больше не задавала таких вопросов.

– До первой ракетки мира доберется?

– Думаю, да. Она девочка со стержнем и целью. Знает, чего хочет. Свернуть или наклонить ее тяжело. Хотя в следующем сезоне тяжело будет – нужно будет подтверждать очки. Но сегодня она, конечно, одна из [лучших]! Попала в свою стихию. Рвет.