«Парфюмер»//Гончий пес

Европейским кинорежиссером быть непросто. Особенно — режиссером с амбициями. Потому что в этом случае тебе мало локального признания, пары позитивных рецензий и малозначимых призов на никому не известных фестивалях. Хочется глобальной славы и большого успеха. Первый путь — продаться в Голливуд, наступив на горло собственной песне (как Пол Верховен, Алехандро Аменабар и Вольфганг Петерсен). Второй — сделать конвертируемым собственный оригинальный стиль (как Педро Альмодовар). Режиссер Том Тыквер нашел третий вариант: его «Парфюмер» — это Европа для американцев и вольный пересказ хичкоковского «Психо» для претенциозных европейцев.

Фильм Тыквера делался по меркам современной киноиндустрии очень долго: от замысла до финального монтажа прошло около трех лет. Сам режиссер объясняет это просто: «Патрик Зюскинд примерно столько же потратил на роман». И гордо говорит, что нашел исполнителя главной роли — 23-летнего Бена Уишоу в лондонском театре «Олд Вик», где тот показывал «очень убедительного» Гамлета. Но суть происходящего в другом: после двух «евродрам» («В зимней глуши» и «Принцесса и воин»), скоростной «догонялки» («Беги, Лола, беги!») и глубокомысленной притчи по сценарию Кшиштофа Кесьлевского («Рай») Тыквер наконец-то получил в свои руки дорогостоящий многофигурный фильм. И реализовал свое право в полной мере. Так, как его понял.

Выбор для экранизации международного бестселлера Зюскинда был абсолютно точным: еврозрителя привлечет история первого «концептуального артиста» парфюма, всех прочих — убедительно воссозданная фактура европейской старины и сюжет о серийном убийце. Проект был изначально заточен на успех: режиссер, как сапер, ошибается только раз. Провались «Парфюмер» в прокате — снимать Тыкверу до пенсии арт-хаузные мелодрамы про бродяг и медсестричек. А потому сюжет романа был предельно упрощен и очищен от побочных линий, уверенной рукой были удалены внутренние монологи парфюмера Гренуйя и отсылки к культурному контексту, мотивации действий героя сведены сперва к поиску идеального парфюма, а затем — к желанию любви. Приглашение на вторые роли звезд — Дастина Хоффмана и Алана Рикмана — оказалось неоднозначным: их имена способны завлечь публику, но оба (особенно Хоффман) безбожно переигрывают, откровенно перетягивая на себя зрительское внимание. В результате «интеллектуальный бестселлер» Зюскинда в экранном воплощении стал чем-то средним между «Психо» (повестью о темной стороне человека) и банальной историей непризнанного художника.

Навязчивый голос, напрямую читающий за кадром текст Зюскинда, только подчеркивает общую однозначность визуального ряда. Тыквер способен придумать эффектные ходы — охоту на девиц в парке-лабиринте, яблоки, катящиеся из темного закоулка, куда парфюмер утащил очередную жертву, погоню по лесистым холмам, где Гренуйя ведет его невероятный нюх — но не умеет (а, скорее, не хочет) придать действию дополнительный смысл, выходящий за рамки простого экшна. Лишь однажды (в сцене несостоявшейся казни, когда Гренуй на эшафоте применяет свое «секретное оружие» — идеальный парфюм, приводя толпу в состояние коллективного экстаза) «Парфюмер» становится историей о жажде власти, а в персонаже Бена Уишоу проглядывают зловещие черты фюрера-мессии. Чтобы в финале на скорую руку все снова свести к частному — несбыточной жажде любви и участия. Гренуй Тыквера — одновременно Квазимодо и чудовище Франкенштейна, Джек-потрошитель и мастер перформанса — повествует нам о горестной судьбе склонного к истерикам маньяка-парфюмера на языке «Пиратов Карибского моря». Это аккуратно, по-немецки дотошно сработанный поп-проект. Как знаменитые конфеты «Моцарт». Именно поэтому он, скорее всего, будет успешным.