«Он был таким ярким, так горел»

40 дней, как убили Бориса Немцова. Мы собрали высказывания известных людей о политике, прозвучавшие на радиостанции «Эхо Москвы».

Карина Орлова, журналист:

— За это время арестованные предполагаемые исполнители то дают признательные показания, то отказываются от них, организаторы официально не найдены, заказчики — тем более, вопрос виновности Заура Дадаева, вероятно, будет решать суд присяжных.

Все, что нам остается, и это немало, — не молчать.

Не засорять эфиры пустыми новостями про междепутатские свадьбы, не поддаваться на провокации обезумевших феминисток и не засорять воздух спорами о телочках, не обсуждать юбилей Первого канала, вот это все.

А говорить и говорить про убийство Бориса Немцова, называть всех подозреваемых — в том числе и Кремль, не бояться произносить вслух имя Рамзана Кадырова.

Тогда, еще только после убийства, я никак не могла понять, ну почему же вдруг всегда острые политологи и эксперты вдруг как один (кроме Милова) с ходу отмели причастность Кремля как версию и как бы вообще замолчали этот аспект.

Мне объяснили — зачем произносить вслух то, что и так всем понятно, рискуя при этом, как выяснилось, жизнью.

А теперь мне кто-нибудь объяснит, чего стоит жизнь трусливого оппортуниста?

Не понимаю. Молчать нельзя было давно, но сейчас и смысла нет. Все равно ж придут за всеми, вопрос только в том, как все это закончить — со свиной головой на пороге или с честью в сердце.

Владимир Войнович, писатель:

― Во Всеобщей декларации прав человека сказано, что «человек имеет право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность». Так вот, без права на свободу и личную неприкосновенность само по себе право на жизнь стоит немного. Чему свежее доказательство ― убийство Бориса Немцова.

Михаил Жванецкий, писатель:

— Вот, оказывается, кого у нас любят! Я давно понял — как измерить величину человека. Количеством людей, которым будет больно от его смерти.

Я плакал. Плакал два раза: в день убийства и в день, когда увидел бесконечный поток людей, пришедших в центр Москвы. Море цветов. Миллион человек.

Далеко не все пришли, как, например, я, которым тяжело долго ходить, но видно, что люди потеряли близкого человека. Человека мужественного, порядочного, яркого...Он был таким ярким, так горел...

Кстати, у него изумительная дочь Жанна.

Владимир Кара-Мурза младший, координатор «Открытой России»:

— Я не считаю политику «грязным делом». Потому что в нее меня привел Борис Немцов. И я знаю, что политик может быть — вот таким.

Открытым и искренним. Надежным и умеющим держать слово. Не торгующим убеждениями и друзьями. Делающим, как правильно, а не как выгодно.

Он всегда рушил стереотипы. Доказал, что реформатор может быть успешным, когда вывел свой регион в лидеры, оставив после себя новые мосты и дороги, работающую экономику, газифицированные деревни и восстановленные храмы. Доказал, что демократ, к тому же «нерусский», может побеждать на выборах, даже в провинции. Что можно пройти искушение властью и остаться честным человеком (смеялся: «Двадцать лет ищут у меня „свечной заводик“, все никак не могут поверить, что его нет»). Что можно уметь одинаково хорошо находить общий язык с европейскими премьер-министрами, ярославскими пенсионерами и продавцами на сочинском рынке. Что для политика могут быть вещи поважнее рейтингов и должностей.

Ольга Шорина, помощница Бориса Немцова:

— Мы решили сделать концерт на 40 дней. И искали зал в Москве от 2 тысяч человек, чтобы сделать концерт бесплатный, чтобы все желающие могли придти. Это должно было быть совершенно музыкальное мероприятие. Где музыканты, которые встречались с Борисом, которые ездили с ним в тур предвыборный СПС, когда были концерты по всем городам, чтобы они могли придти, сказать какие-то слова добрые и выступить со своими песнями. Но все площадки Москвы, где могут разместиться от двух тысяч зрителей, отказали в этом. Кто-то отказал сразу со словами «нет, нам это неинтересно», кто-то отказал, подумав пару ней и посоветовавшись со своими...