О подготовке к 25 марта: «Может, власти знают что-нибудь такое, о чем мы не догадываемся?»

«Привет, дорогая. Я, кажется, ошибся, когда говорил тебе на прошлой неделе, что власти всех пугают перед 25-м марта, потому что сами боятся. Неправильно, кажется, оценил масштаб. Похоже, тут не про «боятся» надо говорить, а про уже про немножечко паникуют.

Честно говоря, не припомню со стороны властей таких масштабов предварительной подготовки к массовым мероприятиям. Понятно, запретили легальный митинг, всех подряд предупредили, родительские собрания придумали. Но они же еще перестали выходные и больничные давать. Студентов в общежитиях запирают с правом выхода в магазин по письменному разрешению. У военных подкрепления попросили. Следующим логичным шагом было бы выставить блокпосты возле каждого подъезда. Но власти, наверное, опасаются, что без присмотра постовые разбегутся.

Вот, то ли они думают, что «главное этот день простоять, и будет счастье», то ли не уверены, что смогут в этот день выстоять. И ведь, что характерно, на другой стороне никто на 25 марта как на последний и решительный бой, кажется, не настраивается. Даже немилосердная Тихановская дала властям срок до конца мая. (А там же еще можно будет с переговорами немного потянуть).

Вот мне и подумалось: а может власти знают что-нибудь такое, о чем мы с тобой не догадываемся? Может, у них данные какого оперативного опроса есть? Ну, я про те опросы, которые оперативные уполномоченные проводят. Или, допустим, поступил сигнал внешнеполитический интимного характера.

Шучу, шучу, конечно. Ничего власти не знают, а главное, ничего не могут понять. А неизвестность, как известно (уж прости дурной каламбур) больше всего и пугает. Потому что пока власти бросили все, какие у них есть ресурсы на войну с протестами, все остальное же вокруг регулярно ломается. И ты никогда не знаешь, что и где сломается в следующий раз: водопровод в Жодино или монетарное регулирование.

Но ведь, что характерно, с протестами при этом справиться тоже не получается. Вчера промелькнула новость, которая на меня лично произвела большое впечатление. Милиция похвасталась, что задержала грузовик с листовками протестного содержания. И я бы на их месте такими достижениями не стал бы хвастать даже в закрытых отчетах для собственного начальства. Потому что, это что ж получается: за семь месяцев природа так очистилась от протестов, что листовки люди теперь грузовиками возят? Это, выходит, они так успешно боролись с протестами, что вырастили целое протестное подполье?

А тут еще внешнеполитический фон, как говорится, «вызывает озабоченности». С тех пор, как в Голосе проголосовали полмиллиона человек, как-то угрожающе зашевелились Евросоюз и США. Про санкции опять заговорили, про политзаключенных напоминают. Даже Путин, брат Шрёдингера, зачем-то вдруг захотел обсудить белорусский вопрос с Евросоюзом. (Шрёдингера, потому что в условиях тревожной неопределенности с кредитами представляется невозможным определить брат он еще или уже нет). Можно подумать, ему поговорить больше не с кем. Позвонил бы в Минск, ему бы рассказали про конституционную реформу и решения всебелорусского съезда.

И вот, при всем при этом вчера после месячного перерыва возобновился суд над Виктором Бабарико. Ну, ты помнишь – по удивительному стечению обстоятельств, на следующий день после того, как суд отложили на неопределенный срок, Газпром выдал белорусской дочке кредит на 60 миллионов. Ну, вот, надо думать, за месяц 60 миллионов закончились. Но, на самом деле, зря они, по-моему, сейчас этот суд затеяли.

P.S. Потому что по закону магических соответствий, раз все началось с соколов, которые сбросили крысу на ступеньки дома правительства в день отказа в регистрации Бабарико и Цепкало, значит чем-то подобным оно должно и закончиться».